Являясь верным жрецом науки, Бехтерев считал, что она способна сближать народы и обеспечивать развитие в людях осмысленной тяги к добру, к миру, к справедливости, к созданию счастливой жизни для всех, к «всеобщему благу». В докладе он призывал к ликвидации прежде всего культурной розни, которая способствует культурной отсталости. Он говорил, что если экономическое сближение обещает материальные успехи, «то единение славянских деятелей, занятых научным, литературным и художественным творчеством, имеет в виду идейные результаты, общее согласование мысли и общее же использование результатов умственного и художественного творчества». При этом Бехтерев высказывался о том, что «чем шире круг лиц, занятых разрешением научных задач, связанных с одной общей целью, тем интенсивнее и продуктивнее идет работа, тем плодотворнее должны быть ее результаты… Чем больший круг лиц участвует в обмене мыслей, тем, в свою очередь, более выигрывает истина, и тем, следовательно, точнее достигнутые результаты умственной работы…

«Объединение научной и литературной деятельности, — говорил Бехтерев, — сближает народы, сплачивает их более тесными узами культурного единства». При этом он подчеркивал, как важно, «чтобы в славянской среде для урегулирования славянских интересов везде и всюду действовали не сила, а право и справедливость… Имена таких могикан мысли и слова, как великие Каменский, Мицкевич, Пушкин, Лобачевский, Достоевский, Толстой и другие, служат порукой тому, что славянство еще скажет новое слово, которое объединит его и сделает сильным по содержанию и полным любви к ближнему и лучшей заботы о благе поколений».

Бехтерев высказывал надежду на то, что «новое слово» умиротворит враждующие народы, даст им «нравственную силу бороться с разъедающим их организм милитаризмом и укрепит и обоснует общественные идеалы служения истине и добру». Заканчивая доклад, Бехтерев призывал: «Вперед, за общую культуру на основе свободы, братства и равенства!» Призыв этот не мог не вызвать сочувствия у многочисленных слушателей, хотя казалось удивительным, что он звучал из уст человека, живущего в монархическом государстве, где в ту пору свирепствовала столыпинская реакция и ни свободы, ни равенства, ни братства не было и в помине. Но слушатели верили в искренность оратора, которого знали как большого ученого и к тому же участника войны за свободу славян.

После окончания съезда Бехтерев вместе с дочерью Ольгой и группой русских делегатов совершил путешествие по местам боев периода русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Эта поездка навеяла массу воспоминаний о прошлом. Болгары были гостеприимны, бережно хранили памятники былого, и Бехтереву было приятно осознавать и свою причастность к борьбе за их освобождение. Вспоминая о бесталанности высшего руководства русской армией, он отмечал тогда в путевых заметках: «…Очевидно, наши успехи были обязаны особому подъему энергии и духа войск, которые поддерживались во время освободительной войны и которых — увы! — не было и не могло быть в наших войсках во время несчастной для нас русско-японской войны».

Там же Бехтерев писал, что Болгария добилась после освобождения от турецкого ига немалых успехов в своем культурном развитии. В ней давно уже стало обязательным всеобщее четырехлетнее обучение и готовился переход ко всеобщему семилетнему образованию. «За время, немногим большее смены одного поколения, — отмечал Бехтерев, — она достигла всеобщего образования и сделалась в буквальном смысле слова цветущей страной. Ныне Болгария пользуется, что называется, вовсю плодами своей культуры. Она имеет прекрасно поставленное земледелие, сама строит при помощи своих инженеров железные дороги, заводит свою обрабатывающую промышленность, устроила из прежней деревушки нынешнюю, так поражавшую нас своим благоустройством столицу и в то же время является могущественным государством на Балканском полуострове, с которым очень и очень считается Турция, да и одна ли Турция?.. Представьте же себе, — обращался к читателям своих путевых заметок Бехтерев, — и это необходимо особенно иметь в виду нашим задопятам, что вся Болгария и по пространству и по числу жителей равняется или почти равняется одной из наших больших губерний. Страшно подумать о нашей отсталости, — сокрушался в связи с этим Бехтерев, — не по сравнению даже со странами Западной Европы, а по сравнению с теми же славянами, которых освобождали своими собственными усилиями от векового рабства около тридцати с небольшим лет тому назад.

Когда сам увидишь воочию, что делает просвещение в стране, что значит и идущая вместе с просвещением культура, то поневоле проникаешься убеждением, что государство крепнет и растет не штыками, как у нас принято думать, а просвещением и культурой, культурой и просвещением».

Из Болгарии Бехтерев с дочерью направился в Константинополь. Осматривая город и его окрестности с башни старой многострадальной крепости, Бехтерев высказал надежду на то, что мирное сотрудничество с турками «может принести гораздо больше пользы славянству вообще и России в частности, нежели военные лавры».

С 27 декабря 1909-го по 6 января 1910 года в Петербурге проходил III съезд отечественных психиатров, организованный по инициативе Бехтерева Советом Психоневрологического института и Петербургским обществом психиатров «с целью дальнейшей разработки научно-практических вопросов в области психиатрии, невропатологии и призрения и лечения душевнобольных». За день до открытия съезда на товарищеском ужине делегатов обменялись приветствиями председатель оргкомитета Бехтерев и возглавлявший прибывшую на съезд группу психиатров и невропатологов славянских стран чешский профессор Е. Фроманек. При этом оба оратора говорили о том, что совместная работа на предстоящем съезде может рассматриваться как реализация на практике идеи о научном единении славян.

Торжественное открытие съезда состоялось в час дня в Александровском зале городской думы. Председателем съезда был избран Бехтерев.

На III съезде отечественных психиатров Бехтерев выступал несколько раз. Большой доклад на тему «Вопросы душевного здоровья в населении России» был сделан им на заседании съезда, посвященном созданию «Попечительства о нервных и душевных больных».

«Как мы ни свыкаемся с действительностью, — говорил Бехтерев, — как ни притупляются наши нервы к тому злу, которое окружает нас со всех сторон, факты невольно заставляют нас вспомнить о том, что далеко не все вокруг нас благополучно… Нервно-психическое здоровье населения за последнее время у нас подвергается тяжелому испытанию еще и по особым условиям, стоявшим в связи с переживаемым общим кризисом страны. Необходимо скорейшее просветление окружающей нас мрачной атмосферы…

…Наш «нервный век», — продолжал оратор, — обязан своим названием всей совокупности условий, которые связаны с современной цивилизацией. Ее основой является значение капитала, приводящее к борьбе за существование. Золотой идол, этот страшный враг человечества, парализует стремление к взаимопомощи людей, направляя их друг против друга. Эксплуатация бедного люда приводит к всевозможным лишениям, к развитию нищеты и к крайнему переотягощению физических и нравственных сил населения, особенно в рабочем классе. Обусловленная тем же поклонением золотому тельцу борьба за существование ведет, в свою очередь, к умственному переутомлению, к целому ряду нравственных лишений и к физическому истощению».

Далее Бехтерев отмечал, что в задачи Психоневрологического института входит изучение факторов, способствующих развитию душевных и нервных болезней. В связи с этим им должны изучаться общественно-экономические и биологические условия бытия, должна вестись разработка «предупреждающих мер и мер общественной борьбы с болезнями мозга».

Одной из важных причин душевных и нервных заболеваний Бехтерев считал алкогольную интоксикацию и наркотики, которые зачастую принимаются людьми в связи с физическим истощением и нравственными лишениями в качестве возбуждающих средств. Бехтерев настаивал на изъятии алкоголя из свободной продажи и доказывал, что «главнейшей правильной мерой является отказ правительства от пользования вином в фискальных целях», а также «проведение в жизнь самых широких социальных реформ и поднятие благосостояния масс путем приближения их ко всем плодам современной европейской культуры».