И то, что на день рождения они прибыли налегке, и стало фатальной ошибкой. В пригородном деревянном доме, где жила Ирина, праздничной еды не водилось. Но поняли это слишком поздно.

С неприятностью разобрались на удивление быстро. Колян повертел в руках маску, заодно определив, что, во-первых, длинная черная маска с прорезями для глаз изготовлена вовсе не в Африке, а, в лучшем случае, где-нибудь в Китае. Во-вторых, на нее наведена порча — мелкая, гадкая и отвратительная.

— Дай-ка мне эту штуку, — попросил он. — Разберемся…

Ирина с некоторым сомнением отдала маску.

Способности к магии у братьев и впрямь были слабыми. Они могли ходить по кромке, могли принимать свой облик — но вот в таких искусствах, как снятие порчи или отведение глаз, не преуспевали. Оно и понятно: магия — это не некая единая наука, это, скорее, курс наук. И точно так же, как школьники к определенному классу делятся на будущих «гуманитариев» и «физиков», подразделяются и маги. И редко кто-то может преуспевать по всем предметам сразу.

Тем временем, Колян и Вован дожидались, пока их позовут за стол. Ириного мужа не было, что, пожалуй, и к лучшему — по крайней мере, для него.

Честно говоря, они рассчитывали на небогатый, но вполне сносный обед. Хотя бы с каким-то подобием мяса.

Увы, тут-то оно все и случилось. Та самая тетушка, оказавшаяся дамой весьма среднего возраста и не слишком приятной внешности, торжественно внесла в гостиную огромную кастрюлю риса — клейкого и отвратительного даже на вид.

Блюдом номер два стал салат со снытью и прочими майскими травками, приготовленными все той же тетушкой.

Был подан и чай — жидкий до белесоватости.

Если бы Колян и Вован были хорошими психологами, они бы заметили и еще кое-что — Ира при появлении замечательной родственницы сделалась какой-то полностью мрачной и угрюмой. Но и это они заметили не сразу. Гораздо больше их занимала мерзкая перспектива есть этот рис.

— А может, мяса прикупить? — наконец, не выдержал Вован. — Мы без проблем, у вас там на станции торговая точка…

— В нашем доме есть мясо не принято! — не терпящим возражений тоном сообщила старуха. — Это нельзя — божьих тварей в пищу потреблять!

— А божьи растения, стало быть, можно, — угрюмо пробурчал Колян, давясь рисом со снытью. «Добрая тетушка» сделала вид, что не расслышала.

И несколько раз она порывалась завести с молодыми людьми «душеспасительную беседу». То начинала говорить о Боге и Писании, то вкрадчиво расспрашивала, где они работают.

Под конец Колян не выдержал, и на очередной вопрос весело ответил:

— В бригаде, бабушка, стало быть, в натуре!

«Бабушка» слегка оторопела.

— Ну, э… на стройке в бригаде, да? — спросила вконец смутившись, Ирина.

— М-гм, — хмыкнул Колян, что могло означать и «да», и «нет». Ему показалось, что главным поводом для недовольства стала не мифическая бригада, а «бабушка».

Наконец, когда с салатом и рисом было покончено, — просто из-за желания не обидеть Иру, — Колян и Вован одновременно поднялись.

— Ну что, гости дорогие, поели-попили — теперь можно и уезжать? — скривилась вредная старушенция. Братьям пришлось волей-неволей выслушать и это. Колян смолчал, а Вован все-таки не вытерпел:

— Да знаете, сколько волка не корми, он все равно понятно куда смотрит…

— Маска у тебя откуда? — спросил Иру на прощание Колян, когда они уже подходили к станции.

— Да двоюродная сестра подарила…

— Этой вот «бабушки», стало быть, дочка? Ну-ну…

— Ну вот, а он теперь заболел… — закончил свой рассказ Вован.

— Понятно, — кивнул Рэкки. — Ну-с, стажер Крутицкая, вам задание, — обернулся он к Марине, — разобраться вот с этой пакостью. Это — когда приедешь с практики, — Рэкки, как правило, не выдерживал больше двух-трех фраз в официальном тоне. — Сейчас Казарский тебя на работу захватит… Пора.

В машине Сергея Марина пересказала утреннюю историю. Казарский только поморщился:

— Оно и так было понятно. Нормальные верующие — это одно, а вот святоши… Не терплю. Жалко только ту женщину.

Он помолчал. Потом как-то странно посмотрел на Марину.

— И как выходные?

— Ну, нормально, — пробормотала девушка.

— Тебе же пришлось остаться в «Страже»?

Марине пришлось промолчать, она залилась краской стыда.

— Вообще-то, нет, — отчего-то ей захотелось посоветоваться по поводу своего самодеятельного и самонадеянного расследования. И посоветоваться именно с Сергеем — не с Таней, не с Корвином.

— Ты рискуешь, — вздохнул Сергей. — Хотя мне отчего-то казалось, что ты захочешь рисковать.

— Сергей, — она терялась в догадках, как к нему обращаться. Ведь вроде уже и на «ты», а вроде бы, он все-таки, начальство. — Я… Я просто захотела кое-что проверить.

— Проверить? Что проверить? Набросится ли на тебя Сообщество, если ты одна выйдешь из офиса? Или — что?

— Проверить свою версию по поводу убийств! — выпалила Марина.

Сергей изумленно воззрился на нее.

— И что же?

И Марина — совершенно неожиданно для себя — принялась рассказывать: о странной надписи в переулке, о визитке, полученной вместе с апельсинами, о том, как была найдена Моргана, и что из этого вышло — точнее, чего не вышло…

Сергей слушал молча, не перебивая.

— Однако, Марина, ты смелый человек. Или — отчаянный. Ты хотя бы понимаешь, что теперь убийца будет кое-что о тебе знать. Возможно, если он знаком с чтением мыслей — а я считаю, что это так и есть — он уже знает тебя в лицо. Ты с кем-нибудь говорила, что и как?

— Ну, Тане я сказала про поход в клуб — и всё.

— Ладно… Ты бы лучше прикинула другое — а к чему он охотится на магов из Сообщества, потом подкидывает этих тварей в «Стражу», потом… Ты слушала, что сегодня говорили в утренних новостях? Убит экстрасенс, объявивший себя мессией?

Марина молча кивнула, не зная, куда провалиться из-за своего непрофессионализма.

— Короче, он опять принялся трепать Сообщество. И как ты думаешь, Марина, а кто он может быть и чего ему от жизни надо?

Автомобиль сделал резкий поворот.

— Вот подумай, кто это может быть. И, кстати, один ли это человек? У тебя есть какие-нибудь варианты?

Марина молчала. Вариантов не было.

— Знаешь, это любопытная тактика. Представь, что есть две воюющие стороны. Постреливают они друг в друга, но делают это без особого напряга. И без особой крови. И без особого желания. И вот-вот пойдут на какие-нибудь переговоры, уступки, на утрясание конфликта… А потом появляется — как бы из ниоткуда — снайпер. Сперва палит по одним, потом — по вторым. Кто он такой, чью сторону держит — никто не знает. А мочит всех без разбора. Если его попытаются поймать, он покончит с собой, никаких документов не оставив. Знаешь, такая тактика была опробована не раз… Даже у нас.

— Где? — Марина не сводила глаз с Сергея.

— Конкретно — в Москве, во время событий двенадцатилетней давности. Хотя, думаю, и не только там, — лицо Казарского стало жестким и суровым. — А уж в других странах — и подавно. Так вот, после этих снайперских ударов начинается большое мочилово…

— И кто-то хочет этого и здесь? — выдохнула девушка.

— Вероятно — очень хочет. А почему, как ты думаешь?

— Он — за Сообщество? — быстро проговорила она.

— Версия номер один. Какие еще?

— Неужели — из наших?

— Версия номер два. Что еще?

Девушка глубоко задумалась.

— Подсказываю — есть версия номер три. Он — третья сила, которая очень хочет большого конфликта между Сообществом и «Стражей».

— Но зачем?

— А вот здесь мы пока можем строить только догадки. Ну, например, такие. Сообщество, как хотите — сила большая, но не слишком организованная. Там так или иначе каждый — сам за себя. Так оно повелось, дисциплина там держится либо на деньгах… либо она палочная. У нас несколько не так. Если устранили этого Могильного — обрадуются его конкуренты. Горевать особенно никто не станет — разве что те, кто был связан с ним общими финансовыми делами. Горевать он будет о потерянных деньгах. Конкуренты, конечно, начнут принимать меры — но только для спасения своих шкур.