– Да, разумеется, – несколько отрывисто сказал он. – А теперь позвольте мне наконец переодеться к званому обеду – я, знаете ли, приглашен.

В полицейском участке Уильяма ждал Ивэн. При виде Монка он столь искренне обрадовался, что у того даже шевельнулось сомнение: а точно ли сам он был в прошлой жизни нелюдимым и одиноким человеком? Конечно, имелись у него и друзья, и женщины… В конце концов, в жилах его текла не рыбья кровь! Быть может, он пережил в прошлом какую-то трагедию? Нет, внутри его царила пустота, угрожая поглотить такое хрупкое настоящее…

Ивэн глядел на Монка с надеждой.

– Что-нибудь удалось обнаружить, сэр?

– Немного. – Голос Уильяма прозвучал бодро и уверенно, интонация явно противоречила смыслу сказанного. – Кажется, проникнуть в дом незамеченным весьма затруднительно. Правда, к Йитсу без четверти десять приходил гость. Гримуэйд говорит, что с виду это крупный мужчина, плотно закутанный, поскольку погода была скверная. По словам того же Гримуэйда, дом он покинул приблизительно в половине одиннадцатого. Привратник проводил его вверх по лестнице, но плохо рассмотрел и вряд ли узнает при встрече.

На лице Ивэна разочарование боролось с возбуждением.

– Проклятье! – вырвалось у него. – Это мог быть кто угодно. – Он посмотрел на Монка. – Но теперь мы хотя бы знаем, каким образом гость проник в дом. Это большой шаг вперед. Примите мои поздравления, сэр!

Монк воспрянул духом, хотя прекрасно сознавал, что шажок сделан крохотный, и сел за стол.

– Рост – около шести футов, – добавил он. – Лицо смуглое, возможно, гладко выбрит. Полагаю, это несколько сузит круг поисков.

– Разумеется, сузит, сэр, – с жаром подтвердил Ивэн, тоже присаживаясь. – По меньшей мере, мы уже знаем, что вряд ли это был случайный вор. Если он сослался на Йитса, то, стало быть, имел определенный план и предварительно изучил обстановку. Во всяком случае, знал, кто живет в этом доме. Вы уже виделись с Йитсом?

– Нет, его не было… Кроме того, лучше узнать о нем побольше перед встречей.

– Да-да, конечно. Если он что-либо знает, так его будет легче припереть к стенке. – Лицо и голос Ивэна выражали радостное предчувствие, однако держался он при этом несколько напряженно. – Кстати, с возницей ничего не вышло. Весьма приличный малый, работает в этом районе вот уже двадцать лет, женат, семь или восемь детей. Жалоб на него никогда не поступало.

– Да, – согласился Монк. – Гримуэйд говорит, что он не входил в дом и даже, кажется, не слезал с козел.

– Вы хотите, чтобы я занялся Йитсом немедленно? – спросил Ивэн с легкой улыбкой. – Завтра воскресенье, застать кого-либо будет трудно.

Об этом Уильям совсем забыл.

– Вы правы. Отложим до понедельника. Убийство произошло чуть ли не семь недель назад, так что вряд ли такой след можно назвать горячим.

Ивэн широко улыбнулся.

– Благодарю вас, сэр. На воскресенье у меня были совсем иные планы. – Он встал. – Приятно провести уикенд, сэр. Всего доброго.

Глядя на него, Монк внезапно ощутил чувство потери. Конечно же, у Ивэна были друзья, близкие и, возможно, любимая женщина. Раньше Уильям как-то об этом не подумал. А что ему самому делать со своим свободным временем? Где они, его друзья, его увлечения? Одинокий, никому не нужный человек, исполненный амбиций и служебного рвения…

Он еще находился во власти нахлынувших внезапно горьких чувств, когда в дверь постучали. Стук был торопливый и неуверенный, словно пришедший втайне надеялся, что в кабинете никого не окажется.

– Войдите, – громко сказал Монк.

Дверь открылась, и на пороге появился рослый молодой человек в мундире констебля. Глаза встревоженные, на щеках румянец.

– Да? – осведомился Уильям.

Молодой человек откашлялся.

– Мистер Монк, сэр…

– Да? – повторил Уильям. Знал ли он этого человека раньше? Судя по выражению лица вошедшего, в прошлом между ними произошла размолвка, которую, по крайней мере, один из них принял близко к сердцу. Констебль переминался с ноги на ногу и явно робел. Пристальный взгляд Монка лишил его последних остатков уверенности.

– Я могу быть чем-нибудь вам полезен? – Он постарался ободрить молодого человека. – У вас какое-то ко мне сообщение? – Имени вошедшего Монк, естественно, вспомнить не мог.

– Нет, сэр… То есть я имею в виду: да, сэр. Я хотел спросить… – Он перевел дыхание. – Я насчет часов из ломбарда, я этим занимался весь день до полудня, сэр… Ведь у того убитого джентльмена была только цепочка, а часов не оказалось… сэр. – В руках он держал бумагу, исписанную каллиграфическим почерком, причем держал ее так, словно она могла взорваться.

Монк взял бумагу и просмотрел. Это было описание дорогих часов, с инициалами Дж. Г., выгравированными на крышке. Внутри гравировок не было.

Уильям взглянул на констебля.

– Благодарю вас, – с улыбкой сказал он. – Возможно, это то, что мы ищем. Что вы о них знаете?

Констебль покраснел.

– Очень немногое, мистер Монк. Оценщик клянется, что их заложил постоянный клиент, но вы сами понимаете, что верить ему трудно. Просто он не хочет быть замешанным в историю с убийством.

Монк снова взглянул на бумагу. Имя оценщика и адрес ломбарда были обозначены, и он мог наведаться туда в любое время.

– Да, скорее всего, лжет, – согласился он. – Но придется изрядно потрудиться, чтобы доказать, кому принадлежали эти часы. Спасибо, у вас определенно есть хватка. Могу я оставить эту бумагу у себя?

– Да, сэр. Нам она ни к чему. У нас и своих бумаг хватает. – Довольное и удивленное лицо констебля пылало румянцем. Он все еще стоял неподвижно.

– Что-нибудь еще? – Монк приподнял бровь.

– Нет, сэр! Больше ничего. Благодарю вас, сэр. – Констебль четко повернулся и, пулей вылетев за дверь, с грохотом припустил по коридору.

Почти немедленно дверь вновь приоткрылась, и в кабинет вошел жилистый черноусый сержант.

– Что-то не так, сэр? – спросил он, видя, что Монк хмурится.

– Да. Что это с… э… – Надеясь, что сержанту известно имя молодого человека, Уильям указал на дверь, за которой недавно исчез констебль.

– С Харрисоном?

– Да.

– Ничего особенного, просто он вас боится. Да и не удивительно, если учесть, что вы тогда буквально разорвали его в клочья перед всем полицейским участком. И зря, как мне кажется: тот малый был завзятый акробат, и не вина Харрисона, что он не сумел задержать его.

Монк был смущен и не знал, что ответить. Справедливо или нет обошелся он тогда с молодым человеком? Из рассказа сержанта следовало, что Уильям понапрасну накричал на констебля, но это была, по-видимому, лишь часть истории. Вероятно, существуют оправдания, некие ответные аргументы, однако их-то как раз никто и не мог привести.

А хуже всего было то, что Монк не мог вспомнить не только самого инцидента, но даже лица Харрисона. Такое ощущение, что молодого человека он увидел сегодня впервые. Ему было крайне неуютно под неодобрительным взглядом сержанта, который тоже явно его недолюбливал, и не без основания.

Интересно, сколько еще всплывет подобных случаев, неприятных и загадочных?

– Мистер Монк, сэр!

Уильям вновь вскинул глаза.

– Да, сержант?

– Думаю, вам доставит удовольствие узнать, что мы поймали того жлоба, который кокнул старого Билли Марлоу. Теперь его наверняка вздернут. Редкий мерзавец.

– О, благодарю вас… Отличная работа. – Монк, естественно, не знал, о чем идет речь, но, судя по всему, должен был знать. – Просто великолепно, – добавил он.

– Благодарю вас, сэр. – Сержант выпрямился, затем повернулся и вышел, прикрыв со щелчком дверь.

Уильям вновь склонился над бумагами.

Спустя час он покинул полицейский участок и медленно двинулся по влажной темной мостовой в направлении Графтон-стрит.

Дом, принадлежащий миссис Уорли, был, по крайней мере, уже знаком ему. Монк знал, где что расположено, и, самое главное, чувствовал себя там в относительной безопасности. Там ему никто не помешает собраться с мыслями.