— Нам не пора назад? Твоя мать упоминала, что обед будет в час.
Они уже подходили к маленькой двери в стене, окружающей огород, как вдруг он остановился.
— Сара, у меня для тебя подарок в честь нашей помолвки.
Он вложил ей в руку маленькую коробочку. Она открыла ее, полная восторга оттого, что он не забыл об этом, и чуть не задохнулась от восхищения при виде бриллиантовых с жемчугом серег. Она с трудом вымолвила:
— Хьюго, они бесподобны! Я в восторге. Серьги необыкновенные, но только я… ты… — Сара замолчала, а затем начала снова, очень ровным голосом: — Разве ты не понимаешь, Хьюго? Это такой необыкновенный, такой потрясающий подарок… я его просто не заслуживаю. Не думаю, что ты понял меня…
Он холодно прервал ее речь:
— Хочешь сказать, что мы не влюблены друг в друга? Не будь такой гусыней, Сара. — Он насмешливо, но совершенно по-дружески улыбнулся. — Я приехал сюда на «ровере». Эта машина тоже твоя — завтра ты ее поведешь.
Она неуверенно возразила:
— Хьюго, ты слишком добр ко мне. — Сара потянулась к жениху и поцеловала в щеку. — Большое тебе спасибо. У меня никогда не было таких вещей, и они так подходят к моему кольцу. — Девушка нежно коснулась серег пальцем; в ее хорошенькой головке теснились невысказанные мысли, которые она попыталась отбросить. — Я также постараюсь стать неплохим водителем.
Он негромко рассмеялся:
— Посмотрим, как мы доберемся до Лондона завтра.
Обратное путешествие прошло хорошо, несмотря на то что Сара то и дело допускала ошибки, после которых премило заливалась румянцем. Хьюго, казалось, не замечал маленьких огрехов и поддерживал спокойный разговор, который помогал ей обрести душевное равновесие, так что в конце концов она смогла доехать до дому в Ричмонде вполне успешно и услышать его снисходительную похвалу:
— Все будет прекрасно, моя девочка. Просто немного практики.
Сара порозовела от удовольствия. Ей бы очень не понравилась критика, хотя она понимала, что и заслужила ее. Сара должна была признать, что его хорошее мнение о ней слишком много значило для нее. Полностью умиротворенная похвалой, невеста проследовала за Хьюго в дом, чтобы разделить с ним изысканный ужин, приготовленный Элис, а затем осмотреть свое будущее жилище. Они бродили по комнатам, наслаждаясь обществом друг друга. Сара не переставала восхищаться прекрасным домом, старинной мебелью с приятным налетом веков, удобными креслами приглушенных цветов. Она одобрила абсолютно все, а в конце объявила, что у нее нет ни малейшего желания что-то менять. Потом они поднялись на второй этаж, и Сара с некоторым благоговением взглянула на комнату, предназначенную для нее. Комната находилась в самой глубине дома. Здесь был маленький балкон с железными решетками, выходящий в сад. Мебель в стиле шератон и длинные ситцевые занавески в розово-голубых тонах гармонировали с ковром и покрывалом на кровати. С одной стороны комнаты располагалась ванная, а с другой — гардеробная.
— Моя комната в другом конце дома, так что ты можешь располагаться так привольно, как захочешь, — небрежно заметил Хьюго.
Его собственная комната была меньше. И хотя мебель была такой же красивой, выглядела не столь уютно. Сара решила, что должна следить, чтобы в комнатах всегда стояли свежие цветы. Осмотрела она и прекрасно обставленные спальни, и изысканно декорированные небольшие комнатки в мансарде. Когда они спускались вниз, Сара остановилась перед большой дверью позади лестницы: она заметила ее, когда они поднимались, но Хьюго быстро прошел мимо.
— Куда ведет эта дверь? — заинтересованно спросила девушка, и ей стало не по себе от его ответа:
— Так, никуда.
Разумеется, подумала Сара, он просто не хочет, чтобы она знала. Девушка пообещала себе, что разузнает все, как только сможет, а между тем заметила:
— Дом обставлен очень красиво. Кто этим занимался?
— Я. Много лет назад. Ничего с тех пор не менялось. Иногда мебель просто переставлялась с места на место.
Он пошел дальше, а Сара следовала за ним, пытаясь переварить неприятную мысль, что, возможно, все это делалось для Джанет. Немного притихшая, она заметила, что ей, пожалуй, пора возвращаться в Сент-Эдвин.
Было так странно вновь надеть униформу и увидеть Хьюго, начинающего прием пациентов. Он снова обращался к ней с обычной формальной вежливостью. В конце рабочего дня ее жених исчез куда-то с Диком Коулсом, а вернувшись минут через десять, заметил, стоя в дверях:
— Хорошо, что это продлится не больше пары недель, а то мне и смешно, и неловко обращаться к тебе как к «сестре».
Сара захихикала.
— Я думала, ты ушел. — Она вдруг почувствовала облегчение. — Я знаю, это глупо, но здесь ты совсем другой. Кажется, все, что было между нами, — неправда. — Она взяла пачку бумаг и собралась уходить.
— В таком случае мне лучше убедить тебя в том, что это правда, ведь так, Сара? — Он подошел совсем близко. — Сколько времени тебе понадобится, чтобы переодеться?
— Десять минут… нет, пятнадцать. — Она смотрела на него, прижав пачку бумаг, ее прелестное личико сияло.
Внезапно Саре захотелось, чтобы Хьюго поцеловал ее. Что он и сделал. Его поцелуй был легким, неспешным. Но Хьюго испортил эффект, прозаическим тоном предупредив:
— Я буду ждать возле дома. Не очень наряжайся: мы пойдем навестить миссис Браун, а потом где-нибудь тихо поужинаем.
Это был первый из многих подобных вечеров. Иногда они ужинали в Ричмонде вдвоем в тихой столовой, а затем сидели и беседовали. Саре казалось, что время летит очень быстро. Дважды они ходили в театр, один раз в «Мирабель» — Хьюго решил, что у нее должен быть повод надеть серьги. Потом они снова навестили миссис Браун в ее розовой комнате, пили чай и получили от нее свадебный подарок — вязаный чехол на чайник захватывающего красного цвета, который, как объявила дарительница, будет прекрасно сочетаться с коричневым чайником. Сара вспомнила об изящном серебряном чайнике времен королевы Анны, украшавшем дом Хьюго, и согласилась с ней, про себя поклявшись, что будет использовать его каждый раз во время утреннего чаепития — не важно, будет он подходить к их фарфору или нет.
Сара также получила свадебный подарок от друзей из больницы. Она обошла все палаты и со всеми попрощалась. На пути в хирургическое отделение, где девушка хотела попрощаться с ночными нянечками, она встретила Стивена. Сара прошла бы мимо, но он схватил ее за руку:
— Я думаю, ты ждешь моих поздравлений, Сара. Но я не буду тебя поздравлять. Ты просто дура. Ван Элвен тебе не подходит. Он всё еще не может опомниться от своей первой любви, а ты по-прежнему думаешь обо мне…
Сара отдернула руку и в бешенстве выпалила:
— Это ложь! — Она сглотнула бессильные слезы, которые вдруг стали душить ее.
Сзади раздался голос Хьюго, спокойный, как всегда, но полный холодной угрозы:
— Друг мой, мне кажется, я должен еще раз попросить вас убраться. На вашем месте я бы сделал это незамедлительно. В противном случае мне придется принять соответствующие меры.
Как только Стивен круто развернулся и ушел, Сара бросилась на грудь Хьюго, ища там защиту и успокоение. Сквозь судорожные рыдания она смогла сказать взволнованно:
— Мне так стыдно, Хьюго. Я плачу не потому, что несчастлива, а просто я очень… очень сердита.
Словно ребенок, она прижала ладони к глазам и взяла предложенный им носовой платок. Наконец улыбнулась ему сквозь слезы:
— Что ты теперь думаешь обо мне?
Хьюго засунул мокрый платок к себе в карман, но не выпускал ее из объятий.
— Напомни, чтобы я как-нибудь сказал тебе… Куда ты? Я знаю, что мы решили сегодня никуда не выходить. Но как только я приехал домой, я передумал и вернулся за тобой. Вот видишь, как я привык к твоему обществу… Мы можем поужинать где-нибудь.
— Я — с удовольствием. Я тоже заскучала по тебе. Только попрощаюсь с сестрами Халлет и Мур. А собрать вещи могу и завтра утром. Мы ведь отправимся не раньше десяти, да? — Она заколебалась. — Ты не возражаешь, если мы пойдем к ним вместе? Они в хирургическом отделении.
