Он распахнул дверь с табличкой «Офис», пропустил ее вперед и захлопнул за ними дверь. В одну минуту Джуди увидела старый кожаный диван с лоснившимся от старости сиденьем, пачку журналов на маленьком поцарапанном столике, выщербленный кофейник. Большую половину комнаты занимал обшарпанный деревянный стол, на котором были разложены пачки бумаг.

— Ты должна прекратить это! — Голос Реда звучал резко.

— Что? — Она смотрела широко открытыми глазами, зная, что это делает ее особенно привлекательной.

— Приходить сюда! Тебе надо прекратить приходить сюда под выдуманными предлогами!

— Предлогами? — Она умудрилась произнести это с негодованием. — Разве я виновата в том, что колесо спустило? — соврала Джуди, не моргнув глазом.

— И лотерейные билеты вчера ты приходила продавать не по своей воле?

— Это же для доброго дела! — лицемерно возразила она.

— А спущенная шина позавчера?

— Теперь неудачное время для шин.

— Неудачное время для глупых девчонок, которые суют нос не в свое дело.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. — Ей все труднее было сохранять невинно-обиженный вид.

— Нужно прекратить приезжать сюда, Джуди. — Невозможно было выразиться яснее.

— Почему?

— Почему?

— Да, почему? — Она вздернула подбородок, чтобы он видел, какая у нее длинная шея. — Почему я не должна приезжать сюда? Разве я тебе не нравлюсь?

— Нравишься? — Ред посмотрел на нее, проведя рукой по волосам. Да, конечно, она послана ему в наказание. Только за что?

— Единственное, что может заставить меня не приезжать сюда, только если я тебе не нравлюсь, — ответила Джуди, стараясь, чтобы это звучало, как нечто само собой разумеющееся.

— Прекрасно, ты мне не нравишься. — Это было почти правдой. Слово «нравиться» не включало в себя даже части того, что он чувствовал.

— Я тебе не верю, — быстро возразила она.

— Что? — Ред уставился на нее. — Ты же сказала, что если не нравишься, то перестанешь приезжать.

— Но я не верю, что не нравлюсь тебе.

— Почему?

— Потому что ты смотришь на меня не так, как если бы я тебе не нравилась.

Господи, помоги мне! Эта мольба невольно прозвучала в душе. Он снова провел рукой по волосам и огляделся, как будто действительно ждал помощи свыше.

Неохотно его взгляд вновь остановился на стоявшей перед ним девушке. Она смотрела на него с поднятым вверх подбородком, но в глазах было смятение. Именно эта ранимость не позволяла ему быть грубым.

— Послушай, я из тех людей, с которыми тебе лучше не общаться, — произнес он наконец. — Спроси любого в городе, тебе скажут, какой я дурной. Меня не раз арестовывали. Возможно, арестуют снова. Я не тот человек, с которым следует встречаться такой девушке, как ты.

— Большинство людей подумало бы, что Брэд Лоудерман — как раз тот человек, с которым мне нужно встречаться, — возразила Джуди, не обращаясь ни к кому.

Ред застонал. Черт побери, как, скажите на милость, спорить с ней?

— Ты интересуешься мной именно потому, что тебе не следует со мной общаться?

— Но и ты интересуешься мной потому же. — На лице Джуди выступил румянец.

— Интересуюсь я тобой или нет, не имеет значения. — Реду никак не удавалось сообразить, что имеет значение, а что нет. Он проиграл и знал это.

— Не можем ли мы быть просто друзьями? — спросила Джуди, прекращая спор.

— Друзьями? — Он удивился, как она смогла ак изменить тему разговора. — Что скажут твои родители, когда узнают, что ты водишь дружбу с таким человеком?

— Мне незачем их спрашивать об этом. Ну же, Ред! — Она улыбнулась. — Друзей никогда не бывает слишком много.

Возможно, но он знал также, что и дружба может быть опасной. Глядя на нежный рот Джуди, он не хотел никакой дружбы. Желание. Голод. Потребность. Похоть. Называйте это как угодно, но не дружбой. Короче, Джуди ему нравилась, очень нравилась.

— Хорошо, — он вздохнул и сдался, — но вряд ли из этого что-нибудь выйдет.

— Не будь таким пессимистом, — с улыбкой упрекнула она. — Не так сложно быть друзьями.

Ред посмотрел на нее, думая, не сошел ли он с ума. Дружба с Джуди Шерман? Кого он хотел обмануть?

Если Ред надеялся, что после этого разговора что-то изменится, то Джуди поспешила разубедить его.

Уже на следующий день она появилась в гараже.

— Я занят, — сказал Ред, стараясь придать голосу суровость.

— Ничего, я просто посмотрю, как ты работаешь. — Джуди придвинула к верстаку старый табурет и уселась.

— Тебе будет скучно, — предупредил он, стараясь отвести глаза от ее ног в коротких шортах.

Неужели у нее нет ничего, что прикрывало бы колени?

— Нет, не будет. Я помешаю тебе, если просто посмотрю?

Помешает? Одного ее присутствия достаточно, чтобы внести беспокойство.

— Мне все равно… — Он пожал плечами, показывая, как мало это для него значит. — Но ты могла бы найти лучшее занятие, чем сидеть в затхлом гараже в такой прекрасный летний день.

— Может, мне поиграть с подружками в песочнице? — В ее голосе слышалась издевка, и Ред с удивлением заметил раздражение в ее глазах. — Я не намного моложе тебя, Ред. Скоро мне будет восемнадцать, а это, в известном смысле, совершеннолетие.

— Прости. — Он слегка улыбнулся. — Для меня восемнадцать — очень немного.

— Конечно, в таком преклонном возрасте уже не вспомнить, как это было. — Она изобразила комическое понимание.

— Хорошо, хорошо! — Ред поднял руку ладонью вверх, сдаваясь. — Беру свои слова обратно. Ты уже почти старушка.

— Спасибо. — Она улыбнулась, и единственное, что оставалось, улыбнуться в ответ. Черт возьми, у нее есть чувство юмора!

Дружба, напомнил он себе, стараясь сконцентрироваться на работе. Дружба, и ничего более.

— Что ты делаешь? — Джуди положила руки на верстак и с интересом рассматривала лежавшие на нем детали.

— Ты испачкаешься, — предупредил ее Ред.

— Пустяки, отмоюсь.

Тут же он представил ее в ванне. Нет, дружба, черт возьми. Дружба!

— Так что же ты делаешь? — спросила Джуди.

— Я собираю двигатель.

— Ого! Это звучит!

У Реда задеревенели пальцы. Плохо, что, разговаривая, она отвлекала его, но еще хуже было молчание.

— А зачем вы продаете билеты? Собираете деньги для школы? — Он ухватился за первую, пришедшую на ум тему.

— А, это подарок школе от старшеклассников. Ты же знаешь, каждый выпускной класс собирает деньги на нужды школы. Разве твой класс ничего не дарил?

— Если и дарил, то никто не заставлял меня продавать лотерейные билеты, — сухо ответил Ред.

— Возможно, они боялись, что ты откусишь кому-нибудь голову. Знаешь, ты здорово умеешь отпугивать людей, — она сказала об этом как о своем открытии.

— Но ты, похоже, не очень меня боишься.

— Я просто упорнее других, — весело заметила она. Здесь Реду нечего было возразить.

Надежда, что она скоро потеряет к нему интерес, оказалась тщетной, как и большинство его предсказаний относительно Джуди Шерман. Она заезжала в гараж три или четыре раза в неделю, обычно после занятий. Не ждала, что он прервет работу и станет развлекать ее, а с удовольствием наблюдала, как он работает, задавала вопросы и подавала ему инструменты.

Ред с неохотой признавал, что уже ждет ее прихода. Она не была похожа ни на одну из его знакомых. И дело было вовсе не в социальных различиях.

— Ну, как? — Джуди поставила тарелку с печеньем на верстак, с гордостью глядя на произведение своих рук.

— На вид великолепно! — Ред с беспокойством смотрел на печенье. Он не был специалистом в кондитерском деле, но по запаху чувствовал, что в духовке оно находилось дольше, чем нужно. — Оно немножко… подрумянилось, правда?

— Да, но не подгорело, — быстро заметила она. — Только чуть-чуть снизу, и все. Попробуй! И ты, Джейк. — Она повернулась, приглашая его.

— Да-да, и ты тоже, Джейк! — На дружелюбном лице Реда появилась коварная усмешка. — Ты ведь любишь шоколадное печенье?