Мое сердце екнуло, а потом застучало с удвоенной силой. Что стряслось?

– Прошу прощения,– снова извинилась я. – Я должна ответить на сообщение. Дело не терпит отлагательств.

– Пожалуйста, пожалуйста,– насмешливо поблескивая глазами, ответил Ники. – Можешь отойти в сторонку. И не торопись.

– Хорошо,– сказала я, перекладывая в карман и его телефон. Так, на всякий случай. – Присмотришь за моей сумкой, ладно?

Лицо Ники приняло ангельское выражение, даже его карие глаза сделались почти невинными.

Если бы я знала, что меня ждет, не обратила бы на чертову эсэмэску внимания. Даже если бы оно пришло от Папы Римского, жаждавшего лично покрестить моего племянника, или от Гордона Рамзи, задумавшего собственноручно наготовить вкуснятины на свадьбу Габи и Аарона.

В трубке зазвучали гудки. Мои нервы, кажется, звенели, а в голове кружили немыслимые предположения, которые с каждой секундой становились все страшнее. Когда Джонатан наконец ответил, мое сердце подпрыгнуло чуть ли не к самому горлу.

– Джонатан? – взволнованно произнесла я, торопливо шагая прочь от Николаса и Джорджины в поисках уединенного местечка. Почти бежать по траве на каблуках было ой как непросто! – Что случилось?

– Список клубов, которые ты пообещала составить для Фарры, у тебя готов? – требовательно спросил Джонатан.

Я резко остановилась, чуть не врезавшись в парочку проворных темноволосых подростков. Оба окинули меня презрительными взглядами, но я этого почти не заметила, потому что стояла в полном ошеломлении. Вот, значит, какое у Джонатана срочное дело! А я уж было подумала, что он пострадал в автокатастрофе или столкнулся с неразрешимыми проблемами по работе! Меня окатила волна облегчения, смешанного с жуткой злостью.

– Что? – Голос из громкоговорителя начал объявлять о начале матча, и мне пришлось заткнуть ухо пальцем. – Да, вроде того. Я на поло-матче с Николасом. Разговаривать здесь о наших с тобой делах не могу. Давай созвонимся вечером, когда я вернусь домой.

Джонатан нетерпеливо цокнул языком.

– Нет, вечером будет поздно. У меня через полчаса встреча с Домом. Если я уже сегодня предоставлю ему список, это произведет на него должное впечатление!

– Да, но…

В последнее время Джонатан постоянно присылал мне сообщения с просьбами и напоминаниями и считал, что я должна выполнять его распоряжения сиюминутно, будто личная секретарша. Эта его привычка начинала действовать мне на нервы. Разумеется, я тоже хотела произвести впечатление на Дома и Фарру, но как-то неправильно складывалось наше партнерство. Состояло оно, по сути, сплошь из Джонатановых указаний.

– Ты подготовила список или нет, милая? Мне некогда,– произнес он, и я расслышала в его всегдашнем вежливом тоне нотки раздражения.

– Да,– ответила я, доставая из кармана лист бумаги, который мне дал Ники. – Только у меня не было времени заглянуть в Интернет, и…

– Просто перечисли названия клубов!

– Хорошо! Хорошо! – воскликнула я.– Гм, «Парадиз», «Одиль»… – Я прищурилась, вглядываясь в листок, и лишь теперь заметила, что Ники написал названия клубов на оборотной стороне ресторанного счета. Вдобавок он воспользовался маркером, поэтому его и без того округлые крупные буквы смотрелись как писанина школьника. – Э-э… «Кокиль»?

– Прекрасно! – воскликнул Джонатан. – Прекрасно. Я все понял. Скажи, ты собираешься в Париж, как обычно, в четверг? Или нет?

– Да, собираюсь…

– Замечательно! Только мне нужно, чтобы ты приехала раньше. Сможешь отменить все встречи, которые у тебя назначены на утро?

Нет, гневно подумала я. Не смогу!

– Не так это просто, как кажется… – начала было я, но Джонатан перебил меня недовольным ворчанием.

Я повернула голову и увидела, что ко мне при– ближается Ники. Он успел расстегнуть на рубашке еще одну пуговку. Его восхитительное лицо озаряла улыбка, а блестящие зубы были такие же ослепительно белые, как рубашка. Я указала на телефон и произнесла одними губами «прости». В ответ Ники сделал вид, что собирается шлепнуть по заду ни о чем не подозревавшую проходившую мимо дамочку, и рассмеялся, когда я было ринулась к нему, чтобы не допустить подобной дерзости. На его лице отразилось дурашливое раскаяние. Он хлопнул себя по руке.

Я не удержалась и улыбнулась, однако погрозила озорнику пальцем. Ники жестом велел мне закругляться со звонком и кивнул на павильон с шампанским.

О боже! Наверное, он что-нибудь натворил и просит меня все уладить. Или хочет со мной о чем– то побеседовать? Наверное, дело важное. Болтать о пустяках тут можно с кем угодно.

Я взволнованно провела рукой по волосам, вспомнила, что на мне парик, и замерла, боясь нечаянно сбить его.

– Если сможешь приехать к девяти, будет замечательно,– сказал Джонатан. – Как раз взглянем на несколько офисных помещений, я уже договорился о встречах. И было бы неплохо, если бы ты смогла…

Я почувствовала приступ боли в груди. Теперь, когда дела Джонатана уже шли в гору, он звонил мне лишь по работе и говорил только о бизнесе или о деньгах. Об остальном почти не упоминал.

– Джонатан,– сказала я, перебивая его, пока Николас не приблизился и не мог меня слышать. – Почему ты никогда не говоришь: «Приезжай пораньше, потому что я соскучился»?

Последовало непродолжительное молчание.

– Ты же знаешь, что я всегда по тебе скучаю.

– Мне бы хотелось хоть иногда это слышать, – пробормотала я, переворачивая листок со списком.

Это был счет из ресторана Гордона Рамзи на оплату безумно дорогого ужина на двоих. Три бутылки шампанского, шесть чашек кофе после изысканных блюд и десерта… Я поймала себя на том, что завидую женщине, сидевшей в тот вечер за освещенным свечами столиком напротив Ники.

– Я надеялся, что всякий раз, когда твой взгляд падает на бриллиант кольца, ты вспоминаешь о том, как сильно я по тебе скучаю,– устало вздохнув, сказал Джонатан. – Не глупи, Мелисса. Нам ведь не по восемнадцать! Я с ног сбился, стараюсь найти подходящий офис, чтобы вплотную заняться нашими общими делами. Если бы в сутках было тридцать часов, тогда я, уж поверь, звонил бы тебе гораздо чаще. А так не успевал бы даже ездить на ланч, если бы не Соланж. Она очень профессионально подходит к организации работы, массу времени мне экономит.

У меня в голове промелькнула неприятная мысль: может, и букеты, которые мне регулярно доставляют, заказывает теперь по своему усмотрению только Соланж? Я отмахнулась от мысли, однако невольно простонала:

– Просто мне начинает казаться, что ты ждешь меня лишь потому, что я буду важной составляющей твоего бизнеса, а не потому, что мечтаешь разделить со мной жизнь.

Ты это серьезно?

О, черт! Разговор начинал походить на бег по движущейся дорожке: ты прямо высказываешь свое мнение и вдруг обнаруживаешь, что очутилась в стране нескончаемых взаимных упреков, из которой уже не выбраться.

– Почти серьезно,– смело произнесла я. – Может, устроим себе на выходных маленький праздник? После того как осмотрим офисные помещения? Пожалуйста!

Ники стоял теперь прямо передо мной, я даже чувствовала запах его лосьона после бритья.

Джонатан мгновение-другое молчал, а когда вновь заговорил, его голос прозвучал издалека:

– О, Соланж! Ты просто чудо-секретарь!

Я поняла, что он занимается несколькими делами одновременно. Меня окатила новая волна злости. Еще пытается убедить меня, что у нас по-прежнему романтические отношения!

– Джонатан! – требовательно воскликнула я.

– Мелисса, пожалуйста, только не сердись. Ты работаешь, я тоже. Давай побеседуем после, хорошо?

У меня отвисла челюсть. Неслыханная наглость! Я ответила бы что-нибудь уместно резкое, но не успела подобрать слов – Джонатан положил трубку.

– Мистер Козерог? Угадал? – спросил Ники. – Он что, обходится с тобой, как со школьницей?

– Да!

Я задыхалась от ярости, поэтому разговаривала больше сама с собой. Джонатан не имел права обращаться со мной, точно с безмозглым ребенком! Ведь сам твердил, что я жизненно важное звено в организации его бизнеса!Либо одно, либо другое!