— Хотите верьте, хотите нет, на этот раз ко мне приезжает сестра со всем выводком. Они остановятся в нашем домр в Хэмптонсе. Алекс останется с ними на уик-энд — он уже два года не видел своих кузенов.

— Уверена, мальчик будет очень рад.

— Ему прямо-таки не терпится с ними встретиться. Он так любит свою тетку и кузенов.

— Алекс всех любит.

Джонатан улыбнулся и нажал кнопку вызова личного лифта, который сразу доставлял его в главный холл внизу.

Характер его сестры был подобен тайфуну, но с детьми она обращаться умела. Мадлен была высокой и смуглой, как все Стаффорды, обладала парой пронзительно-ярких голубых глаз и призывной улыбкой, сводившей мужчин с ума. Она была моложе Джонатана на шесть лет и жила в Англии, поскольку вышла замуж за английского баронета по имени Сент-Джайлс. Для него она по-прежнему оставалась малюткой Мадлен, полной очарования проказницей, вечно стремившейся к удовольствиям. Хотя они не были особенно близки в детстве, теперь Джонатан с нетерпением ждал, когда она окажется у него в доме.

Спустившись в холл, Стаффорд торопливо пересек его и вышел на улицу. Лимузин уже был на месте. Генри распахнул дверь, и Стаффорд, улыбнувшись дожидавшейся его в машине Девон, наклонил голову и уселся на привычное место сзади. Когда его плечо соприкоснулось с плечом Девон, она торопливо подвинулась, уступая большую часть сиденья ему.

— Привет!

— Привет! — Девон выразительно взглянула на его портфель из крокодиловой кожи. — Как видно, вы основательно подготовились к наступлению.

Машина тронулась, и Стаффорд, так ничего и не ответив, погрузился в размышления, готовясь к предстоящей встрече.

На обратном пути от Лонг-Айленда он рассказал Девон о проблемах, которые возникли у него в связи с противостоянием между «Холидекс индастрис» и компанией «Три-стар-ма-рин». За исключением нечастых бесед по этому поводу с Акеми, Стаффорд крайне редко обсуждал свои дела за пределами офиса. Тем более он был рад, что наконец есть кому поведать о своих проблемах. К удивлению Джонатана, его рассказ крайне заинтересовал Девон.

— Боюсь, в бизнесе я разбираюсь мало, — призналась она, — тем более предмет этот для меня весьма занимателен — я люблю узнавать новое.

— Если вы и впредь намерены писать такие хорошие книги, как «Странствия», вам лучше узнать о бизнесе побольше. Деньги необходимо умело вкладывать. Вы, к примеру, думаете, что Патриция Соломон — шарлатанка, но не знаете о том, сколько недобросовестных брокеров рыщет в поисках доверчивых вкладчиков, чтобы лишить их честно заработанных денег.

Произнеся эти слова, Джонатан вдруг понял, что не допустит, чтобы с ней случилась какая-нибудь беда. Девон в этом мире пробивалась самостоятельно, и во многих отношениях она была наивна, как ребенок. Надо же кому-то следить, чтобы она не наделала глупостей.

Наконец-то ему удалось внимательно ее рассмотреть. Она была одета куда менее консервативно, нежели он ожидал. Пожалуй, ее наряд можно было даже назвать смелым и, в определенном смысле, соблазнительным. Да, именно так. Рядом с ним сидела искусительница, но Джонатан постарался отогнать от себя эту мысль.

Большую часть дня он провел, стараясь убедить себя, что их с Девон ожидает обычный дружеский вечер. Он хотел Девон и намеревался добиться ее любой ценой, но, помимо этого, существовали и другие вещи, которые он вряд ли получил бы, если бы стал чрезмерно давить на эту женшину, добиваясь от нее того, о чем впоследствии она могла пожалеть.

Сегодня вечером никаких попыток соблазнить Девон не будет, равно как и всевозможных игр с ее грудью. Ах, как были хороши ее соски цвета абрикоса и груди небольшого размера, твердые, как резиновые мячи! И еще нежные, словно вызревшие на солнце персики. Он едва не застонал, вспомнив, как они покоились у него в ладонях.

Не сегодня, в очередной раз напомнил он себе. Этим вечером никаких вольностей он себе не позволит. Разве что поцелуй в щечку на прощание, когда он проводит ее до дверей квартиры.

— Как прошел день? — услышал Стаффорд голос Девон и тут же отвел глаза от ее губ — уж слишком соблазнительно они блестели под коралловой помадой. Отчего эта женщина всякий раз своим появлением производила на него эффект разорвавшейся бомбы? Даже брюки у него в паху натягивались сверх всякой меры, стоило ему только повернуть голову, чтобы на нее взглянуть. Нечего сказать, удачное начало дружеских посиделок!

— Прошедшая сегодня встреча имела чрезвычайно важное значение. Я напомнил служащим «Холидекса», какую угрозу они заполучили в лице компании «Три-стар-марин».

— Если келавар столь же хорош, как они говорят, что вы в силах сделать, чтобы уберечь свою компанию от краха?

— Я сказал им, что он только кажется хорошим. Нам же необходимо обнаружить и обнародовать недостатки этого материала. Эти недостатки просто обязаны иметь место — идеальных материалов не существует. Теперь дело за ребятами из лабораторий «Холидекса» — они обнаружат слабые места келовара.

— А если таких слабых мест нет? Джонатан тяжело вздохнул.

— Уж лучше бы им их найти. А не то все эти мальчики окажутся на улице и займутся коллективными поисками работы.

Девон внимательно посмотрела на него сквозь густые ресницы.

— Скажите, а это важно для вас — благосостояние и устроенность тех, кто на вас работает?

— Разумеется, я чувствую за них определенную ответственность — и мои предки тоже эту ответственность чувствовали. Во времена Великой депрессии мой прадедушка чуть не разорился, поскольку все деньги из прибыли уходили на то, чтобы выплачивать служащим зарплату.

— А мой дедушка был портовым грузчиком, — сказала Девон. — Он умер, когда мне было пять лет от роду, и я полагаю, что он был таким же крутым старым ирландцем, как мой отец.

— Вы очень привязаны к своей семье.

Девон некоторое время смотрела в окно автомобиля.

— Они не настоящие мои родители. Уверена, что вы хорошо об этом осведомлены.

— Да, я действительно это знаю.

— С другой стороны, мне и не надо лучших родителей. Моя приемная мать — великая женщина, а отец… Что ж, временами он напивается и устраивает тарарам, но в остальном — просто прелесть. Я ужасно люблю их обоих.

— Вам повезло, Я вот никогда не был близок ни с отцом, ни с матерью. Мать вечно занималась благотворительностью, а отец — делами концерна.

— Мои родители и я во многом непохожи сказала Девон. — Их всегда очень волновало, что я от них отличаюсь внешне. В детстве мне часто хотелось сделаться низенькой, веснушчатой и темноволосой, чтобы они не, так расстраивались. Кроме того, они большие любители позубоскалить, посидеть в компании и поболтать с друзьями, я же интраверт. Им всегда было непонятно, отчего я редко хожу на свидания или на танцы, а если и пойду, то не танцую, а стою в сторонке.

Стаффорд выгнул тонкую, черную бровь и еще раз оглядел пухлые губы, высокие скулы и серебристые волосы Девон.

— Трудно поверить, что это так.

— Увы… Вот почему мне трудно было пережить развод. Прежде всего мне недоставало веры в себя.

Джонатан с нежностью провел пальцем по ее полной нижней губе, словно пытаясь на ощупь определить ее округлость и упругость.

— Не по этой ли причине вы остановили меня вчера вечером?

На щеках Девон выступили красные пятна. Она попыталась было отвернуться, но Стаффорд поймал ее за подбородок и не позволил этого сделать.

— Не отворачивайтесь, лучше скажите правду.

— Я хочу убедиться, что значу для вас больше, чем просто женщина, с которой можно провести ночь. И еще я боялась того, что будет потом…

— Боялись и все же поехали со мной? Она улыбнулась ему краешками губ.

— Вы же сами сказали: «кто не рискует, тот не получает награды». Ради некоторых вещей можно и рискнуть.

Джонатан ничего не ответил, подумав, что, давая ей возможность освоиться со своим новым положением, поступает совершенно правильно.

Он посмотрел в окно и в сгустившейся темноте уловил знакомые очертания стоявших вдоль дороги домов.