Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Она медленно шагнула вперед, чувствуя, что совершенно не подходит для выполнения задачи, с которой столкнулась.

Она находилась примерно футах в десяти от машины, когда увидела, что боковое стекло рядом с местом водителя разбито вдребезги ударом изнутри и его осколки разбросаны на земле рядом с машиной. Те немногие осколки, которые оставались на месте, были испещрены пятнами алой крови, а также серыми частицами кости и мозга.

Лица человека она разглядеть не могла. Голова была слишком низко опущена и упиралась в рулевую колонку. Она попыталась определить, кто это такой, по ширине плеч и по покрою или цвету одежды, но не смогла этого сделать и поняла, что для этого ей придется подойти еще ближе.

Покрепче сжав рукоятку револьвера, она несколько раз повернулась из стороны в сторону, осматривая близлежащую местность.

Двигаясь осторожно, как мать, входящая в комнату, в которой сладко спит ее дитя, Диана подошла к борту машины. Быстрый взгляд на заднее сиденье показал, что оно пусто. Тогда она сосредоточила взгляд на теле сидящего человека. В правой его руке был крупнокалиберный пистолет. В левой он сжимал запачканный кровью конверт.

Она подошла еще немного ближе. Глаза мертвеца были открыты, и это заставило ее вскрикнуть.

Диана сделала быстрый шаг назад, потому что наконец узнала его.

Она неуверенными шажками попятилась от автомобиля и даже споткнулась о камень, потому что все не могла оторвать взгляд от мертвого человека на переднем сиденье. Ей не требовалось вынимать из кармана письмо, чтобы вспомнить, что в нем было написано. И теперь она уже не верила, что это представший перед ней мертвец написал его и посоветовал совершить утреннюю прогулку. Она догадалась наконец, кто это сделал, точно так же как поняла, кто стал виновником того, что перед ней теперь открывался «потрясающий вид». При этой мысли она почувствовала во рту ядовито-горький привкус и потянулась к бутылке с водой. Та стала совсем теплой, но Диана пила ее взахлеб, крупными глотками. Он обещал, что вид, который она увидит, будет исключительным, вспомнилось ей. И она согласилась с тем, что человеческая смерть действительно единственная вещь, которая является одновременно и повседневным, и неповторимым явлением.

Глава 19

Архитектурная загадка

В жарком воздухе ощущалась та чрезвычайная сухость, что предвещала сильное падение температуры в ночные часы, которые были уже не за горами. Это пришло в голову Джеффри, когда его и Сьюзен везли к месту, где их мать утром того дня нашла тело агента Мартина. О его гибели им сообщил агент Службы безопасности штата, встретивший их в аэропорту. Однако он не привел каких-либо подробностей, касающихся этой смерти, — только проинформировал, что имело место «неприятное происшествие», как он выразился.

Сьюзен по дороге заметила поворот к таунхаусу, где остановились они с матерью, и шепотом поделилась этой информацией с братом. В конце бульвара Доннера, там, где их мать свернула на проселок, стояла пара патрульных полицейских машин, припаркованных у обочины. Двое полицейских в форме караулили проход, но работы у них практически не было. Никаких осаждающих оцепление толп зевак не наблюдалось. Полицейские быстро подали знак агенту, привезшему Джеффри и Сьюзен, чтобы он проезжал мимо них. Тот при этом остался таким же мрачным и безмолвным, каким был на протяжении всего пути от аэропорта. Теперь его машина запрыгала на рытвинах и через несколько сот ярдов остановилась. Там стояло шесть других автомобилей, беспорядочно расставленных на старой дороге. Джеффри обратил внимание на белые фургоны, принадлежащие группе обследования места преступления: он видел точно такие же, когда было найдено тело последней жертвы. Среди тех, кто на них приехал, он заметил немало знакомых лиц. Криминалисты беспорядочно и суетливо ходили то туда, то сюда, и у него сложилось впечатление, что они не слишком хорошо понимают, как им лучше взяться за это дело. Ему подумалось, что такое на месте преступления можно увидеть только в Пятьдесят первом штате.

— Я остановлюсь здесь, — проговорил агент. — А вы пройдите вон туда. Там вас ждут. — И он указал вперед, где суетились приехавшие на «происшествие» полицейские.

— Где моя мать? — спросила Сьюзен обеспокоенным голосом.

— Она там, — ответил агент. — Предполагается, что дает показания, но я слышал, будто она заявила, что откроет рот, лишь когда вы приедете… Дьявольщина! — вдруг выругался он. — Боб Мартин был моим другом. Как же до него добрался этот сукин сын?

Джеффри и Сьюзен вышли из машины. Джеффри помедлил, опустился на одно колено и потрогал песчаную почву. Потом набрал горсть песка и стал смотреть, как тот сыплется сквозь его пальцы, как это сделал бы, наверное, какой-нибудь фермер в районе Пыльного котла [102]во времена Великой депрессии, осознавая собственное разорение.

— Это плохое место, — сделал он вывод. — Сухое, ветреное. Едва ли тут сохранились какие-либо отпечатки. А тем более улики.

— А какое место вы бы предпочли?

— Какое-нибудь более увлажненное. Такое, где земля долго сохраняет следы всего, что на ней происходит. Эти отметины способны потом рассказать целую историю о том, что на этом месте случилось. Они как раскрытая книга, надо лишь знать, как ее прочесть. Этому можно научиться. Но здесь нечто совсем другое. Тут все написанное на поверхности земли стирается почти сразу после написания. Это плохо. Пойдем поищем маму.

В тот момент, когда он приметил Диану, которая стояла, прислонившись спиной к борту фургона, и пила теплый кофе из термоса, она повернулась и, увидев приближающихся к ней Джеффри и Сьюзен, помахала рукой. В этом ее жесте сквозило волнение — и радость от их приезда, и тревога, вызванная печальными обстоятельствами их встречи. Джеффри был поражен ее видом. Она была необычайно бледна, и Джеффри подумалось, что она, верно, теперь всегда так бледна. Когда он видел ее на экране, то не мог сполна оценить плачевные последствия того разрушительного действия, которое оказывала на нее болезнь. Она казалась очень худой, изможденной, словно ее немощные мускулы и тонкие сухожилия было единственным, что в ней еще оставалось. Он постарался скрыть это свое впечатление, но Диана тут же поняла, о чем думает ее сын.

— Ну, Джеффри, — произнесла она тоном шутливого осуждения, — я не настолько уж плохо выгляжу, приглядись-ка получше!

Он улыбнулся и, покачав головой, шагнул в ее объятия.

— Конечно, ты, как всегда, права, — отозвался он. — Ты просто красавица.

Они обнялись, и Диана шепнула ему на ухо страшную правду:

— У меня такое впечатление, будто смерть свила внутри меня свое гнездо.

Все еще не отпуская его из своих объятий и придерживая его за локти, она слегка отклонилась назад, чтобы получше его рассмотреть, затем отняла одну руку и провела ею по его щеке.

— Мой сын, мой красавец, — нежно сказала она. — Ты всегда был моим любимым, моим дорогим мальчиком. Нам с тобой не следует забывать об этом в те дни, которые нам еще остались.

Затем Диана повернулась к Сьюзен и помахала ей рукой. Та держалась поодаль, но мать знаком подозвала ее и открыла ей свои объятия.

— А вот и моя замечательная девочка, — выдохнула она, и в уголках глаз у нее заблестели слезы.

— Ой, ну что ты, мама! — ойкнула Сьюзен почти девчоночьим голосом, словно выражение материнской привязанности смутило ее, хотя в глубине души она была ему очень рада.

Диана отступила на шаг назад, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка на губах не выдала других ее чувств.

— Мне больно думать о том, что послужило поводом для того, чтобы нам здесь собраться, — пожаловалась она, — но то, что мы все трое теперь вместе, мне очень по душе.

На какой-то миг они предались родственным чувствам, но затем Джеффри прервал молчание:

— Однако надо заняться делом. Как получилось…

Диана вложила в его руку полученное ею письмо, в котором содержались указания, куда ей идти на прогулку. Сьюзен тоже стала его читать, глядя через плечо брата.

вернуться

102

Пыльный котел— серия пыльных бурь в прериях США в 1930–1936 гг., вызванных засухой и приведших к массовому разорению фермеров, а также регион, охваченный пыльными бурями: части штатов Канзас, Колорадо, Техас, Оклахома и Нью-Мексико.

104
{"b":"161508","o":1}