Джейк пригладил ладонью волосы и вздохнул.

– Снова не понял.

– Я прошу рассказать, что случилось в доме на пляже, Джейк. Это-то, по крайней мере, ты можешь сделать, раз уж я тут практически пленница.

– По крайней мере? Женщина, да за четыре дня с того момента, как я явился с этим чертовым поручением Майлза, я умудрился потерять подружку, спасти тебя из горящего дома, выловить из воды и заработать обвинение в похищении! – Ему хотелось ее хорошенько встряхнуть. – А, последние двенадцать часов я нянчился с тобой, потому что у тебя поднялась температура. – В голосе звучала угроза. – И знаешь что? Я слишком зол, чтобы рассказывать тебе о том, что произошло в доме, ясно?

– Мистер Уэствей… – Эбби помолчала. – Мне кажется, у нас проблема.

– Расскажи-ка.

– Мы тут вдвоем, на этой яхте.

– Я сделаю что-нибудь по этому поводу, как только смогу.

– Но пока?

– А пока, мисс Робертс, держитесь от меня подальше.

Эбби вздохнула. Она проиграла сражение, но сдаваться не хотелось.

– После всего, что вы для меня сделали, мистер Уэствей, было бы неплохо, если бы мы ужились. – Заметив удивление во взгляде Джейка, она предположила: – Лучше всего для начала перейти на ты.

Джейк ушам своим не поверил.

– Что вы задумали? Предлагаете попытаться ужиться, после того как обвинили меня в похищении?

Но в данный момент его больше всего беспокоило, что простыню, прикрывающую наготу Эбби, распахнул ветер, представив ему на обозрение красивое бедро.

– Вы специально выставляете себя напоказ?

Эта напраслина обидела Эбби.

– Нет, разумеется нет. – Она обижалась, пока до нее не дошло, что это беспокоит Джейка, и тогда она ощутила теплую волну женской власти. – Меня учили, что, раздевшись, по этому поводу лучше не суетиться. Но если, мистер Уэствей, вам это неприятно, вы, возможно, одолжите мне что-нибудь из одежды.

– Перестань называть меня мистером Уэствеем.

– С радостью, если ты будешь звать меня Эбби.

Джейк вцепился в поручень.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты совершенно невозможна?

– Нет, – с большим апломбом соврала она. – Ты выглядишь усталым, Джейк. Почему бы тебе не прилечь?

Он закрыл глаза и сосчитал до ста, потом еще до тридцати. При всем его опыте ему с такими женщинами сталкиваться не приходилось.

– Как Майлз с тобой справляется?

– Ну, обычно, знаешь ли, – заметила она, запахивая простыню, – он говорит мне то, что я хочу услышать, так что никаких трений.

Джейк глубоко вздохнул, стараясь избавиться от напряжения, но тут ровно стучавший водяной насос внезапно загудел и смолк. Эбби вскрикнула, и когда он на нее взглянул, то увидел то, чего не хотел бы видеть, – жуткий страх в глазах и уязвимость.

– Ну, что опять? – Он говорил нарочито сердито, чтобы прикрыть внезапно возникшую жалость. – Чем тебе водяной насос не угодил?

– Да, я знаю. – Она опустилась на скамейку. – Только этот гул… Он точно такой же, какой был перед тем, как погас свет.

– Когда погас свет? На твоей выставке?

Она кивнула.

– Вдруг все вернулось, я хочу сказать, тот ужас. – И добавила уже совсем хриплым голосом: – Я не могу контролировать страх, Джейк, он меня порабощает.

Остатки его гнева мгновенно улетучились. Он сел рядом с ней и сжал ее руку.

– Эй, твой голос вернулся, уже неплохо для начала.

– Если бы не ты, не вернулся бы.

– Может, так, а может, и нет. – Он не хотел считать это своей заслугой. Хотя, кого он обманывает, конечно же хотел. – Здесь единственное место, куда он не сможет проникнуть, Эбби. – Когда она молча кивнула, он сделал еще одну попытку. – Через пару дней ты перестанешь обращать внимание на этот насос.

– Я понимаю, что ты прав. – Она подняла на него влажные глаза. – Здесь, – она поднесла изящную руку к груди, – у меня все в узел завязано. Мне кажется, что когда-нибудь этот узел меня задушит. – Она поморщилась. – Не рассказывай Майлзу, какой я была жалкой, ладно?

– Мне кажется, он поймет, в чем дело, когда узнает, через что ты прошла. – Хотя в душе Джейк в этом сильно сомневался. Все женщины Майлза неизменно напоминали холодные манекены без всяких признаков эмоций.

– Ты не хочешь рассказать о том, что случилось на выставке? – Ветерок поднял прядь волос Эбби, и она зацепилась за щетину на подбородке Джейка. Он встал и протянул ей руку. – Впрочем, здесь в одной простыне тебе будет холодно. Пошли, – он улыбнулся, – поищем что-нибудь потеплее.

Эбби совсем утонула в замечательно теплой рубашке Джейка и спортивных штанах с пузырями на коленях. Она подобрала под себя ноги и поставила на одно колено кружку с горячим кофе.

– Ты не рассердишься, если я тебе все расскажу? Все, что случилось?

Он натянул футболку, пригладил волосы.

– Нет, не рассержусь, мисс Робертс.

Она хихикнула при этом напоминании об их недавней стычке и на мгновение задержала взгляд на мужской фигуре, сидящей напротив. Все было так обычно, будто они собрались поговорить о погоде.

– Самое страшное, что все наверняка было спланировано до малейшей детали.

– Продолжай.

– Меня в детстве похитили. Раздался этот громкий гул, потом рука зажала мне рот, я не могла дышать. – Она замолчала, потом продолжила. – Это было во время вечеринки, которую устроили мои родители. Мне надо было быть в постели, но кругом звучала музыка, слышался смех…

– И тебе было семь лет?

– Да. – Кружка затряслась в ее руках. – Тогда, ребенком, я похоронила все воспоминания. Подробности до вчерашнего вечера не всплывали.

– Если человек с чем-то не может справиться, – заметил Джейк, – срабатывает какой-то клапан, который все перекрывает.

– Ты прав. – Эбби повела плечами и вновь порадовалась теплу рубашки Джейка. – И еще, мне думается, я хотела уберечь от этих подробностей родителей. – Она вздохнула. – Чем больше мне вспоминается, Джейк, тем яснее становится, что я бы не справилась, если бы все помнила.

– А сейчас ты помнишь все? – мягко спросил Джейк.

– Нет, – покачала головой Эбби. – В основном унижение, беспомощность, растерянность.

Ей захотелось снова, как в доме на пляже, почувствовать тепло рук Джейка. Она пересела на другую койку и прислонилась к его плечу.

– Обними меня. – Ей в голову не приходило, что он может отказаться.

Джейк на мгновение почувствовал угрызения совести – вспомнился Майлз. Однако он тут же напомнил себе, что утешительное объятие не в счет. Правда, было одно большое «но» – слишком уж приятно ему обнимать Эбби. Он обвил ее плечи одной рукой, а в другой намеренно держал кружку с кофе.

Ему вдруг подумалось: а кто обнимал и утешал ее в тот первый раз после похищения? Нуждалась ли она в утешении? Или напрочь все забыла и чувствовала себя нормально? И как она умудряется жить с этим постоянным страхом? Его самого научили драться, научили учить драться других, он умел следить за людьми, защищать их. Но как может молодая женщина из высшего общества, богатая, талантливая, не слишком красивая, но с дивными глазами и сексуальным голосом, справиться со всем этим?

Джейк зевнул и поставил кружку. Он увидел, что Эбби задремала, обнял было ее и второй рукой, но спохватился: этого Майлз уже точно не поймет. Джейк осторожно положил спящую на койку, укрыл, нашел бутылку виски и сделал хороший глоток, прежде чем улечься на противоположную койку. Пожалуй, стоит обучить ее нескольким приемам самообороны. Большой пользы это не принесет, но надо же попытаться хоть что-то сделать.

Джейк видел во сне Холли или кого-то очень похожего. Он проснулся от тихого, немного фальшивого пения и шипения чего-то горелого.

– Эбби! – Джейк протянул руку и выключил гриль. – Не включай его, он погано работает: не весь метан выгорает. Излишки его просачиваются на дно яхты, скапливаются там и могут воспламениться. Надо быть осторожным. – Почему он вдруг взялся читать ей нотацию, Джейк и сам не понял. Да нет, все он прекрасно понял – надо было отвлечься. Если есть что-то, перед чем он не может устоять, так это взлохмаченная после сна женщина в одной старой рубашке, которая умеет готовить. – Дожарь на сковородке.