- Привет! - жизнерадостно сказала Лилит. - Ты ведь уже не.... сердишься.

   Начала вопросительно, закончила утвердительно - стоило заметить

   неприлично-яркий бульварный листок, небрежно брошенный на край постели.

   - Конор...

   В том, как она произносила его имя, было нечто такое, за что можно

   было простить что угодно - даже смерть. Если, конечно, возможно умереть второй раз.

   Она присела рядом, глядя на дрожащую от ветра листву. Газета в ее

   руках казалась чужеродным предметом. Вряд ли такая утонченная девушка читает подобную дрянь. Если, конечно, почти столетнюю демоницу можно назвать девушкой.

   Свернув листок в трубочку, Лилит легонько хлопнула Конора по колену:

   - Спрашивай.

   Тот покачал головой:

   - Рассказывай.

   Лилит вздохнула.

   - Все правда, - медленно сказала она. - Никто из тех, в кого я влюблялась, не победил. В самом конце, после того, как подготовительный курс пройден, в Зале Распределения объявляют номера тех, кто отправится дальше. И я каждый раз жду, что случится чудо. Но чуда не происходит, Конор. Я смотрю, как они выходят в никуда, и каждый раз умираю вместе с ними. Снова, и снова, и снова... - она быстро вытерла щеку и посмотрела на Конора с вымученной улыбкой. - Ты спрашивал меня про адские сковородки? Так вот, эта - моя.

   Конор не знал, как реагировать. Точнее, на что реагировать сначала: на то, что Лилит влюблена в него, или на то, что благодаря этому он обречен? Вместо этого он сказал единственно верное:

   - Иди ко мне.

   И Лилит, расплакавшись уже по-настоящему, спрятала лицо у него на груди.

   - Прости меня, прости, пожалуйста, я не специально, я не хотела... - горячо шептала она, пока он не остановил ее, коснувшись губ губами. Внимательно следя при этом, чтобы попасть куда надо - коматозным нервным окончаниям в этом плане доверять было нельзя.

   Лилит тут же обхватила его руками за шею и принялась лихорадочно целовать в щеки, нос, глаза, губы, не позволяя сказать ни слова, словно боялась, что стоит ей остановиться хоть на секунду, прервать

   контакт, и случится что-то непоправимое.

   - Может, у нас получится, - прошептала она ему в шею. - Самаэль - справедливый Сатана, он умеет быть благодарным. Если мы поможем ему, он может снять проклятие.

   И Конор почувствовал, что погасший было огонек надежды затеплился снова.

   2

   Трудно описывать счастье. Как объяснить, почему один час вместе ценится выше многих лет одиночества? Почему простое прикосновение дороже тысячи признаний?

   Следующий день, наверное, был самым счастливым за все существование Конора.

   Они с Лилит не расставались ни на секунду - с того момента, как проснулись утром, разделенные прозрачной перегородкой, до той минуты, когда поздней ночью ждали, кто уснет первым.

   Лилит показала ему многое из того, что было скрыто от глаз зомби - местный сад и дома демонов, выход в первый круг Ада (если бы Конор все еще вел Facebook, то непременно бы сфотографировался на фоне простого дорожного указателя), зал мойр, обрывающих человеческие жизни, - но не при помощи нитей, как в древних легендах, а на компьютерах, в специальной программе. Лилит сказала, что она называется "Вам конец".

   Здесь Конор задержался чуть дольше, чем в других местах: завороженный, он следил за тем, как по экранам течет сплошной поток голубых букв и цифр. Время от времени какая-то из них вдруг краснела и начинала мигать, и тогда одна из мойр, наводила на нее курсор и щелкала. Пятно тут же потухало. Это означало, что оборвалась еще одна жизнь. Никаких ангелов смерти, что накрывают умирающих огненным крылом, - небрежным видом мойры (которые, к слову, были обоих полов) скорее напоминали побитых жизнью сисадминов. Просто щелчок мыши - и все кончено.

   - Вот отсюда мы с тобой завтра и стартуем, - прошептала Лилит на ухо. - Тридцать градусов влево, обернись, только не сразу.

Улыбнувшись, Конор привлек Лилит к себе и бросил быстрый взгляд в указанном направлении. Дверца в стене была почти незаметной -маленькая и серенькая, по цвету она сливалась со стеной. На гладкой поверхности не было ни ручки, ни замочной скважины.

Но хуже всего было то, что дверца находилась на виду. Конечно, мойры выглядели страшно занятыми, однако вряд ли никто из них не отвлечется, если они начнут ломать стену в центре зала.

- Как? - тихо спросил он.

- Это я беру на себя, - Лилит обняла его за талию и потянула к дверям.

Их уход, кажется, не вызвал у мойр ни малейшего интереса.

3

- На самом деле, у нас тут отличная программа. Теория лжи, История преступлений, Сновидения... Самаэль лично одобрял. Думаю, наверху сто раз уже пожалели, что послали его к нам...

   Они лежали на опушке в тени деревьев, рассматривая синее небо, 

проглядывающее сквозь густую листву.

- Ты его видела? - спросил Конор.

- Дьявола? - Лилит повернулась так, чтобы видеть его лицо. - Видела, да. Давно... Это же он распределяет наказания.

- За что он тебя?

Она сморщила нос и беззаботно пожала плечами:

- А ты сам как думаешь? Влюбилась не в того. Как всегда.

Конор убрал тонкую прядку темных волос, упавшую ей на глаза, отчаянно жалея, что не способен на большее. Если подумать, этот день был самым несчастливым за все его существование. Быть рядом, зная, что не можешь ощутить этого в полной мере, было до того тяжело, что Конор подумал: может, это и его сковородка тоже?

4

Вечер наступил незаметно.

Перед возвращением домой Лилит завела его в маленький домик на краю леса, напоминающий нечто среднее между отделом с банковскими ячейками и почтовым отделением.

Найдя среди одинаковых ячеек нужную, она приложила к ней руку и тихо что-то проговорила. Дверца открылась с тихим щелчком.

- Это тебе, - из ящика Лилит извлекла большой пакет. - Одежда. И кое-что для меня.

Второй посылкой оказалась небольшая продолговатая коробочка, которую Лилит тат же сунула в карман его брюк - ее легкий белый сарафан для переноски вещей был явно не приспособлен.

Конор заглянула в пакет: джинсы, футболка, кроссовки.

- Ничего особенного, но все твоего размера, - гордо сказала Лилит. - Ну, примерно. Еле нашла. Джинсы длиной 36 еще пойди отыщи! Какой у тебя рост?

- Шесть футов четыре дюйма. Спасибо, не стоило...

- Ого, это сколько? Сто девяносто шесть? И - стоило, да. Как ты собираешься не выделяться среди мойр?

Конор посмотрел на упрямо сведенные брови Лилит - точь-в-точь обычная земная подружка, любой ценой решившая переодеть безразличного к стилю бойфренда на свой вкус. Его это тронуло.

- Спасибо, - искренне сказал он.

   Лилит посмотрела на него долгим взглядом:

- Ты светишься, знаешь?

- Что, как вампир из "Сумерек"? - Конор втянул щеки и свел брови, изображая Роберта Паттисона.

Но Лилит не улыбнулась, только наклонила голову, словно размышляя.

- Нет, - наконец сказала она. - Как инкуб.

   5

   Вечером, после душа, Конор бросил взгляд в зеркало в полный рост. И обомлел.

На него смотрел человек с телом греческого бога - вроде тех, чьи статуи украшают музеи истории. Разве что повод для гордости у Конора был значительно больше. Жаль только, что после смерти от него не было никакого проку.

Конор никогда не был ни спортивным, ни популярным, а вот человек в зеркале явно занимался с личным тренером уже как минимум полгода, правильно питался, спал с экологически чистыми девушками и ни в чем не знал нужды.

   И да, он действительно весь светился. Это, конечно, не значило, что 

Конор выглядел двухметрововой электрической лампочкой. Просто кожа у него была до того гладкой, глаза - сияющими, а волосы, за пару дней отросшие почти до подбородка, блестящими, что казалось, будто над ним поработали в Фотошопе.

   Джулия бы вряд ли его сейчас узнала. Точнее, она бы просто не поверила, что это тот самый человек, которому она отказывала целый год. Да что там, даже мама бы, наверное, усомнилась, что он - ее сын!