— Это обычай. Некоторые из моих предшественников-вождей не могли и шагу ступить, не спросив перед этим совета у предсказателя. Я почти переборол в себе это. Если все будет хорошо, когда я отправлюсь в окопы, то оставлю своих пажей, предсказателя и лакея здесь. Кстати говоря, мне пора переодеваться в рабочую одежду и идти. Экзарх Черной Рясы нанял меня не за мои общественные добродетели.

— Тогда я оставляю вас, чтобы вы могли спокойно приготовиться, вождь Альброн, — сказал Юдон.

Он сделал легкий поклон и покинул апартаменты.

— Вы очень обходительны, вождь Альброн, — одобрительно сказала Андина, оглядывая весьма пышно обставленную комнату.

На эрайе Остоса была такая же, как у Гера, бордовая ливрея, а ее длинные волосы заправлены под шапочку, напоминающую с виду торбу.

— Я несколько раз бывал в цивилизованном мире, принцесса, — сказал, пожимая плечами, Альброн, — поэтому я знаю, как играть в эти игры.

— Лейта, ты обнаружила какие-нибудь признаки присутствия шпионов Генда? — спросил Бхейд у закутанной в плащ светловолосой девушки.

— И немало, — ответила она, откидывая капюшон. — У Генда есть несколько своих людей во дворце натуса, но больше всего их собралось здесь, в храме. Похоже, Генд знает, что натус Дакрел не имеет в Векти почти никакой власти.

— Не замышляется ли здесь, в храме, чего-нибудь значительного? — спросил ее Альтал.

— Вообще-то нет. Те, кого Генд внедрил сюда, — это шпионы, а не заговорщики. Впрочем, я бы не советовала много рассказывать Юдону. Среди его особо приближенных есть пара людей Генда, и он может о чем-то им проговориться.

— Так или иначе, мы не собирались держать его в курсе всех дел, — сказал Альброн. — Лучше тебе надеть капюшон, Лейта, — посоветовал он.

— Здесь немного жарко, — пожаловалась она.

— Прости, но арумские предсказатели никогда не показывают своего лица. Полагаю это для того, чтобы напустить еще больше таинственности. — Он слегка улыбнулся. — Вот почему идея переодеть тебя в предсказателя пришла мне в первую очередь. У отца вождя Твенгора был предсказатель, который сопровождал его в течение тридцати лет, и только после смерти этого предсказателя обнаружилось, что это была женщина.

— Это лучше, чем клеить фальшивую бороду, Лейта, — сказала Андина.

— Я-то уже приготовилась тут порезвиться, потеребить ус… — с легким разочарованием в голосе сказала Лейта.

— Не сомневаюсь, ты была бы очень убедительна, — ответила Андина, — до тех пор, пока не начала бы двигаться.

— Что это значит?

— Ты идешь, рассекая воздух, дорогая:

— Что?!

— Рассекаешь воздух. Когда ты идешь, все приходит в движение. Ты это замечал, брат Бхейд? — спросила она.

Бхейд немного покраснел.

— Мне показалось, что я заметила, что ты это замечаешь, — сказала Андина. — Лейта, ты, без сомнения, привлекаешь его внимание, когда проходишь мимо.

— Правда? — с притворным изумлением переспросила Лейта. — Сказал бы об этом мне, Бхейд. Если тебе так нравится, когда я прохожу мимо, рассекая воздух, я была бы более чем счастлива…

— Может, нам поговорить о чем-нибудь другом? — перебил ее Бхейд.

— Пусть детки развлекаются, Альтал, — сказал вождь Альброн. — Халор ждет нас в траншеях.

— Хорошо, — согласился Альтал.

Элиар взялся за дверную ручку и на мгновение сосредоточился. Затем открыл дверь и повел их к пахнущему сырой землей рву, который люди вождя Гуити копали на открытых пастбищах Северного Векти.

— А, — сказал, увидев их, сержант Халор. — Какие-то проблемы в Кейвоне, мой вождь?

— Все спокойно, сержант, — ответил Альброн. Он огляделся вокруг и заметил: — Они делают большие успехи, чем я думал.

— Гебхель знает свое дело, мой вождь, — ответил Халор.

— Гебхель?

— Это сержант из клана Гуити. Как только он выходит из-под надзора Гуити, он начинает отлично работать. Гуити всегда заставляет своих людей затягивать работу как можно дольше. Они улыбаются и кивают, чтобы он не сердился, а потом делают по-своему. Как только они сюда явились, я поговорил с Гебхелем: не успел я закончить разговор, как он уже послал своих землемеров расставить колья вдоль всей линии укреплений. Он работает очень методично, к тому же ему уже доводилось делать это раньше. — Халор повернулся и указал на восток. — Этот хребет тянется вдоль высохшего русла реки, и это прекрасно подходит для наших целей. К нашим укреплениям вверх ведет крутой склон, а это всегда преимущество. Обычно вниз со склона все скатывается, и у Гебхеля появились некоторые интересные идеи насчет всяких штук, которые можно сбрасывать вниз со склона на головы ансу, когда они попытаются атаковать наши укрепления. Я представлю вас ему, и он вам все объяснит. На вашем месте я бы слушал очень внимательно, мой вождь. Гебхель — совершенный гений в том, что касается окопной войны.

— Но уж, конечно, не лучше тебя.

— Лучше, мой вождь. Он уступает мне, когда дело доходит до атаки, но в обороне он мастер. Он заставляет врага подойти к нему. Это не самый лучший способ выиграть войну, но это неплохой способ ее не проиграть. Из-за этого война немного затягивается, зато вождь Гуити доволен. Чаще всего после нескольких месяцев безуспешных — и кровопролитных — атак на его укрепления враги Гебхеля сдаются и отступают.

— Это все равно победа, сержант.

— Иногда, может быть, но не сейчас. Однако я уже об этом позаботился. Я хочу, чтобы Гебхель только держал оборону этой линии, и ничего больше. У меня есть другие силы, которые будут отбивать атаки и уничтожать ансу. Пойдемте, вождь Альброн. Я представлю вас Гебхелю, а затем Элиару, Альталу, и мне надо будет возвращаться в Дом. Я хочу отвести людей старого Делура в Элкан в Северном Экуэро, чтобы, когда придет время, они заняли позицию на нашем западном фланге.

Сержант Гебхель оказался крепким мужчиной с густой бородой и лысым черепом. Из-под килта торчали его ноги — крепкие, как стволы деревьев. Он говорил сухим, низким и почти бесстрастным голосом.

— Рад познакомиться с вами, вождь Альброн, — довольно неубедительно сказал он. — Халор уже объяснил вам положение?

— Мы здесь для того, чтобы рыть окопы, — ответил Альброн.

— Я не об этом хотел сказать. Вы знаете, что здесь я отдаю приказы?

— Конечно, сержант. Я здесь для того, чтобы учиться, а не для того, чтобы командовать. Я изучаю военное искусство, сержант Гебхель. Халор сказал, что вы лучший в том, что касается обороны, так что я пришел у вас учиться.

— Вы здесь не в школе, вождь Альброн, — проворчал Гебхель. — У меня нет времени читать вам лекции.

— Я не буду путаться под ногами, сержант, — пообещал Альброн. — Почти всему, что мне нужно, я могу научиться, лишь глядя на вас.

— У меня есть дела поважнее, джентльмены, — сказал сержант Халор, — поэтому не буду мешать вам копать. Я скоро вернусь.

Альтал, Элиар и Халор стояли у одной из дверей в коридоре северного крыла Дома.

— Ты уверен, что это та самая дверь, Элиар? — спросил Халор. — Что-то я никого не вижу.

— Это та дверь, которая нам нужна, сержант, — настаивал Элиар. — Люди вождя Делура скоро появятся.

Халор выругался. Затем с любопытством посмотрел на Альтала.

— А что именно видят люди Делура, когда бродят по всем этим коридорам? — спросил он.

— Горы Кагвера, — ответил Альтал.

— Они не видят ни стен, ни потолка, ни лестниц? — продолжал Халор.

— Нет. Они видят деревья, горы и небо. Это разновидность внушения, сержант. Если я начну говорить о том, какая жаркая погода стояла недавно, то вы вскоре вспотеете.

— Так это вы делаете с ними подобные штуки?

Альтал засмеялся.

— Я умею многое, Халор, но не настолько. Это забота Двейи. Это ее Дом, и он так или иначе делает то, что она ему приказывает. А кого именно мы ждем?

— Некоего капитана Дрейгона. Это он ведет людей вождя Делура. Мы с ним уже участвовали вместе пару раз в войнах. Он не так хорошо разбирается в траншейном деле, как Гебхель, зато он мастер на неожиданные атаки.