— Конечно, ведь на него свалилась балка и придавила его.

— Насколько я помню, он говорил, что человек появился в огне до того, как на него обрушилась эта самая балка. Послушай, Джонатан, когда я была в том доме, у меня появилось сильнейшее желание там остаться — это у взрослой, рационально мыслящей женщины! Мне пришлось чуть ли не уговаривать себя уехать оттуда. Каково же могло быть воздействие таинственных сил на мальчика, попавшего в ужасное положение, особенно когда его стал просить об этом некто странный, появившийся среди языков пламени.

— Надеюсь, тебе не стоит напоминать, что ты была в совсем другом, нежели Алекс, доме?

— Да, но ведь убийство совершилось в старой усадьбе, где Алекс пережил пожар! Кто знает, может быть, призраки могут перемещаться из дома в дом?

— Вряд ли, но если это даже и так, какое все это имеет отношение к Алексу теперь? Пожар произошел три года назад; мальчик скорее всего уже забыл детали случившегося.

— А если не забыл? Если эти, как ты говоришь, детали продолжают его угнетать? В течение трех долгих лет ребенку внушали, будто все, что он видел, не больше чем его фантазия. Он рассказал эту историю отцу, газетчикам, докторам, медсестрам — и ему никто не поверил. А что, если эта история до сих пор живет в нем, словно в закупоренной наглухо бутылке, и снится ему по ночам? Тогда он вправе задать себе вопрос отчего, если речь идет всего-навсего о фантазии, эти воспоминания не дают ему покоя ни днем, ни ночью?

Джонатан даже присел на постели.

— Он тебе так и сказал? Сказал, что не может все это забыть?

— Да, так и сказал. А потом заплакал?

— Именно.

— Он никогда не плакал с тех пор, как пережил пожар.

— Господи, Джонатан, так, может, это и в самом деле важно?

— А может, и не очень. Слушай, Девон, я не хочу, чтобы ты вмешивалась, — я же с самого начала сказал тебе об этом. Я дал доктору Реймонду срок, половина которого уже миновала. Он — один из самых известных детских психологов в стране, в то время как ты никогда даже не имела ребенка.

— У него тоже нет детей, — упрямо сказала Девон, и Джонатан недовольно поджал губы.

— Послушай, мне не хочется снова вступать с тобой в перепалку, тем более что мы теперь играем за одну команду. Я хочу, чтобы ты не вмешивалась в лечение Алекса.

— Мы можем хотя бы сообщить доктору Реймонду, что случилось на самом деле?

— Завтра ты пойдешь в клинику. Если хочешь, поговори с доктором. Только не рассчитывай, пожалуйста, что он согласится созвать съезд призраков и обсудить с ними проблемы Алекса.

Девон вздохнула.

— Может быть, ты и прав.

Джонатан нагнулся и поцеловал ее в шею.

— Обещай мне, что не станешь вмешиваться в лечение Алекса.

— Ладно, обещаю.

— Вот и хорошо. — Джонатан перекатился по постели так, что она оказалась под ним. — А теперь давай поговорим о чем-нибудь более приятном. — Его рука прикоснулась к ее груди, а пальцы мигом отыскали и сдавили сосок. — Или лучше не будем говорить совсем.

Девон засмеялась, но Джонатан быстро утихомирил ее поцелуями. Засунув руки под одеяло, она сама направила разбухшую плоть Джонатана в себя, и, как только это случилось, ей в самом деле стало не до разговоров.

Ди Уиллис подняла глаза как раз вовремя, чтобы не пропустить появления Джонатана в офисе.

— Ну как, вам хватило сил, чтобы сдерживать атаку? — осведомился он, одарив ее ослепительной улыбкой, которой Ди не видела у него в течение многих дней.

— Как обычно, индейцы отогнаны и отсиживаются в резервациях, хотя многие из них спят и видят, как бы снять с нас скальпы, — шутливо отозвалась Ди, представляя боссу в юмористическом виде состояние дел.

Джонатан хохотнул и прошел к себе в кабинет, не забыв, однако, оставить дверь открытой.

— Я ожидаю в десять Дебру Даттон и Уэйна Каммингса.

— Они только что звонили, — откликнулась Ди. — Я сказала, что вы на конференции, но к назначенному часу будете обязательно. — Она никак не могла поверить, что Джонатан только что вошел. За последние два года он ни разу не опоздал ни на минуту. Обыкновенно шеф приходил в офис заранее, за час или два до начала рабочего дня.

— Они оба придут?

— Так по крайней мере сказала миссис Даттон.

— Тогда ничего хорошего ждать не приходится — в противном случае им незачем было бы являться вдвоем.

— Возможно, вы правы. — В таких делах Джонатан редко ошибался. — Может быть, выпьете кофе? — Было похоже, что кофе Джонатану отнюдь не помешает. Хотя он привычно улыбался, припухлости под глазами убедили Ди Уиллис в том, что Джонатан спал очень мало.

— Звучит заманчиво. Благодарю.

Ди принесла кофе, и Стаффорд с удовольствием пригубил ароматный напиток, одновременно раскладывая на столе нужные документы. Когда приехали Даттон и Каммингс, он попросил Ди присесть рядом и застенографировать разговор.

Встреча продолжалась недолго.

Келовар оказался удивительно качественным материалом; недаром об этом с таким упоением сообщала в своих рекламных проспектах «Три-стар-марин».

— Скоро наши покупатели кинутся от нас прочь, как крысы с тонущего корабля, — заявил в заключение Уэйн Каммингс, являвшийся одним из директоров компании «Холидекс».

— Что ж, если «Три-стар-марин» такой опасный конкурент, может быть, есть смысл скупить ее акции? — сухо осведомился Джонатан. — Или у вас есть другие предложения? Я устроил эту встречу не для того, чтобы выслушивать дифирамбы продукту, производимому конкурирующей фирмой. — Он откинулся на спинку стула и выразительно посмотрел на Каммингса. — Охотно верю, что часть из того, о чем вы здесь говорили, — правда. Тем не менее интуиция мне подсказывает, что у келовара есть недостатки — что бы там ни твердили представители «Три-стар-марин».

— Как сказать, — вступила в разговор Дебра Даттон — как всегда, она излагала свои мысли четко и ясно. — Фибер-глас, например, произвел революцию в яхтостроении.

— У фибергласа имеются недостатки, и у келовара они просто обязаны быть. Думайте, господа. Переверните все сверху донизу, но отыщите мне слабое место этого материала.

Члены правления «Холидекс» удалились явно не в лучшем расположении духа.

— По крайней мере они выпили за ваш счет шампанского, — сказала с улыбкой Ди Уиллис, которая получила благодарность от представителей «Холидекса» за бутылку «Дом Периньона». — Жаль только, что вы сами не смогли повеселиться.

Джонатан ухмыльнулся.

— Это как сказать. Я-то уверен, что прошедший вечер принес мне куда больше радости, чем этим господам.

Ди улыбнулась в ответ.

— Приятно слышать. — Ясное дело, здесь не обошлось без женщины по фамилии Джеймс, подумала она. Ди знала, что Джонатан снова стал встречаться с Девон, так как он всегда оставлял секретарше информацию о своем местонахождении. Хотя Джонатан никогда ничего ей не сообщал о своих сердечных делах, Ди догадывалась, что они разворачивались в полном соответствии с планами ее босса. Что и говорить, Джонатану давно была нужна женщина, которую бы он любил и о которой заботился. Кто-кто, а уж он-то заслужил немного личного счастья.

Ди взглянула на черноволосую голову Стаффорда, трудолюбиво склонившуюся над разложенными на столе документами. За долгое время он в первый раз по-настоящему привязался к женщине — и в первый раз выглядел счастливым и уверенным в своем праве на счастье. Ди, однако, весьма тонко понимала сложившуюся ситуацию и готова была побиться об заклад, что проблемы у ее босса еще не закончились.

Ей только оставалось надеяться, что Джонатан при любых обстоятельствах сохранит выдержку и ясность мысли, ведь разбитое сердце — плохой советчик в работе.

— Тяжелый выдался день? — Стоило ему войти в квартиру, и Девон сразу поняла, что у Джонатана неприятности на работе.

— Скажем так: можно было провести время и повеселее.

— Значит, мы не едем за покупками?

Джонатан выпрямился и сделал шаг по направлению к ней.

— Я и правда был утомлен до чрезвычайности — минуту назад. — Он притянул ее к себе. — Зато теперь, когда ты рядом, у меня открылось второе дыхание. — Джонатан улыбнулся и принялся покрывать ее шею нежными, легкими поцелуями.