Сложность работы с клиентами Центра заключалась в том, что он не имел права их лечить и назначать прём успокаивающих лекарственных препаратов, которые химическим путём улучшают состояние человека. Никаких лекарств! Только индивидуальная, уникальная психологическая работа с каждым клиентом, позволяла добиться позитивных результатов. Поэтому у Ройтмана было несколько уникальных способов выведения клиентов центра из состояния депрессии. Он собрал достаточно большую коллекцию фильмом различной тематики и прописывал обязательный просмотр определённых фильмов своим клиентам. Например, если у клиент страдал от несчастной любви, значит он ежедневно смотрел фильмы о несчастливых любовных историях, в которых герои находили новых возлюбленных. Если клиент потерял бизнес или работу, то смотрел фильмы, в которых люди находили выход из очень тяжёлых жизненных ситуаций и снова становились успешными. Если клиент терял близкого человека, то ему давали сборник фильмов, где люди переживали подобные ситуации и при этом находили смысл жизни. Этот достаточно примитивный способ очень хорошо работал, так как клиенты ассоциировали себя и свои проблемы с героями фильмов и их подсознание начинало работать в нужном Ройтману направлении. Более сложным, но не менее эффективным был способ, который он называл «Совместная задача». Иногда он просил одного из клиентов поделиться своим опытом с другим, который в этой жизни ещё чего-то не испытал, или чему-то не научился. И их совместные занятия выводили обоих из депрессивного состояния. Забота о других позволяла человеку забыть о своих проблемах. Как правило, эти люди либо становились друзьями, либо как в случае Хомченко и Карцевым, впоследствии создавали семью. Самым сложным был метод глубокого гипнотического кодирования, который Ройтман использовал в самых крайних случаях. Когда другие способы были неэффективны, он вводил клиента в гипнотический транс и пытался общаться с этим человеком от имени его второго «Я». Так как в большей степени, человеку свойственно доверять самому себе, то когда Ройтман под видом внутреннего голоса советовал клиенту начать делать то или иное или думать о другом, то в большинстве случаев, на следующий день наступали заметные улучшения в эмоциональном фоне этого клиента. Но. к сожалению, во многих случаях и он оказывался бессилен.  

 В 11.55 Ройтман вышел из кабинета, потому, что на 12.00 была назначена пресс-конференция одного из центральных телеканалов, которые занимались популяризацией этой инициативы правительства страны. Пресс-конференция была в конференц-зале. Журналисты уже ждали его. Камеры и свет были установлены напротив стола с микрофонами, который стоял у стены с логотипами Центра. Ройтман присел за стол. Гримёр помазала его лицо своей кисточкой. - Можем начинать, Аркадий Иванович? - спросила его какая-то девушка, видимо режиссёр. - Да, начинайте, - ответил он. Симпатичная журналистка начала говорить в камеру: - Мы находимся в Центре добровольной эвтаназии города Харькова, который был открыт в декабре прошлого года, после решения правительства о легализации эвтаназии. О работе этого заведения нам расскажет заведующий отделением, главный психолог центра Ройтман Аркадий Иванович. Камера повернулась к нему, и журналистка задала первый вопрос. - Аркадий Иванович, вы считаете, что эвтаназия действительно нужна нашему обществу? - Безусловно! Проблема эвтаназии затрагивает два вопроса: о праве человека на выбор между жизнью и смертью. И праве человека, выбравшего смерть, на помощь медика. Самоубийство известно с древнейших времен, но на разных этапах развития общества люди относились к этому явлению по-разному. Ещё совсем недавно ради сохранения рода в голодные годы, старики добровольно сами умерщвляли себя. В японском фильме «Легенда о Нарайяме» показаны отголоски этого обычая — дети относят стариков на вершину священной горы, где те добровольно принимают смерть от голода. Николай Карамзин в своей "Истории государства Российского" свидетельствует: «Славянки не хотели переживать мужей и добровольно сожигались на костре с их трупами». Сегодня человек стал более образован и свободен, но и мотивов к суициду стало намного больше. Мотивы стали более личными, индивидуальными. Поэтому эвтаназия нужна людям и мы как медики должны им помочь, уйти из жизни цивилизованно и безболезненно. - Аркадий Иванович, - мгновенно среагировала журналистка на слово «медики». - А как же клятва Гиппократа? Там ведь сказано очень определённо: «не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла». - Я настойчиво обращаю ваше внимание на то, что наши клиенты не больные люди и не проходят курс лечения, - спокойно отвечал Ройтман на, явно провокационный, вопрос. - Они так же психически здоровы, как и мы с вами. Мы их не лечим, а стараемся помочь выйти из состояния депрессии. Вы же не называете больной женщину, которая хочет увеличить грудь. Это её тело и она вправе это делать. А наши клиенты желают расстаться со своим телом. Это тоже их право. Тем более, что наши клиенты сами дают команду с пульта и запускают механизм ввода смертельного раствора. Поэтому мы им этот путь не указываем. Наша задача, лишь контролировать этот процесс, чтобы всё было, согласно закона. А что касается клятвы Гиппократа, то раз наше общество стало гуманнее относиться к людям с суицидальными склонностями и к неизлечимо больным, значит и этот пункт клятвы скоро отредактируют. Ведь Гиппократ написал её две с половиной тысячи лет назад. - Нужны ли подобные центры в каждом городе? – девушка задала новый вопрос. - Может проблема всё таки преувеличена и достаточно одного центра, например в Киеве? - Наоборот. Проблема гораздо больше, чем о ней принято говорить. Ежегодно в мире от суицида погибает от одного до четырёх миллионов человек. Это сопоставимо с населением небольшой страны. Суицид, как причина смерти, находится на пятом месте после рака и прочих заболеваний. А незавершённых попыток самоубийства на самом деле в 5 раз больше. При этом люди совершают самоубийства такими способами, которые либо мучительны, либо неэффективны. В результате, многие становятся инвалидами и получают ещё большую проблему. Подобные центры дают возможность людям не оставаться один на один со своей проблемой, а решать её в обществе специалистов и людей с аналогичными проблемами. А если желание клиента умереть не проходит, ему помогают уйти из жизни безболезненно, сохраняя чувство собственного достоинства и уважение общества. Согласитесь, что это гораздо гуманнее, чем заставлять человека бросаться с крыши или лезть в петлю. Любой из нас имеет право выбирать когда ему умереть. Так пусть он делает это достойно и цивилизованно. А что касается второй части вашего вопроса, то я думаю, что не каждый человек из Львова поедет в Киев. Многие по привычке будут решать эти проблемы в своём городе. Поэтому, правительство приняло правильное решение, открыв центры во всех городах Украины. Насколько я знаю, ни один из Центров не простаивает. Клиентов очень много и все они нуждаются в нашей помощи. - Согласна. Убедительно, - согласилась журналистка. - Есть ли статистика по количеству самоубийств в Украине до открытия центров и после? - По статистике в Украине ежегодно погибало от суицида около 10 000 - 12 000 человек, то есть примерно 29 человек на 100 000 населения. Из них 15 мужчин и 14 женщин. С начала этого года мы ежемесячно отслеживаем этот показатель. И уже можно сказать, что благодаря открытию центров, количество суицидов значительно сократилось и, до конца года их будет не более 7 000. Сокращение на 40% - это значительный результат. Согласитесь. То есть пять тысяч человек будут продолжать приносить пользу обществу. А учитывая, что суицид в последнее время «молодеет», то есть каждое десятое самоубийство совершается детьми, подростками и молодыми людьми, то это довольно значимые цифры. И всё это за неполных пять месяцев работы таких Центров в стране. - Да, впечатляет! – согласилась журналистка. - Но у вас в Центре находятся в основном ходячие люди, а кто занимается эвтаназией безнадёжно больных людей в больницах? - В каждом медицинском учреждении созданы бригады, которые осуществляют химическую эвтаназию безнадёжно больным людям, с их согласия, или согласия родственников, после вынесения соответствующего решения врачебной комиссии. Здесь законодатели приняли европейский образец решения этого вопроса. - А как давно вы работаете в Центре? - В Центр меня пригласили в момент его открытия, пол года назад. Я заведую «Отделением карантина», куда помещают клиентов с целью психологической реабилитации. - Вы называете людей, обратившихся к вам клиентами, а не пациентами. Почему? - Именно клиенты. У нас не психиатрическая клиника и они не больные люди. Мы не лечим наших клиентов, а помогаем решать их психологические проблемы. - Зачем нужен карантин? Ваши клиенты могут передумать умирать? - Конечно. Наша задача и заключается в том, чтобы помочь им вернуться к нормальной жизни. В большинстве случаев так и происходит. Для этого и назначается тридцатидневный карантин, чтобы наши специалисты могли помочь человеку справится с его психологической проблемой и вновь обрести силы жить. - И многим людям удаётся помочь? - Если желание клиента умереть вызвано ситуативными причинными факторами, например связанными с любовными переживаниями молодых людей, или потерей работы, то моим коллегам удаётся вернуть этим людям желание жить в 99% случаев. Вот буквально сегодня мне доложили, что двое наших клиентов – парень и девушка, у которых основным мотиватором к суициду была несчастная любовь, начали ежедневно общаться. Надеемся, что скоро оба покинут наш Центр, а может ещё и семью создадут. Такие случаи уже были. А через неделю выпишется пара, им уже за сорок, которые встретили у нас друг друга, полюбили и у них скоро родится совместный ребёнок. Представляете? - Не может быть, - удивилась корреспондент. - Вы хотите сказать, что люди приезжают к вам умирать, а уезжают с любимым человеком? - Как видите, иногда даже беременными. Если хотите я могу вас с ними познакомить? - Конечно! Это будет просто замечательно, - обрадовалась девушка. - Это жизнь, - улыбнулся Ройтман. - И к нам приезжают живые люди, одна из основных проблем которых стойкое одиночество. А здесь они общаются с людьми, которые могут и готовы понять их состояние, которые также, как и они, пережили нечто подобное. Но, к сожалению, с клиентами среднего и пожилого возраста работать сложнее, хотя и им мы помогаем достаточно часто. - А если не удаётся вывести человека из этого состояния, что тогда? - Да, у нас есть клиенты с удивительно стойким желанием умереть, которые не реагируют на практические и психологические методы реабилитации, известные современной науке. Проблемы у всех наших клиентов разные, а желание одно – умереть. У одних страсть к смерти вызвана потерей близкого человека. У других присутствует идея самообвинения. Это, кстати, самые проблемные наши клиенты. Их достаточно тяжело выводить из этого состояния. У других желание умереть связано с острой реакцией на стресс, связанной с рухнувшими планами. Третьи, наоборот – на фоне личных достижений, не могут найти себе достойного применения. как например Павел Астахов. Обеспеченный человек, любимая жена, сын. Но год назад впал в депрессивное состояние на фоне полного отсутствия интереса к чему бы то ни было. Его интересовала только смерть. К сожалению, мы не смогли побороть его желание умереть за время карантина и неделю назад он покинул этот мир. - То есть люди хотят уйти не только от проблем, но и от благополучия? – удивилась журналистка. - Материальный статус не имеет никакого значения. Этот случай подтверждает народную мудрость, что не в деньгах счастье. За последнее десятилетие у меня сложилось впечатление, что самоубийство – бич богатых и влиятельных Украинцев. Предпочитают стреляться министры, депутаты, крупные бизнесмены и чиновники. Два года назад в Харькове повесился экс зам. губернатора. В Крыму мэр одного из городов выбросился из окна. Если бы уже тогда существовали такие центры, возможно, что эти люди были бы живы. - Но ведь не все люди обращаются к вам за помощью. Многие всё равно решают свои проблемы самостоятельно. - Не все, но уже многие обращаются к нам. Если не все соблюдают правила дорожного движения, то это не значит, что не нужна дорожная полиция. - Убедительно, - согласилась девушка. – У меня следующий вопрос. Получается, что несмотря на то, что у всех ваших клиентов один диагноз, общего рецепта выведения из этого состояния не существует? - Совершенно верно! У нас все случаи очень личные, особые и не поддаются обобщению и выведению одной формулы, типа универсальной таблетки – принял, снова увидел смысл и захотел жить. Победить в человеке желание умереть, возможно, только в одном случае - если убедить его забыть о себе. Он должен начать думать и заботиться о других людях. Заставить человека жить невозможно. - Где вы работали до этого и почему перешли сюда? - Я руководил районным центром психологии. Сюда перешёл потому, что здесь есть возможность решать не бытовые и семейные проблемы, а реально спасать людей от добровольной смерти. На мой взгляд, это гораздо важнее. В Центре я получил уникальную возможность наблюдать большое количество людей, которые не считают свою жизнь настолько ценной, чтобы её беречь. А ведь большинство людей не согласится расстаться со своей жизнью не смотря ни на какие беды и невзгоды. Очень яркий пример – нищие и бомжи. Они не готовы умирать, а борются за свою жизнь до последнего. За весь период существования Центра, к нам не обратился ни один бомж и насколько я знаю, в другие центры тоже. На их фоне, желание здорового, не старого, обеспеченного человека, добровольно уйти из жизни вызывает, как минимум недоумение или подозрение на душевную болезнь, хотя с точки зрения медицины и психиатрии эти люди абсолютно здоровы. Суицид – это не болезнь, а социальный феномен, который нуждается в глубоком изучении. Поэтому мы анализируем каждый отдельный случай и хотим внести свой вклад в изучение данного явления человеческой психики. - Неужели так трудно понять причины, толкающие людей на добровольную смерть? Ройтман улыбнулся и ответил: - Знаете, не смотря на то, что я изучил труды многих учёных и самого основателя суицидологии Эмиля Дюркгейма, во многих случаях я и мои коллеги бессильны. Более того, современная наука располагает шестью направлениями суицидологии; Но ни одно из этих направлений не способно объяснить феномен суицида во всей его полноте. Даже в ходе статистических исследований, которые помогли ученым выявить общие закономерности, они так и не решили тайну каждого отдельного самоубийства. Исследование мотивов суицида, проведенное в 30-е годы в Англии, выявило такую картину: 37% всех случаев объяснялись психическими патологиями, 35% – социальными причинами, 17% – личностными аномалиями, 14% – личными невзгодами (несчастная любовь, болезнь, утрата и т.д.). В ряде случаев мотивация была комбинированной, поэтому данные выходят за 100%.. Примерно в те же годы этнографы провели исследование суицидологической картины у народов центральной и восточной Африки. Там наиболее часто встречающиеся мотивации были такими: болезнь, любовная драма, импотенция или бесплодие, психическое заболевание, стыд. Как видите, проблема суицида была и есть во все времена и во всех странах мира, в не зависимости от их уровня развития и благосостояния граждан. А данное направление науки, несмотря на многовековую историю, так и не приблизилось к разгадке тайны суицида причин вызывающих у разных людей одно желание - умереть. - Аркадий Иванович, А как происходит химическая эвтаназия? - Клиенту вводится первый раствор, который его усыпляет. Затем второй раствор, который расслабляет все мышцы и уже третий раствор останавливает работу сердца. То есть человек просто засыпает, но навсегда.