Впрочем, все очень скоро должно было измениться. Убийства последних недель заставят крыс перейти в атаку, которая станет для них началом гибели. Для Сообщества — но и не только. Вряд ли победители станут терпеть мерзость, захлестнувшую и город, и страну. После Сообщества настанет черед всех, кто заставлял людей стискивать зубы от страха, унижения или бессильной ярости. Пускай все они, — от уличных хулиганов, не обученных нормальной человеческой речи, до твердящих заумные словеса либерал-рыночников, — пусть они знают: их очередь наступит, и очень скоро. И не только в этом городе и в этой стране. В очередь, крысячьи дети, в очередь!

Но вот типа из досье желательно отправить на тот свет лично. Отличный бонус для расторопного кота — особо жирная и вкусная крыса на обед.

Итак, что у нас имеется? А имеется человек с великолепной для его профессии фамилией — Могильный. Имеются его заявления о том, что он может оживлять людей, а также — предупреждать землетрясения с наводнениями и даже менять полюса планеты. Но полюса — это для рекламы, это для господина Могильного — слава. А вот «оживления» умерших людей — это деньги.

Схема обработки очень напоминает лохотрон. За Могильного работает его команда, на собрании демонстрируется видеофильм с якобы оживленным человеком, выступают свидетели. О, у этих некоторый Дар есть — на первых же собраниях отсекаются и берутся на карандаш убитые горем люди, у которых не так давно умер кто-то близкий. Потом с этими людьми начинается долгая и трудная работа. Важно, чтобы у них водились деньги (впрочем, соратники Могильного могут, если надо, помочь продать квартиру), но еще существеннее, чтобы будущая жертва воспринимала мир некритично. Чтобы больше стремилась к вере, чем к знанию. Тогда и деньги появятся.

Потом все происходит просто: адепты Могильного говорят, что покойник уже оживлен. Было несколько случаев, когда в «доказательство» разбивали надгробия на кладбищах. А жертве сообщается, что бывший покойник должен сменить внешность и документы, пройти адаптацию в специальных, невидимых простому глазу учреждениях, подвластных все тому же Могильному. Люди верят и такому!

…Убийца усмехнулся. Судя по всему, господин «экстрасенс» отлично знает, что такое кромка. Но вряд ли он или кто-то из его подельников может там оказаться. Это им уже не по зубам.

Эта тварь поработала и в Москве, и на юге — и лишь теперь решила, что холодный и недоверчивый Петербург тоже созрел для «оживлений».

Что ж, на сей раз предупреждение придется продублировать. Одно уже сделано — отличная красивая надпись на стене, спасибо Моргане, недаром она деньги получает. Надпись номер два придется сделать за кулисами того самого ДК, где будет сегодня вечером выступать господин экстрасенс.

Убийца еще раз вгляделся в портрет «исцелителя». На него глянул наглый человек, для которого переступить через труп или чьи-то страдания — сущий пустяк. Что ж, сегодня ему самому придется немного пострадать.

Он отложил портрет и задумался. Откуда в России, стране достаточно образованных людей, взялось столько именно подобной дряни? Мошенники, приватизаторы разных мастей — с ними все более или менее понятно. Но вот «экстрасенсы»…

А ведь все понятно и с ними! В 60-е самый темный деревенский мужик повертел бы пальцем у виска да выругался бы нецензурно, если бы услышал про «заряженную воду» или про «опыты» Могильного. Про какого-нибудь студента-физика и говорить не приходится.

А сейчас в сектах этой дряни множество людей с высшим образованием. Верят, на собрания бегают, квартиры продают, если «гуру» приказал!

Просто в начале 70-х случилось нечто, что сделало науку беззубой. Много всего творилось — массовые выезды «доцентов с кандидатами» на картошку, например. Зачем, разве стране это было так уж нужно? Нет, конечно — просто науке указывали ее место.

В науке шла битва за звания, а не за знания. Порой звания получали на пустом месте, безо всяких открытий — зато с великим множеством интриг.

Яблони на Марсе так и не зацвели, лекарство от рака не создали… Так что очень скоро многие решили — ничего эта наука решить не способна. Мало того — эти ученые настоящих целителей не желают признавать!

А слушки о «настоящих целителях» циркулировали все успешнее: с кухонь — в очереди и институтские курилки, а далее — везде. «А вы знаете, она всех старцев из политбюро лечила… Просто они это от народа скрывают…» «А на самом деле он использует методы филиппинских хирургов — ну, знаете, операции без скальпеля и без наркоза! Да, они рак умеют лечить на любой стадии!.. Только от нас это скрывают!»

Слухи были разными, а припев — одинаковым. Ведь до чего ж обидно, когда от тебя, честного трудяги, какие-то гады «наверху» что-то скрывают! И если бы военные тайны — еще куда ни шло. Но вещи, которые помогут просто сохранять здоровье или победить неизлечимую болезнь!..

А потом грянул Чернобыль — и над наукой стало можно издеваться как угодно! Вот тут и повылезли изо всех щелей сектанты, потомственные колдуны и специалисты по заряжаниям воды. Для них настало золотое время. Для их дирижеров из Сообщества — тоже.

Ну, а теперь дошло до «инкарнации Христа» и оживителя мертвых. Что ж, посмотрим, сумеет ли он оживить сам себя, когда жареный петух возьмет да и клюнет мерзавца куда следует!

Человек захлопнул досье. Что ж, к этому он начал готовиться очень долго — с тех пор, как узнал, что Могильный наконец-то решил почтить Петербург своими лекциями и семинарами. Что ж, придется посидеть на этом собрании — игра того стоит.

…Он вышел из дома, не торопясь подошел к своей машине, открыл дверцу, уселся за руль. Потом не торопясь закурил сигарету, — просто для того, чтобы собраться с духом. Предстоящее убийство его нисколько не страшило, но охотничьим азартом нужно было управлять. На то он и оборотень, в конце-то концов — а оборотень должен обладать не только инстинктами, но и разумом.

Наконец, полностью совладав с собой, он включил зажигание.

Автомобиль неспешно двинулся по направлению к центру, к Лиговке. Охота на жирную крысу из Сообщества началась.

В то время, когда автомобиль убийцы двигался в потоке машин по переполненному Лиговскому проспекту, Марина выходила из метро. Рассчитывала она только на собственную удачу. Честно говоря, она не очень хорошо представляла, как ей следует использовать крохотную зацепку, которую девушка когда-то уловила в одном из разговоров. Да и зацепка вряд ли могла привести ее к убийце. Хотя почему бы не использовать все шансы? Если бы девушка рассказала обо всех подозрениях Рэкки, тот, наверное, улыбнулся: «Ну, и где же твои доказательства?»

Никаких доказательств не было. Имелись смутные, неясные для нее самой подозрения. А больше — ничего. Кроме надписи на стене:

Кого именно — должны?

На сей раз она не стала идти в обход, а просто перешла Невский. А потом решительно направилась все к тому же рок-магазину.

И удача немедленно возникла у Марины на пути! Около остановки автобусов стояла ее рыжеволосая тусовочная знакомая, которая, надо думать, искала возможностей стрясти с кого-нибудь немножечко денег.

— Ой, привет!.. А что ты так редко сюда ходишь?

Судя по всему, рыжеволосая бывала здесь каждый день — с одной-единственной целью.

— Ну, — Марина пожала плечами, — времени не хватает. Вечно все дела, — она досадливо махнула рукой. — Работа, учеба, уже про личную жизнь забыла… Не помню, когда в последний раз с парнем была. И вообще — я здесь случайно.

— Сочувствую, — протянула рыжеволосая, которая, видимо, пребывала в раздумьях: знакомая, у которой жизнь — сплошная работа, не должна отделаться только десяткой. Похоже, девушка решала, как бы пограмотнее выпросить побольше денег. Жетон на метро в качестве предлога явно не подходил.

— Слушай, есть так хочется, — простодушно сказала девица. — А денег — ни хрена…