Элана не могла не вызывать симпатию, но явно любила поговорить. И хотя она обвинила появившихся в кухне мужчин в том, что те, наверное, просто трепались на улице, разговор в основном вела она одна. Наконец Элана подмигнула Ру, посмотрела на часы и заявила, что гости, должно быть, устали.

— Да пусть еще попьют чайку, — запротестовал Тим.

— Чай они смогут попить и в коттедже, — отрезала Элана…

Коттедж находился в сотне метров от дома, и пока они шли к нему, Ру молчала. Настроение у нее было отнюдь не свадебное, и когда Маркус зажег свет в коттедже и проводил Ру в маленькую гостиную, она принялась соображать, как бы потактичнее сказать Маркусу, что сейчас ее единственное желание — спать. Ру устало опустилась в кресло, заметив, что их чемоданы уже перенесены в коттедж.

— Нам специально выделили этот коттедж, — нарушил молчание Маркус, — чтобы мы могли вставать, когда нам вздумается. Да и вообще, новобрачным надо быть только вдвоем.

Маркус произнес последнюю фразу спокойным тоном, не подчеркивая смысл, который вкладывал в нее, но почему-то от этих его слов у Ру пересохло во рту.

— Будем пить чай? — спросила она.

— Как хочешь. — Маркус вышел из комнаты. — Элана позаботилась, холодильник набит битком, так что нам нет необходимости выходить отсюда, пока не захотим! — крикнул он из кухни.

Ру подумала, что ей, наверное, следовало бы разобрать чемоданы или помочь Маркусу готовить чай, но она осталась сидеть на месте. Только скинула туфли и распустила свадебную прическу.

Немного болела голова, но Ру не отнесла это на счет общего легкого недомогания, которое ощущала. Просто она чертовски устала. Ру глубоко вздохнула, пытаясь вновь вызвать в душе то страстное желание находиться в обществе Маркуса, которое она испытывала, когда они были далеко друг от друга. Ведь сейчас они наконец вместе!

К сожалению, ей удалось воскресить только тот небольшой неприятный шок, который Ру испытала, услышав, как Маркус лжет ее отцу. Конечно, во всем виновата она сама. Маркус никогда не притворялся ангелом, в его поведении было много неприятного, но Ру не придавала этому значения. А надо было. Ей следовало согласиться на предложение Маркуса и повременить со свадьбой. Позволить ему сначала решить все свои проблемы. Маркус сам предоставлял ей лазейку, а она ею не воспользовалась. Так что винить, кроме себя, некого.

Маркус вернулся из кухни с двумя чашками чая и уселся в соседнее кресло.

— Спасибо. — Ру отхлебнула чай и обожглась.

— Ну, миссис Грэм! — с улыбкой обратился к ней Маркус. — Или ты предпочитаешь называться миссис Тревэлин?

— Я еще не думала об этом. Кстати, мне очень понравилась Элана.

— Она всем нравится.

— И Тим хороший парень, если привыкнуть к нему.

— Тим тоже всем нравится. Ну, разве что, его недолюбливали некоторые воспитатели в интернате. — Маркус отставил в сторону свою чашку, улыбка внезапно исчезла с его лица. — А сейчас давай прекратим пустой разговор. Может, ты наконец скажешь мне, что тебя беспокоит? Со времени нашего последнего пребывания в гостинице в Бурумбурре я почти не видел радости на твоем лице.

— Я просто устала, вот и все. — Ру поймала себя на том, что крутит на пальце обручальное кольцо, как когда-то крутила кольцо с сапфиром, подаренное Джоном. Увидев, что Маркус тоже заметил это, Ру отдернула руку от кольца.

Кольцо с сапфиром, подарок Джона. Сейчас оно лежало в ее чемодане. Если бы она не сунула его в карман после настоятельных просьб Маркуса, то оно пропало бы вместе с остальными вещами, когда перевернулся «лендровер». Сейчас Ру не знала, что делать с этим кольцом. А Маркус подарил ей обручальное кольцо только в день свадьбы. Наверное, у него просто не было времени сделать это раньше.

— А где ты взял это обручальное кольцо? — неожиданно спросила Ру, глядя на массивное золотое кольцо.

Маркус удивленно вскинул брови?

— Разве ты не узнаешь его?

— Почему я должна узнать это кольцо?

— Сейчас я тебе подскажу…

— Маркус, давай не будем играть в угадайку.

— А почему бы и нет? Ты же играешь со мной в эту игру. Говоришь, что устала, но дело явно не в этом. Думаю, ты просто не хочешь быть со мной откровенной. Ладно, если не хочешь говорить, тогда пошли спать.

— Я еще не допила чай.

— Так допивай. Приходи, когда закончишь.

Маркус достал из чемодана несессер и ушел. Ру услышала шум воды в ванной. Она заставила себя допить чай, потом налила еще, но чай уже остыл, и Ру в конце концов отставила чашку в сторону. Затем она вымыла все чашки, потом раковину. Дальше тянуть время было уже невозможно, и Ру направилась в ванную. Там она вымыла руки и лицо, причесалась и надела хлопчатобумажную ночную рубашку. Ру со страхом взглянула на свое отражение в зеркале, но лицо ее выглядело вполне спокойным, только слегка бледным. И все же она совсем не походила на новобрачную.

Вздохнув, Ру погасила свет и вошла в спальню, где Маркус уже лежал в постели, закинув руки за голову и уставившись в потолок. Возле постели горел ночник, и в его свете Ру заметила, что на его плече и шее уже нет ни синяков, ни припухлости. Да, Маркус Грэм находился в отличной физической форме, а вот Ру чувствовала себя разбитой.

Внезапно ее охватила паника. Так не может продолжаться! Ей следует сказать Маркусу, что они, похоже, совершили ошибку и сейчас ей необходимо прежде всего прийти в себя.

Маркус наблюдал, как Ру движется к постели, словно механическая кукла. А у нее каждый нерв трепетал от страха перед тем, что она собиралась сделать. Ру подумала, что если сейчас Маркус скажет хоть что-нибудь, она буквально взорвется. Однако Маркус молча наблюдал за ней. Ру юркнула в постель, повернулась на бок и натянула одеяло по самую шею.

— А теперь, — промолвил Маркус, выключив свет, — надеюсь, ты расскажешь мне, что я натворил и чем заслужил такое твое отношение в первую брачную ночь.

Ру подумала, что если Маркус не знает этого, то она ничего не сможет ему объяснить, поскольку сама до конца не понимает, что происходит. Просто она испытывала жуткое разочарование — в Маркусе, в самой себе и во всей ситуации в целом. С самого начала в их отношениях было много закавык, и Ру следовало прислушаться к предостережениям судьбы, а не бросаться слепо головой вперед. Похоже, история с Джоном ее ничему не научила.

— А может, дело в том, что я, наоборот, чего-то не сделал? — предположил Маркус.

— Ты долго отсутствовал, и у нас не было времени поговорить.

— Но каждый раз, когда мы говорили по телефону, я спрашивал тебя, хочешь ли ты, чтобы я приехал?

— А какой смысл был в твоем приезде? Ты же ясно давал понять, что сможешь приехать всего на день, а потом снова уедешь.

— Возможно, моя вина в том, что я все же не приехал. Что не бросил здесь все дела, не сел в самолет и не сказал тебе, что не могу жить без тебя. Не сказал лично, а не по телефону.

— В разлуке мы были три недели, а вместе всего около недели, да и то, почти все это время находились в жуткой ситуации.

— Но ты могла бы приехать ко мне.

— Да, конечно. Но ты сказал… нет, ты намекнул, чтобы я оставалась дома, что Голден Лод — твоя проблема, а не моя.

— Мне жаль, что ты восприняла это таким образом. Думал, мы понимаем друг друга, а оказывается, надо было хоть на денек прилететь к тебе.

— Такое искупление грехов обошлось бы тебе дорого, билеты на самолет не дешевые.

— Да, верно, но, похоже, то, что я не прилетел, обошлось мне еще дороже! И потом… Готов поклясться: ты была рада, увидев меня сегодня перед свадьбой. Я прочитал это в твоих прекрасных глазах. Мне казалось, что я попал в рай. Но, видно, не надолго.

Ру охватила паника. Она многое отдала бы за то, чтобы вернуть прошлое, когда было еще не поздно разобраться в своих чувствах к Маркусу. Но уж лучше выяснить правду сейчас, чем опять откладывать это на потом…

— Сразу после церемонии ты увидела отца… — медленно произнес Маркус. — Он что-то сказал тебе? Обо мне?