Джон пожал плечами и пробормотал:

— Боже мой.

— Когда мы уезжаем? — спросила Ру, но Джон не ответил на ее вопрос.

В этот момент они уже подошли к стоянке, и Джон протянул руку, чтобы взять у Ру ключи от автомобиля. Мужчины поколения Джона предпочитали сами вести машину и выбирать вина в ресторане. Обычно у них бывали взрослые дети и бывшие жены, что несколько омрачало брак с ними, но, с другой стороны, мужчины поколения Джона открывали двери перед своими дамами, подвигали им кресла в ресторане, умели танцевать вальс, покупали цветы и шампанское. Они сначала ухаживали за дамами, а не тащили их сразу же в постель. Молодое поколение этим не отличалось, поэтому тут уж следовало выбирать — кому что нравится.

— Нет, в этот раз ты не сможешь поехать со мной, дорогая. Как я уже сказал, я буду занят делами, и у меня не останется времени показать тебе поместье. Оставим эту затею до следующего раза, когда поедем туда после свадьбы.

— Но я прекрасно могу и без тебя объездить все поместье. Ты же знаешь, я хорошо езжу верхом, научилась, когда мне не было и двенадцати.

— Мысль увидеть тебя верхом на лошади мне действительно нравится. Но в поместье нет верховых лошадей, в наши дни поместья объезжают на машинах, поэтому нет необходимости трястись по жаре на лошади.

— Ну и ладно, а я все равно хочу поехать. Ведь юный Марк будет там, да? А мне следует познакомиться с ним до свадьбы.

— А вот эта мысль меня совершенно не привлекает, — возразил Джон. — Ты и Марк… нет. Он настоящий зануда, но стоит тебе только посмотреть на его волосы и серьгу в ухе, и ты тут же дашь мне отставку.

Ру засмеялась. В нежелании Джона показать ей свое поместье и познакомить с сыном не было ничего нового, но сейчас он хоть как-то объяснял это. Возможно, он действительно думает, что ей не понравятся глушь и жара. Или, может, что ей будет неприятно присутствие молодого человека, не одобряющего их брак. Но Ру и не собиралась изображать из себя жену фермера и мачеху, это вовсе не входило в ее планы. Они с Джоном прояснили этот вопрос — большую часть времени они будут жить на Золотом побережье, а Марк уже вполне самостоятельный юноша.

— А мы поедем в поместье через Роселлу? — спросила Ру. Она рассматривала карту того района и знала, что Роселла — это самый близкий город к Голден Лод, в котором фермеры совершали покупки.

— Нет, Боже упаси! — возразил Джон. — Там ужасная дорога, на ухабах вытрясет все мозги, а кроме того, дорогая, полно пыли и грязи. Если уж ты настаиваешь, то мы полетим самолетом, в этом случае вся поездка займет у нас два-три дня. Наверное, я смог бы уладить проблемы с транспортом по телефону, но ты же знаешь, в такой глуши связь работает плохо.

— Я буквально сгораю от желания увидеть твое поместье, — решительным тоном заявила Ру. — Ладно, до Роселлы мы долетим, а как будем добираться дальше? Ведь Голден Лод довольно далеко от города.

— Надеюсь, нас кто-нибудь встретит. Как у тебя прошел день, дорогая? Было что-то интересное?

— Был прекрасный викинг, явно не похожий на тех, кто не желает увидеть себя в каком-нибудь необычном костюме. Не знаю, почему у большинства из вас, мужчин, отсутствует дух авантюризма.

— Нам следует сохранять чувство собственного достоинства. А дух авантюризма мы приберегаем для других дел.

— Например, для игры на бирже, — сухо заметила Ру.

— Да, и для этого тоже, — согласился Джон. — Кстати, это мне кое-что напомнило. От твоего отца все еще нет известий? Он сможет прибыть на нашу свадьбу?

— Не знаю.

— Я слышал, что он отплыл с Багамских островов.

— Это было уже давно. А почему это тебя так интересует?

— Я направил ему небольшое предложение, хотелось бы знать, получил ли он его.

— Я могу спросить, когда буду в следующий раз говорить с ним…

— Нет, не беспокойся, дорогая. Похоже, что я вообще забыл отправить это предложение.

Ру нахмурилась.

— Ты знаешь, от него уже долгое время не было никаких вестей. Надеюсь у него все в порядке.

— Не сомневайся, — заверил Джон — Что может случиться с человеком, у которого столько денег?

Остаток недели пролетел быстро. В субботу, накануне их отлета из аэропорта Кулангатта, Ру закрыла студию в четыре часа. У Крис был выходной, поэтому в студии Ру находилась одна. Обычно она еще час после закрытия занималась всякими делами, но сегодня ей следовало быть дома пораньше. До свадьбы оставалось менее двух недель, именно об этом Ру и думала, выходя из студии в тускло освещенный вестибюль верхнего этажа. Индикатор лифта показывал, что кабина занята и находится несколькими этажами ниже, поэтому Ру распахнула дверь на лестницу пожарного выхода, решив, что так доберется вниз быстрее.

Но только она поставила ногу на первую ступеньку, в студии зазвонил телефон. Уходя, Ру включила автоответчик, но она машинально повернулась и рванулась назад, чтобы самой ответить на звонок. Оступившись, Ру полетела вниз по лестнице. Ушиблась она не очень сильно, так как в первом пролете лестницы было всего шесть ступенек, но когда, ухватившись за перила, Ру поднялась на ноги, то ощутила острую боль в лодыжке. Задохнувшись от боли, она опустилась на ступеньку. Несмотря на боль, Ру подумала о том, что попала в довольно дурацкое положение. В здании было множество народа, но лестницу пожарного выхода закрывала массивная дверь, и скорее всего до вечернего обхода охраны никто больше ею не воспользуется…

В этот момент неожиданно зазвонил мобильный телефон, висевший у нее на поясе. Дрожащими руками Ру удалось отцепить его.

— Дорогая? — раздался несколько напряженный голос Джона. — Послушай, тут произошло кое-что… Боюсь, поездку в поместье придется отложить…

— У меня тоже произошло кое-что, вернее, произошло со мной. — Ру нашла в себе силы пошутить. — Я упала на лестнице и, думаю, сломала лодыжку.

Рентген, сделанный в местной больнице, показал, что у Ру просто растяжение связок, а не перелом лодыжки. Доктор наложил на ногу тугую повязку, велел Ру принять обезболивающее и несколько дней отдохнуть дома.

— Мне даже неловко, оказывается я зря подняла панику, — извинилась Ру перед Джоном, сопровождавшим ее в больницу.

Джон, державший в руке костыли, выданные в больнице, выглядел каким-то подавленным, но она не стала спрашивать у него, что случилось. Лодыжка сильно болела, и Ру еще продолжало слегка трясти.

— Похоже, в таком виде я не смогу скакать верхом по просторам твоего поместья.

— Разумеется, дорогая. Тебе следует остаться дома и отдохнуть.

— Но, с другой стороны, я прекрасно могу отдохнуть и в Голден Лод. Просто не буду ездить верхом. Мне все же очень хочется познакомиться с юным Марком… и посмотреть, как мы поладим.

Джон прижал палец к губам Ру.

— Тебе там будет неудобно, дорогая. Дом спроектирован таким странным образом, что, скажем, кухня и ванная расположены очень далеко друг от друга, да и дорога от Роселлы до поместья просто ужасная. Нет смысла рисковать, ведь можно еще сильнее повредить ногу. Ты же не хочешь провести медовый месяц в гипсе, да?

Ру неохотно улыбнулась.

— Наверное, ты прав. У меня будет много времени, чтобы посетить поместье после свадьбы. Ему, ты говорил, сто пятьдесят лет, так что, надеюсь, оно никуда не денется. А за круиз опасаться нечего, он состоится только в конце декабря.

Джон улыбнулся, поцеловал невесту в губы и помог ей выбраться из машины.

— Мне очень нравятся женщины, которые…

— Если ты осмелишься сказать: «…которые знают свое место», я размозжу тебе голову этим костылем, — пригрозила Ру.

— Я хотел сказать: «…которые рассуждают разумно». — Джон, обняв Ру за талию, помог ей подняться по ступенькам особняка, который Уолтер Тревэлин выстроил тридцать лет назад. Дом был рассчитан на большую семью, но план Уолтера на этот счет не осуществился, и в данный момент в доме постоянно проживала только Ру.

Когда они вошли в дом, Джон усадил Ру в кресло, принес ей скамеечку для ног и журнал. Затем отправился на кухню, приготовил кофе и легкий ужин. Остаток вечера Джон буквально «плясал» перед Ру, что, несмотря на боль, вызывало у нее улыбку. Она увидела своего жениха в новой роли — заботливой сиделки. Потом Джон проводил Ру в спальню и уложил в постель.