— Я хочу добраться до американского посольства. Вы знаете, где оно находится?

— В гостиницу вам нельзя, — оставив без внимания ее вопрос, предупредил Ма. — Там полиция.

Маргарет нахмурилась. Ощущение было такое, будто она перебрала водки с тоником.

— Но каким образом они…

— Случилось нечто невероятное. К вам меня послал Ли. — Повар взял ее за руку. — Идемте, там стоит машина.

Они обогнули гостиничный корпус и через щель в ограде выбрались на плохо освещенную боковую улочку, где у бордюра была припаркована мятая, с облезлыми крыльями старая «хонда». Юнли распахнул дверцу; доктор Кэмпбелл опустила голову и неловко уселась на переднее сиденье. Ма тоже носит в себе проклятый вирус, подумала она, значит, и его часы уже начали последний отсчет. В темноту машины беззвучно падали слезы. Однако жить еще стоило, хотя бы для того, чтобы умереть первым. Куда труднее это оказалось бы сделать позже — видя, как вокруг уходят и уходят люди, ощущая собственную беспомощность. Ожидание хуже смерти.

— Вы уверены, что с вами все в порядке? — переспросил Ма Юнли.

Она кивнула:

— Да.

Двигатель приглушенно взвыл; «хонда» укатила в ночь.

Неприметный автомобиль уверенно пробирался сквозь путаницу хутунов, свет его фар выхватывал из темноты безобидные сценки городской жизни: играющих в шахматы стариков, сидевших у своих жилищ, мужчин и женщин, группы молодежи с бутылками пива в руках. Многие провожали «хонду» любопытными взорами. Мертвы, все они мертвы, думала Маргарет. Только пока еще не знают об этом.

Машина двигалась по северным кварталам Пекина, но американка не представляла, где именно. Беспокоило ее другое. Ярко освещенные центральные магистрали остались далеко позади. Юнли свернул налево, затем направо, и они выехали на пыльную узкую колею, что шла по пологому склону холма. По обеим сторонам дороги торчали телеграфные столбы с провисавшими почти до земли толстыми черными кабелями. Фонарей здесь не было. То и дело попадались глубокие рытвины. На потрескавшихся кирпичных стенах Маргарет несколько раз видела в кругах белой краски крупные желтые иероглифы. Против воли заинтересованная ими, она спросила:

— Где мы? Как называется этот район?

— Сичэн, — ответил Юнли. — Здесь все будут сносить, помеченные иероглифами дома — в первую очередь. Городские власти намерены построить тут жилье для рабочих.

Направив «хонду» в почти неразличимое в темноте ответвление колеи, он заглушил двигатель, жестом предложил пассажирке покинуть машину, выбрался из нее сам. Затем Ма взял американку за руку и, тревожно поглядывая по сторонам, повел на соседнюю улочку. Улочка оказалась безлюдной: жители уже год как покинули эти места. Кругом лежали горы какого-то хлама, в воздухе стояла резкая вонь гниющих отбросов. Каждый шаг обоим приходилось делать с осторожностью: под ногами хрустело стекло, время от времени один или другой наступал на жестяную банку. Оттолкнув с пути старую детскую коляску, Юнли приблизился к ветхому домику, тихо постучал в деревянную дверь без ручки. Примерно через минуту изнутри прозвенел нежный женский голосок. Ма шепнул в ответ короткую фразу. Дверь распахнулась: на пороге стояла Лотос, лицо ее было бледным и испуганным. Без следов косметики оно показалось Маргарет прекрасным. Рассмотрев, в каком состоянии находится американка, Лотос сделала жест рукой:

— Заходите!

Юнли бережно подтолкнул свою спутницу. Молодая китаянка втянула Маргарет в темную прихожую.

— Вы плохо себя чувствовать?

Маргарет отрицательно качнула головой, но в царившем вокруг мраке Лотос ее движения не заметила. По скрипучим половицам она провела гостью в крошечную комнату, скудная обстановка которой сохранилась от прежних хозяев. Возле забитого досками окна горела свеча, по ободранным стенам качались тени. Маргарет услышала, как где-то позади Юнли неловко громыхнул щеколдой.

Сбоку от свечи на покосившемся топчане сидел Ли Янь. Колени его согнутых ног упирались в подбородок, большой и указательный пальцы левой руки сжимали сигарету; на щеках — дорожки от слез. Внешний вид детектива испугал бы любого. Пятна крови на джинсах Маргарет заставили его вскочить. Сигарета полетела в угол.

— Что случилось? — Прыжком преодолев разделявшее их расстояние, Ли заключил американку в объятия.

Через тонкую ткань блузки Маргарет почувствовала жар его ладоней.

— Это не моя кровь. — Голос мог принадлежать кому угодно, только не ей. — Маккорда. Его убили.

Если бы не крепкие руки Ли, доктор Кэмпбелл ничком свалилась бы на серый от грязи пол. Детектив нежно подхватил ее, перенес на топчан, пальцами смахнул с ресниц слезы. Маргарет ясно различила перед собой ставшее таким дорогим лицо. Из угла на обоих с сочувствием смотрели Юнли и Лотос.

— Может, я что-нибудь принесу? — шепотом спросила китаянка.

— Нет, — шепотом же ответил Ли. — Вода есть, а другого не потребуется. Вам лучше уйти.

Крепыш потянул свою подругу в коридор.

— Слышала?

— Но как она…

— Она в надежных руках. — Ма развернулся к приятелю. — Утром мы вернемся. Если нет, будешь знать: нам помешали.

Ли кивнул:

— Спасибо.

Мужчины обменялись короткими взглядами, которые говорили больше всяких слов.

— Я захвачу с собой немного одежды, — произнесла Лотос прежде, чем Юнли увлек ее к двери.

Когда в замке провернулся ключ, детектив присел на топчан. Маргарет спала.

Выбравшись из поглотившей ее бездонной пучины, доктор Кэмпбелл обнаружила, что лежит на чем-то жестком. Ли сидел у нее в ногах, дымил сигаретой; все еще подрагивал огонек свечи. Маргарет приподнялась на локте.

— Долго я спала?

Ли Янь пожал плечами:

— Думаю, около часа. Не знаю, сколько сейчас времени.

Американка поднесла к глазам левое запястье, всмотрелась в циферблат.

— Начало второго.

Она опустила с неудобного ложа ноги, кулачком потерла переносицу. Ли подсел ближе, и Маргарет ощутила исходивший от него острый запах мускуса. Запах этот ободрял, вселял уверенность.

— Почему мы здесь? Что произошло?

Тело мужчины напряглось, прозвучал глубокий вдох.

— Они опередили меня. Я даже не заметил, где и как.

Маргарет попыталась заглянуть ему в глаза, но Ли Янь упрямо отворачивал голову.

— Они убили Ли Липэн и моего дядю.

Внезапная боль криком сорвалась с ее губ.

— Господи, нет! Не-е-ет…

Убить этого добрейшего, очаровательного старика!

— Но почему?!

С подбородка детектива одна задругой капали крупные слезы.

— Чтобы подозрение в их убийстве пало на меня. Как будто я вообще способен на такое! — Ли наконец повернулся к ней, в глазах — безысходность. — Не знаю, Маргарет, не знаю почему, не знаю кто. Но виноват в этом я! Поступи я где-то по-другому, Ифу остался бы жив. Им нужно было во что бы то ни стало скомпрометировать меня, бросить тень на следствие. Если бы я только знал, к чему мы так близко подобрались, то, наверное, сумел бы предвидеть их шаги.

Душу Маргарет рвало отчаяние. Она опустила голову, напрочь забыв о тайне, которой должна была поделиться. Теперь новая информация могла лишь углубить разверзшуюся бездну. Лучше молчать, лучше проснуться однажды утром и осознать: то, что она видела, — всего лишь жуткий кошмар, и он, слава Богу, закончился. Но она понимала: это невозможно, она все расскажет.

Материнским движением ладони доктор Кэмпбелл вытерла с лица Ли Яня влагу: слезы необходимо беречь.

— Зато знаю я. Знаю кто, знаю почему.

Ли Яня окружал непроницаемый мрак. Свеча давно догорела, оставив после себя сладковатый запах воска. Маленьким мальчиком Ли боялся темноты: в воображении ребенка она была населена злыми духами. С годами испуг ушел — юноша понял, что настоящие демоны живут внутри человека, под личинами их кроются обман, жадность, страх. Теперь они вышли из темноты, их вотчиной стали строгие кабинеты, у них появились мужья, жены, братья и сестры. Они отнимают нормальную жизнь у миллионов людей и мнят себя богами. Ненависть к ним усиливалась в душе Ли Яня чувством боли за тех, кем он дорожил. Дядя Ифу мертв; отцу, Сяо Лин и ее еще не родившемуся ребенку тоже грозит смерть. А Маргарет? Ли напряг слух: в тесной каморке едва слышалось тихое дыхание. Маргарет спала, однако смерть накрыла своим черным крылом и ее.