— Будешь делать, что тебе в голову взбредет: убирать дом, варить обед, сидеть весь день перед телевизором. Я не против, тем более что у меня есть домработница. Да я и сам могу что-нибудь приготовить — голодная смерть мне не угрожает. — Он помолчал в ожидании ответа, но Дэниэль не проронила ни звука. — Я ведь сказал тебе: я не буду требовательным супругом. Чем это тебе не нравится?

— Не беспокойся, малышка найдет чем себя занять.

Наконец ему удалось ее завести!

— В тебе, полагаю, очень сильны женские инстинкты. Если захочешь изображать из себя домашнюю хозяйку — милости просим, возражать не станем.

— Джейс! Лучше остановись! — вскричала она, сверкая глазами.

Именно этого ему и не хватало! Он совершенно забыл, какое удовольствие получал от словесных стычек с Дэниэль, а еще большее — от последующих примирений.

Оба замолчали.

— А что помешает мне развестись с тобой после того, как я получу деньги? — ошарашила его Дэниэль.

Он поперхнулся.

— Ты не разведешься, — заявил он, откашлявшись и сделав глоток кофе.

— А вдруг?

— Но ты же не захочешь, чтобы папочкин бизнес пришел в упадок.

Удар попал в цель. Жаль, что пришлось прибегнуть к такой угрозе, но Джейс понимал, что она была необходима.

— Значит, ты решил до конца своих дней жить с женщиной, которая тебя не любит?

Он, ничуть не испугавшись, улыбнулся.

— Мы всегда прекрасно ладили. И со временем, полагаю, ты научишься меня любить.

Дэниэль подняла со стола вилку и принялась снова есть.

— Твоя самонадеянность не имеет границ.

Он пропустил ее замечание мимо ушей.

— А ты тоже научишься любить меня?

Смелая женщина, ничего не скажешь!

— Я уже пробовал любить тебя. И с меня, пожалуй, достаточно.

Какая боль промелькнула в ее огромных зеленых глазах! Взять бы эти слова обратно, ведь, только забыв о прошлом, можно надеяться хоть на какое-то общее будущее.

— Дороги скоро расчистят. Я вызвал по телефону снеговозы, они работают вовсю. Приготовься к тому, чтобы завтра утром уехать. Поверь, я не чудовище и не хочу превратить нашу жизнь в непрерывную борьбу. Надеюсь, мы научимся быть друзьями, радоваться тому, что мы рядом. Попробовать-то по крайней мере можно?

Она нерешительно кивнула.

— Откладывать бракосочетание нам ни к чему. Устроим красивую свадьбу, потом короткий медовый месяц — мне сейчас нужно заняться делами. Но со временем непременно съездим куда-нибудь.

— Необязательно устраивать медовый месяц сейчас. Лучше подождать, пока ты будешь посвободнее.

В голосе ее звучала тревога. Он удивленно поднял бровь.

— Ну нет, без медового месяца нельзя. И проведем мы его на славу.

— Ты уже все обдумал. — Она поджала губы. — И где же, осмелюсь спросить, будет протекать этот восхитительный медовый месяц?

— В Тетон-Лодже.

У Дэниэль вырвался радостный возглас. Значит, она помнит. Там они впервые отдались друг другу. Он увез ее туда, чтобы день этот получше запомнился ей. Разве мог он тогда знать, что воспоминания о нем будут преследовать его много лет подряд.

— Но на сей раз наша комната будет побольше. — Одиннадцать лет назад у него было туго с деньгами, сейчас он в состоянии позволить себе что угодно.

— И долго мы там пробудем? — Дэниэль чуть оттаяла.

— В пятницу утром мне необходимо вернуться. Да и тебе надо будет положить в банк довольно большую сумму.

При напоминании о причине их женитьбы глаза ее потухли.

— Тогда я тебя любила, Джейс. — Голос ее задрожал, она отвернулась, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы.

Желая ее успокоить, он положил свою ладонь на ее руку.

— Я видел много удачных браков без любви.

Взглянув на их скрещенные руки: его — жесткую и темную от загара, ее — белую и мягкую, она вскочила и стала убирать со стола тарелки. А жаль. Так приятно было ощущать тепло ее руки!

Но и наблюдать за ее грациозными движениями по кухне, напоминающими своего рода медленный сексуальный танец, тоже наслаждение, неизменно возбуждавшее его.

Когда она ставила перед ним чашку кофе, он потянул Дэниэль к себе, и она упала ему на колени. Он зарылся лицом в ее волосы, крепко сжимая в объятиях.

— Волосы пахнут как прежде. И желания у меня — прежние. — И он потерся ртом о ее шею, желая ощутить вкус кожи Дэниэль.

— Джейс!

Это была мольба. Но о чем?

— Прошу тебя, не надо.

Он заглянул в ее зеленые глаза — в них мука и страх. Те самые чувства, которые он так старается побороть. Но об этом никому ни слова, особенно женщине, имеющей такую власть над ним.

— Мы ведь с тобой помолвлены. — Схватив ее пальцы, он погладил их и задержался на пальце с кольцом. — Даже доказательство есть — вот, колечко.

Она попыталась подняться, но он не позволил ей — так приятно было ощущать ее тело на своих коленях.

— Мне нужно время, — с тяжелым вздохом сказала Дэниэль. — Все произошло так внезапно. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты до свадьбы не трогал меня.

— Ты лишь откладываешь на время неизбежное, — ответил он, ослабляя объятия, но не выпуская ее.

— Два дня назад у меня были совсем иные намерения. Дай мне время привыкнуть к мысли о том, что я буду… буду твоей женой. Прошу тебя, Джейс!

Проклятие! Он никогда не мог устоять против ее просьб, особенно высказанных так печально, с мольбой в глазах.

— Будь по-твоему, — кивнул он. — До свадьбы я до тебя пальцем не дотронусь. Но свадьба, кстати, состоится в среду. Таким образом, ты выигрываешь еще один день, чтобы… чтобы привыкнуть к мысли обо мне как о твоем муже.

— Но…

— Никаких «но». Один день.

Дэниэль немного успокоилась. Как-никак она получила передышку, пусть и небольшую. Джейс тут же все испортил:

— Дэни, у нас будет самая настоящая свадебная ночь. Я тебя до самого утра не отпущу. — Он помолчал, давая ей свыкнуться с этим обстоятельством. — Так что отдыхай, пока такая возможность у тебя есть.

Дэниэль покраснела и отодвинулась от него. По спине Джейса пробежал холодок. Но медлить было нельзя. Слишком высоки ставки. И все же ему не следовало выступать с такими необдуманными заявлениями, ругал он себя, глядя на Дэни.

Она наклонилась над ним, ставя на стол тарелочки для десерта, грудь ее коснулась его руки, он чуть было не отреагировал соответствующим образом, но вспомнил о своем обещании. Он дал слово. А слову своему Джейс Фаррел не изменял никогда.

Булочки, еще горячие, доедали молча. Не поспешил ли он? — засомневался Джейс. Но бежать ей некуда, прятаться — негде. Прежде чем у нее появится возможность спастись от него бегством, он свяжет ее по рукам и ногам.

И все же, все же… Джейс впервые задумался. А не поспешил ли он с этой женитьбой? Не принесет ли она им обоим горькие разочарования? Вдруг совместная жизнь окажется невыносимой? Но он так желал вернуть ее. А отказываться от своих желаний Джейс не привык.

Ходики пробили час. Дэниэль как зачарованная глядела на хвост кошки, отсчитывающий секунды. Она закусила нижнюю губу, и Джейсу захотелось поцеловать ее. Но нет, нельзя, он дал слово.

— Мне нужно позвонить папе.

Превозмогая ненависть к обожаемому ею отцу, Джейс кивнул. И, стараясь не думать о старике, помучил себя наблюдением за колышущимися бедрами удаляющейся Дэниэль.

Дэниэль вздохнула с облегчением, закрывая за собой дверь в кабинет Джейса. Он очень настойчив, после свадьбы она должна сделать все, чтобы не потерять над собой контроль. Ей понадобится вся ее выдержка, чтобы сохранить себя как личность.

Она посмотрела на телефонный аппарат, чувствуя себя виноватой: давно следовало позвонить отцу, но она боялась разговора с ним.

Отец, конечно, сердится. Прежде всего потому, что теперь спасение его фирмы зависит исключительно от нее. Ему остается надеяться только на дочь. А следовательно, он должен отказаться от своих устарелых представлений о работающих женщинах.