Девушка, лет двадцати, в белой блузке и тёмных обтягивающих джинсах, сидела на диване. Из работающего телевизора доносилась мелодия какой-то песни, но она её не слышала. Мысленно, она была далеко отсюда. Раздался звонок. Он вернул её в эту реальность. Девушка вздрогнула, приходя в себя. Встала и, подойдя к входной двери, посмотрела в глазок. Там стоял мужчина лет тридцати в тёмной куртке и чёрной вязаной шапочке, с барсеткой в руке. - Кто там? – спросила она.

- Вы заказывали лекарство от старости? – ответил мужчина, вопросом на вопрос. Девушка молча, впустила незнакомца в квартиру. Рукой указала, куда ему пройти. - Привет, - он, не разуваясь, прошёл в гостиную. Девушка вернулась в комнату и опять села на диван. - Для Харона ты слишком молод, - грустно сказала она. - Чего? – не понял мужчина. – Услугу готова оплатить? Девушка достала деньги из кармана блузки и небрежно бросила на стол, свёрнутые трубочкой одиннадцать стодолларовых купюр. Руки у неё дрожали. Она заметно нервничала. - Вижу, не передумала, - сказал мужчина. – А жаль. Такая симпатичная и молодая..

– Бери бабки и делай что должен! - Не торопись, красавица, - улыбнулся он, пересчитывая деньги. - Туда всегда успеешь. Ты, кстати, записочку уже написала? - Какая, на хрен, записочка?! – выругалась она. – Мне некому её писать! - Как это некому, а менты? Ты хочешь, чтоб они сильно возбудились? – мужчина сыпал вопросами и сам на них ответил. – Нет нам этого не надо. Пиши, я такая-то и такая-то, добровольно ухожу из жизни. Никто в этом не виноват, - и добавил. - Если хочешь чтобы они твоего обидчика побеспокоили, можешь его инициалы указать. В моей смерти виноват Козлов Иван Иваныч, - засмеялся он. - Никого не хочу беспокоить, - тихо сказала она и вышла в соседнюю комнату.

- Как говорит мой шеф, - продолжал иронизировать мужчина. - «Моя милиция меня бережёт, а лохов пусть стережёт», - и усмехнулся.

Через пару минут девушка вернулась уже с запиской и отдала ему. Она обратила внимание, что его руки в резиновых перчатках. Он прочитал записку и положил её на журнальный столик рядом с диваном.

- Окей, сойдет. Ты правша или левша? - А это зачем? – удивилась она. - А затем, что если ты левша, а я тебе укол в левую руку засандалю, менты тут же стойку сделают. А нам это надо? Нет, нам это не надо, - подробно объяснял он, выкладывая из барсетки на столик резиновый жгут и шприц, уже наполненный мутно-бежевой жидкостью. – Так левша или правша? - Правша, - нервно ответила девушка. – А больно не будет? - Ну, что ты красавица, как комарик укусит. А потом мультики, переходящие в сладкий и вечный сон, - он опять засмеялся. - Сними колпачок с иглы и положи шприц на столик, - попросил он. Девушка выполнила его просьбу. Как ни странно, но эти разговоры и тон мужчины немного успокоили девушку. Она расслабилась и сидела на диване, облокотившись на спинку. Мужчина подошёл к ней и, закатав рукав блузки на левой руке, подал ей жгут. - Перетяни выше локтя и поработай кулачком, а то у тебя вен совсем не видно, - попросил он девушку. Девушка перетянула жгутом предплечье. Потом начала сжимать и разжимать кулак. Он взял со столика шприц. - А место укола не протираешь? – спросила она. - А надо? – он улыбнулся. - Заражения боишься. Последний раз спрашиваю, не передумала, красавица? - Нет, - твёрдо ответила она, работая кулачком.

Мужчина сел на диван, слева от неё. Аккуратно взял её левую руку и приставил шприц к вене. Девушка почувствовав приятный запах мужского одеколона. - Готова? – он посмотрел на неё. - Да, - резко ответила она, отвернувшись и глядя в сторону.

- Ну, тогда прощай, милая. Сладких тебе снов, - сказал он и ловко сделал укол, введя весь раствор в её вену. Девушка даже не поморщилась. Она откинула голову на спинку дивана и смотрела перед собой. Мужчина опустил её руку и аккуратно положил шприц на столик. Посмотрел на неё. Девушка медленно засыпала. Глаза почти закрылись, но ресницы ещё подёргивались. Мужчина засёк время. Встал прошёлся по комнате. Вышел в коридор. Когда он вернулся в комнату, девушка уже не дышала. Её голова наклонилась вправо. Длинные, светлые волосы очень красиво рассыпались по плечам. Казалось, что она просто спит. Он наклонился и потрогал её пульс на шее. Убедился, что сердце уже не бьется. - А жаль. Такая молодая и довольно симпатичная, - вслух пожалел он девушку. - Могла бы кому-нибудь и детей нарожать! Но, как говорит шеф – «это её выбор, а выбор человека нужно уважать!», - он вздохнул. Взял со стола свою барсетку, осмотрелся и, убедившись, что всё в порядке вышел из комнаты. Входную дверь просто притворил, чтобы она не захлопнулась. Накинул капюшон и вызвал лифт. В подъезде он никого не встретил. Выйдя из подъезда, сразу нырнул в арку между домами. Его машина стояла в соседнем дворе. Проходя мимо мусорного бака, выбросил перчатки…

Академик, несмотря на свои тридцать шесть лет, занимался с ней любовью уже третий час. В его жизни было много женщин, но такую он встретил впервые. Она была не просто красива, как многие восточные женщины, а очень красива. Длинные чёрные волосы, раскосые глаза, удивительной формы губы. При этом, от её тела исходил неповторимый аромат, настолько притягательный, что он непрерывно её хотел. Они уже перепробовали все возможные позы и способы, о которых он даже и не подозревал. А как она умело ласкала мужчину, восстанавливая его силы и снова доводя его до состояния «кипения», но при этом долго не давая кончить, чтобы он изнемогал от удовольствия. В этой девушке удивительным образом сочеталась внешняя непорочность строгой учительницы и удивительная сексуальность опытной куртизанки. Она просто «выжала» из Академика все любовные соки и он устало лежал, откинувшись на подушку, и тяжело дышал после очередного «заезда». - Как тебя зовут, крошка, - спросил он, немного придя в себя. - Гаяне, - невинным, почти детским голосом ответила девушка. - И сколько тебе лет, Гаяне? - Двадцать шесть.

- Где же ты так научилась мужчин любить? - Меня мама научила. - Мама? – искренне удивился Академик. - И кем же работает твоя мама? - Учительницей младших классов. Только её больше нет. Она умерла шесть лет назад. Гаяне отвернулась в сторону. - Прости, я не знал. Молодец твоя мама. Обычно дочерей борщ варить учат. - Мама говорила, что удовлетворённый мужчина – верный мужчина.

- Откуда ты? Давно в этом клубе работаешь? - Я из Армении. В клубе второй месяц. - Клиенты, наверное, все постоянные, при таком искусстве?

- Да нет. Я не со всеми такая. Ты мне просто очень понравился. Ты красивый. Вот я и расслабилась. - Это хорошо, - Академик обнял её за плечи и повернул к себе. – Теперь я твой господин и ты будешь только со мной. Квартиру тебе сниму. Но чтобы без фокусов, поняла? – он пристально посмотрел в её глаза. - Не переживай, я умею быть верной и преданной, мой господин. - Антон меня зовут. - Хорошо Антоша, - она нежно поцеловала его в губы и он опять хотел её. Зазвонил мобильный. - Слушаю, - сказал Академик, продолжая наслаждаться ласками Гаяне. - Базар есть. Срочно выходи в «ОГО», - это звонил Нельсон. - Жди. Я сейчас, - он рукой отстранил Гаяне и ушёл в ванную. Плотно закрыл дверь. Включил воду и набрал на телефоне сервис «ooVoo». Нельсон ответил сразу. - Тебя Калуга хочет видеть. Завтра в шесть. - Понял. Скажи, завтра буду, - Академик отключился. Они никогда не говорили о делах и не называли никаких имён и кличек по телефону. Все вопросы обсуждались на встречах, либо с помощью видео приложений, которые не прослушивались спецслужбами. «Странно», - подумал Академик. – «В прошлом месяце я был у Калуги. Всё было ровно. Ладно, завтра узнаю». - Собирайся, мы уезжаем, - сказал он Гаяне, выходя из ванной. Та, не спрашивая, куда и зачем, побежала в душ. Через полчаса, они вместе вышли из Одесского клуба «Распутинъ», что на Екатерининской. Охранник любезно открыл им дверь Мерседеса. Они сели на заднее сидение, и машина медленно отъехала от клуба.