- Лакик, да! - прошептал Браяр.

- Если она протечёт в другие углубления на лотке, всё испортится. Если прольёшь или позволишь ей протечь, не суетись. Тихоотнеси лоток к мойщикам у трубы. Если Крэйн узнает, что ты допустил оплошность, он тебя вышвырнет.

- Ужасная судьба, несомненно, - пробормотал Браяр, заставив её хохотнуть. Осмелев, мальчик добавил, - не вижу, как ты можшь работать с этим Мешком. Ты вроде в порядке, но он такой кислорожий скот из вырожденного приплода …

- Я не знаю, как ты можешь работать с Розторн, и не истечь кровью, - прямо сказала она. - Она же такая острая со всеми, - они встретились взглядами поверх масок, и улыбнулись. - Каждому — своё, полагаю, - признала Оспрей. - Итак. Лотки. Сними стеклянную крышку, осторожно. Оченьосторожно. Следуй инструкциям на доске, вон там, - Браяр внимательно прочёл:

В Углубление №1 — Добавить 2 капли жидкости из Бутылки №1.

В Углубление №2 — Добавить 1 каплю жидкости из Бутылки №2.

В Углубление №3 — Добавить 1 меру порошка из Бутылки №5.

В Углубление №4 — Добавить 5 капель жидкости из Бутылки №7.

В Углубление №5 — Добавить 2 капли жидкости из Бутылки №3.

В Углубление №6 — Добавить 1 каплю жидкости из Бутылки №6.

В Углубление №7 — Добавить 1 каплю жидкости из Бутылки №7.

Глянув на лоток, где Оспрей брала жидкости или порошки из пронумерованных бутылок, и помещала их в углубления, он увидел, что рядом с каждым углублением в камне был высечен номер. В ряду их было семь, что означало, что они пробовали семь возможных лекарств на жидкости, содержавшей синюю сыпь от трёх разных людей, всё — на одном лотке.

- Я могу это делать, - удивлённо заметил он.

- Всё, что тебе нужно, это внимательность и твёрдые руки, - заметила Оспрей. - Как только закончишь … - она опустила на лоток стеклянную крышку, и закрепила её. Затем она поставила лоток в шкаф слева от себя. - Ты не можешь позволять своему вниманию отвлекаться. Как только всё начнётся, Крэйн и тот, кто ему помогает, будут менять инструкции на твоей доске, - объяснила она. - Я помогу тебе с необходимыми вещами, и буду менять бирки с номерами, по крайней мере пока ты не набьёшь руку. Ты смышлёный, иначе Розторн не терпела бы тебя целый год. Она … о-оу, - Оспрей увидела что-то во внешней лаборатории, что ей не понравилось. Браяр последовал за ней, когда она поспешила к дверному проёму.

- Йеллоуроз, осторожнее! - сказала она одному из пары, занимавшейся эссенцией синей сыпи. - Твой рукав, твой левый рукав …

Молодой человек, собиравшийся окунуть ковш в банку, застыл. Завязка, которая удерживала его рукав на одном из запястий, развязалась. Рукав выбился из манжеты его перчатки, и висел в опасной близости от лотка, который он заполнял.

Вошли Крэйн, Розторн и посвящённая Воды, отмытые и одетые.

- Ты, - Крэйн указал на Йуллоуроз, его рука свисала с напряжённого обвиняющего указательного пальца. - Йеллоуроз. Вон.

- Но я же её не пролил … - начал возражать молодой человек.

- Вон, - ледяным тоном повторил Крэйн. - Немедленно.

Йеллоуроз отложил ковш, и сделал как было велено. Пока он шёл к комнате для мытья, Браяр видел, как несколько ладоней в перчатках успокаивающе похлопали отвергнутого.

Крэйн подошёл к стеклянной стене, у которой находился кипящий чан, отёр с неё пар, и постучал по стеклу. Снаружи к нему прижалось чьё-то лицо: храмовый курьер.

- Ещё двух помощников, - громко произнёс Крэйн. - Двух, понятно?

- Двух? - пробормотала девушка.

- На случай, если кто-то ещё ошибётся, - сказал Крэйн. Он прошёл с осмотром по комнате, его усталые карие глаза ничего не упускали. Он указывал каждому работавшему на то, что следовало исправить, потом вошёл во внутреннюю лабораторию.

- Идём, - пробормотала Розторн Браяру. - Пришло тебе время намочить ноги.

Розторн прошла к стойке в дальнем конце комнаты Крэйна, и положила на неё сумку. Она начала опустошать её, помещая её содержимое — её собственные смеси масел, настойки и травы — ровными рядами у стеклянной стены. Посвящённая Воды, с которой кто-то здоровался, использовав имя Пичлиф, подтащила к концу рабочего стола Крэйна высокий конторский стул, и начала вытаскивать из находившегося под ним шкафа перья, бумагу и чернила. Сам Крэйн раскладывал предметы на стойке со своей стороны стола: флаконы, линзы всех форм и цветов, листы бумаги, и чайную чашку бесценного янджингского фарфора небесно-голубого оттенка. У Браяра зачесались пальцы, и не только потому, что чашка стоила целое состояние. Она была одной из самых красивых вещей, которые он когда-либо видел.

Крэйн подошёл к рабочему месту Браяра.

- Если она пропадёт, я буду знать, где искать, - зловеще произнёс он. - Ты здесь для того, чтобы работать, - повысив голос, чтобы его было слышно, он сказал Розторн: - Я буду обращаться с ним так же, как с любым другим послушником. Если на него нельзя будет положиться, он отсюда уйдёт. Я не могу одновременно делать свою работу, и приглядывать за ним. Он и впрямь слишком молод для этого.

Единственным ответом от Розторн было рассеянное «Где записи?».

- Пичлиф? - сухо спросил Крэйн. - Ты сделала вторую копию, как я просил?

Посвящённая Воды суетливо огляделась, потом зарылась в шкаф, где она держала свои принадлежности. Крэйн подошёл к ней, чтобы жаловаться и руководить.

Ожидая его, Браяр внимательно прочёл инструкции на доске. Затем взял пронумерованные флаконы, и сопоставил их с пронумерованными углублениями на лотке перед собой.

«Тот ещё беспорядок будет, если ты спутала все записи», - подумал он. «Неудивительно, что Крэйн такой раздражительный. Что, впрочем, не означает», - добавил про себя Браяр, мрачно глянув на Крэйна, - «что я буду покорным как ягнёнок, если его начну раздражать я». В коробке рядом с полкой с добавками он нашёл мензурки, перья, чернила и квадратные куски бумаги для этикеток. На внутренней стороне крышки была записка с инструкциями: «В конце дня отдать всё мойщикам!».

- Наконец-то! - объявил Крэйн, когда Пичлиф протянула ему стопку бумаг. Он передал их Розторн, и вернулся к Браяру. - Внимай … - начал он.

- Оспрей показала мне. Я просто следую указаниям на доске, - сказал Браяр, оборвав лекцию, прежде чем Крэйн смог её начать. Он взялся за работу, добавляя жидкости и порошки в нужные углубления, при этом держа кисти и руки подальше от самого лотка. Хотя эту конкретную работу он делал впервые, требования Розторн к её медикаментам и травным смесям были не менее точными, чем у Крэйна. Браяр переходил от бутылки или банки к лотку равномерно, едва слыша причитания Крэйна о том, что ему следует быть осторожным, и следить, куда он суёт пальцы. Когда он закончил с лотком, он открыл чернильницу, взял тростниковое перо, и аккуратно записал на приклеенной к краю лотка бумажной этикетке дату.

- Ну? - сказал он, подняв взгляд.

Брови Крэйна опустились. Браяр решил, что посвящённый хмурится под своей маской. Наконец Крэйн указал на последнюю запись на доске: «Вариация L». Браяр дописал это под датой на этикетках.

- Закрой его, - кисло сказал Крэйн, - затем поставь на полку.

Браяр поставил лоток на пустое пространство на полке слева. Он злобно осклабился, глядя на Крэйна, который не мог видеть этого под маской мальчика.

- Я набил руку, взламывая замки на домах Мешков, - беспечно сказал Браяр.

Кто-то — он подозревал, что это была Пичлиф — захихикал. Крэйн лишь поднял бровь, глядя на него, и сказал:

- Следующий лоток.

Он стоял над Браяром ещё три лотка, наблюдая за каждым его шагом. Когда Оспрей принесла припасы из внешней лаборатории, Крэйн заставил Браяра заново наполнить бутылки и банки, затем вернуть на них пронумерованные бирки. Наконец он отошёл к своему собственному столу, и взялся за дело.

Браяр то и дело поглядывал на него, поражённый разнообразием магий, которые применял Крэйн. Тот подвергал содержимое лотков воздействию своих собственных жидкостей и порошков, которые были настолько мощными, что содержавшие их сосуды сияли подобно маленьким солнцам, если Браяр долго смотрел на них. Ему были видны магический отблески на поверхности множества линз, с помощью которых Крэйн изучал лотки. Даже воздух вокруг Крэйна был наполнен нитями и брызгами серебристой магии, которые вспыхивали каждый раз, когда он произносил новое заклинание.