Осторожно щелкнул замок. Эмма с удивлением смотрела на туманный силуэт, который возник в дверях спальни.

— Макс! — воскликнула Эмма и посмотрела на постель. Яркое стеганое одеяло прикрывало ее только до пояса. Широко распахнутыми глазами Эмма глядела на обнаженную грудь. Кто ее раздел?

— Доброе утро, — осторожно произнес Макс, открывая пошире дверь. Она украдкой натянула одеяло на грудь. Это нежное прикосновение напомнило ей… прикосновение руки.

— Доброе утро, — выдавила она из себя. Обернувшись покрывалом, Эмма принялась искать одежду.

Комната выглядела, как в романе «Унесенные ветром»: тяжелая полированная мебель, кровать с пологом и встроенный шкаф. Исключение составляла дорожка из одежды на кремовом ковре, которая тянулась от кровати к двери.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Макс.

— Прекрасно. За исключением носового платка на зубах.

— Яркий образ, — усмехнулся Макс.

— Сколько времени? — быстро спросила Эмма.

— Восемь тридцать, — ответил он. Золотистые волосы Макса были гладко зачесаны назад. На нем ничего не было, кроме обманчивой полоски черной ткани, которую, шутя, можно было назвать купальным костюмом. Плечи почти загородили дверной проем, и темно-каштановые волосы в виде клина спускались к животу. От него пахло хлором.

— Ты прикасался к моей… — Эмма остановилась, стыдливо опустив глаза.

— Я только пытался тебя разбудить… — смущенно ответил он, — пораньше. Я искал твои плечи.

— Что ж, — она прищурила глаза, — будем считать, что вы извинились.

— Ты разговаривала во сне.

— И ты пытался одеть на меня смирительную рубашку? — заключила она. Если первая попытка не удалась, значит, будет и вторая. И ничто здесь не поможет: ни покрывало, ни простыня. Эмма вызывающе скинула с себя покрывало и с сожалением подумала, что Макс не видит ее красивого тела.

— Ты голодна? — спросил Макс.

— Да.

— Я спущусь, как только приму душ, — он повернулся, чтобы уйти. Из всех маминых нравоучений о том, как должна вести себя настоящая леди, Эмма не могла вспомнить ничего подходящего для такой ситуации.

— Может, мне приготовить кофе или что-нибудь еще? — поинтересовалась она.

— Нет! — Макс повернулся к ней. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я накрою на кухне? Извини. Ты мой гость, Эмма. Тем более, что мне нравится готовить, — и он закрыл за собой дверь.

Что бы это все значило? А каким образом она оказалась в этой комнате? Обхватив колени руками, Эмма сидела на роскошной кровати и вспоминала вчерашний вечер. Она побывала в магазине, позвонила Сисси (та сильно смеялась над проделками Эммы), в бистро ела жирное французское жаркое и обдумывала свой план. Потом вернулась в дом через незакрытую дверь и долго печатала на компьютере. Приглушенно гудел принтер и потом… Поцелуй? Или только желаемая игра воображения?

Эмма слегка коснулась губ. Неужели ей приснилась эта волнующая ласка? Ласка, которая могла бы прогнать призрак Дэнни. Они о чем-то еще говорили. О Дэнни?

«Ты мешаешь мне жить», —голос все еще звучал в ушах. «Это безумие», — прошептала она. Эмма чувствовала себя совершенно разбитой, будто пробыла всю ночь на кутеже. Но к спиртному мисс Маклин прикасалась только один раз — по случаю окончания средней школы.

Если она действительно разговаривала во сне, то можно представить себе, что узнал Макс. «Проклятие, — с негодованием подумала Эмма. — Не хочу, чтобы он покупал «Хамелеона» из жалости».

Она недовольно заерзала на кровати, вспоминая прошедший вечер, когда пришлось воспользоваться ванной комнатой Макса. Со стоном Эмма вскочила с кровати, схватила одежду и выбежала из комнаты. Что-то больно стукнуло по бедру — она вспомнила: нож. Сисси вручила его для защиты, и Эмма положила грозное оружие в дипломат. Там он лежал до тех, пока не понадобился для того, чтобы вырезать флакон.

Ванную Эмма нашла рядом со своей спальней, быстро оделась и спустилась вниз. Где-то хлопнула дверь — Макс пошел принимать душ.

Нужно быстро работать, тогда она успеет представить проект и уже в полдень сесть на самолет. Конечно, если мистер Морган не захочет раньше избавиться от незваной гостьи.

Запах свежеприготовленного кофе доносился из кухни, и желудок Эммы ответил на этот призыв громким урчанием. Она прошла через библиотеку и оказалась рядом с кухней. В углу стоял диванчик в сине-белую полоску, рядом — кресло. Высокий стеклянный стол и четыре желтых стула находились перед ними, а вдоль противоположной стены расположился оранжевый суперсовременный кухонный комбайн. Этот уютный уголок для еды соединялся с кухней подвижной стойкой. Через раздвижную стеклянную дверь было видно просторное патио, выстеленное плитами. На клумбах росли пышные летние цветы.

Эмма опустилась на табурет и надела туфли, которые до сих пор держала в руках. Полилась вода — это душ. «Ужасно хочется есть, — думала Эмма, не сводя глаз с буханки хлеба и мускатной дыни, лежащей возле раковины. — Почему я должна его слушаться? Что он себе позволяет?»

— Командует мной, как ему захочется, — жаловалась она медному чайнику. «Он не может больше так себя вести!» — с возмущением подумала Эмма, но внутренний голос шептал: «Это его дом», на что нетерпеливая мисс ответила:

— А я такая голодная, — и откинулась назад, облокотившись о стойку. Осмотрев еще раз кухню, Эмма хитро улыбнулась и громко произнесла:

— Хорошо, ноги на его кухне не будет, — с этими словами она забралась на чистую стойку и поползла по ней на четвереньках. В шкафу над раковиной нашлась питьевая сода, и Эмма, морщась, почистила зубы. Вернув коробочку на место, она засунула два кусочка хлеба в тостер и один положила в рот. Медленно продвигаясь дальше, мисс Маклин достигла блюда с мускатной дыней. Она не стала искать кухонные ножи, а достала подарок Сисси — складной ножик с рукояткой из слоновой кости и изогнутым лезвием. Аккуратно разрезав дыню, Эмма сполоснула нож и спрятала в карман.

— Ложка, — пробормотала она, подавив желание сразу же впиться зубами в желтую сочную мякоть. Так как нужного предмета не было видно, Эмма решила, что Макс хранит серебряные приборы в выдвижном ящике стола возле плиты. На коленях и локтях, лелея в руках восхитительную дыню, она подползла к плите и открыла ящик.

— Ага, — Эмма схватила ложку и вонзила в ароматный плод. — Пища богов, — бормотала она, жадно поглощая кусок за куском. Сок стекал по подбородку, но Эмма не торопилась достать платок. Недолго думая, принялась за вторую половину. Позади щелкнул тостер, предупреждая, что гренки будут скоро готовы.

— Хм, маленькая техническая проблема, — Эмма нахмурилась и чуть не выронила кусочек дыньки. Нужно возвращаться назад. Не поворачиваясь, она медленно поползла по стойке к выходу. Голубой топ собрался под грудью, оголив плоский живот, и Эмма, коснувшись холодного металла раковины, хихикнула.

В холле послышались шаги. Вошла Дикси, следом появился Макс в облегающих джинсах и рубашке из трикотажа. Эмма, предчувствуя неприятности, остановилась и наблюдала за хозяином.

— Готова завтракать, девочка? — спросил он и потрепал Дикси за уши. — Эмма, а ты?

«Ты мешаешь мне жить!»

«Нет», — простонала она про себя, когда Макс направился на кухню. Если бы мистер Морган видел ее, распростертой на стойке, как превосходное жаркое, он бы порезал Эмму на кусочки. На маленькие кусочки.

— Эмма! — позвал Макс, озадаченно хмурясь, и пожал плечами. — Она вышла в сад, Дикси? А? Ты можешь поймать ветер?

Его голос звучал довольно странно, но у Эммы не было времени анализировать: она продолжала двигаться назад и молилась (чего молодая мисс давно не делала). Наблюдая, как Макс открывает шкаф с пищей для Дикси и шелестит бумагой, Эмма двигалась дальше. Невольно она залюбовалась им: плотные джинсы не могли скрыть от проницательного женского взгляда прекрасно сложенную фигуру. Желтая рубашка только подчеркивала широкие плечи и красивый загар. Глядя на склонившегося Макса (он накладывал еду в тарелку Дикси), Эмма от восхищения перестала двигаться и дышать. Когда она почувствовала, что одна нога болтается в пустом пространстве, Эмма усмехнулась. И тут… с треском выскочила гренка. Макс замер на одно мгновение и затем повернулся в сторону Эммы.