— Спуститься вниз необходимо, — спокойно повторил Маркус. — Оставайся на месте, а я постараюсь вернуться как можно скорее.

— Оставайся на месте! — повторила в раздражении Ру. — А куда, по-твоему, я могу деться?

— Никуда. — Маркус бросил через плечо взгляд вниз, и Ру замерла от страха, потому что в этот момент вниз скатились несколько камней. — Всего-то метров тридцать…

— Ты не имеешь права делать это!

Но спорить с Маркусом было бесполезно. Ру с ужасом наблюдала, как Маркус расцепил руки, обхватывавшие пень, и начал скользить вниз, для торможения цепляясь за кусты, камни, пучки травы. Она подумала, что он, должно быть, сильно ободрал ладони, да и остальные части тела наверняка в ушибах. У нее самой тело болело во многих местах, хотя она только выпала из машины, да и то в грязь, а ведь Маркус пролетел несколько метров с обрыва и врезался в пень.

По спине Ру катился пот, смешиваясь с холодной влагой дождя, просачивающейся сквозь свитер. Намокшие волосы спутались и прилипли к шее. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что никогда еще в жизни она не чувствовала себя так плохо, однако все ее чувства были сейчас сосредоточены на Маркусе. Если он не удержится на склоне… если доберется до «лендровера», а машина опрокинется на него…

Вниз надо было спускаться мне, подумала Ру. Я легче и не так устала, как Маркус. Она вцепилась ногтями в землю. Надо было бы отползти назад, покинуть опасную зону. Ведь если край снова обвалится, то ее сбросит в ущелье или же падающие камни обрушатся на Маркуса. Но, с другой стороны, как она может сейчас уползти от края? Ведь ей тогда не будет видно, что происходит внизу.

Тут Ру заметила, что Маркус прекратил спуск и лежит, распластавшись на склоне.

— Маркус! Что случилось?

— Все в порядке, — заверил Маркус. — Просто остановился перевести дыхание. Ру, ты не могла бы отыскать для себя какое-нибудь более надежное место? Спуск займет больше времени, чем я рассчитывал. Склон крутой и чертовски скользкий.

— Я останусь здесь.

Маркус вскинул голову и посмотрел на Ру. Глядя на его бледное, покрытое грязью лицо, она подумала, что ей снится кошмарный сон.

— Ру, прошу тебя, отодвинься от края. Я не могу сосредоточиться, когда тебе грозит опасность упасть вниз.

Маркус не приказывал, а просил, однако Ру вспомнила, что тоже просила его не спускаться вниз, но он ее не послушался.

— Я не упаду.

— Тогда упаду я.

В его словах был здравый смысл, поэтому Ру отползла назад от края обрыва. Но теперь она не могла видеть, что происходит внизу, и неизвестность буквально терзала ее. Потом раздался шум обвала и сдавленный крик.

— Маркус? Маркус! — Ру вернулась к краю обрыва и посмотрела вниз. Вероятно, Маркус потерял опору и пролетел несколько метров вниз. Глядя на него широко раскрытыми от ужаса глазами, Ру заметила, что Маркус шевелится — значит, жив! Она окликнула его еще раз, но ответа не последовало. Решение пришло мгновенно — она должна спуститься к нему и помочь, чем сможет.

Стараясь сохранять спокойствие, Ру осторожно двинулась вдоль края обрыва, в поисках относительно надежного участка склона. Ведь случись что-то с ней самой, никто не придет Маркусу на помощь! Конечно, если у него, скажем, открылось сильное кровотечение, то и она мало чем поможет, разве что попытается вызвать по рации помощь. Ладно, хватит размышлять, в этой ситуации дорога каждая секунда!

Ру легла на живот и неуклюже сползла с края обрыва. Вцепившись ногтями в землю, она нащупала ногами относительно прочный выступ. Потом одной рукой нащупала какой-то бугорок и, ухватившись за него, отцепила вторую руку и спустила ноги чуть ниже. Такой спуск оказался чрезвычайно изматывающим, уже через несколько метров заныли ладони, задрожали от напряжения ноги. Ру немного отдохнула, а когда отважилась бросить через плечо взгляд на Маркуса, то увидела, что тот застыл в какой-то неестественной позе.

— Я иду к тебе, — прошептала Ру.

Она не стала больше окликать Маркуса, ведь если бы он мог, то уже давно ответил бы ей. Крови на его теле Ру не заметила, но это ничего не значило, поскольку он был здорово перепачкан в грязи.

Медленно, превозмогая боль и страх, Ру продолжила спуск. Сердце бешено колотилось, глаза застилал туман, в ушах стоял звон. Пальцы почти онемели, ступни ныли так, словно на них свалился камень, болели колени, лодыжку, казалось, лизал огонь. Но Ру не обращала на это внимания. Только вниз, метр за метром.

Наконец чудо свершилось — она оказалась на одном уровне с Маркусом, метрах в тридцати правее него и в десяти метрах над перевернутым «лендровером». Что делать? Ползти десять метров вниз или тридцать метров в сторону? Боже мой, какая-то неразрешимая дилемма!

— Я иду к тебе, — снова прошептала Ру, приняв решение, и двинулась поперек склона в направлении Маркуса.

По мере приближения к нему ползти становилось все труднее и труднее, земля здесь была более скользкая, да и сказывалась невероятная усталость. До Маркуса оставалось метров пять, когда голова его дернулась и до Ру донесся болезненный стон.

— Маркус, я здесь, рядом! — крикнула она, постаравшись изо всех сил скрыть свой страх. — Сейчас я помогу тебе.

— Нет… уходи, Ру… — услышала она в ответ хриплый шепот.

— Не пори чепухи, — спокойным тоном возразила Ру. — Ты сам велел мне убраться с края обрыва. Правда, я не полезла вверх, а спустилась вниз.

— Черт побери… идиот…

— Я не идиотка!

— Это я о себе…

Ру здорово обрадовало, что Маркус может говорить, однако ей не понравились его тон и неестественная поза. Она ползком преодолела последние метры и, оперевшись на торчащий из почвы валун, облегченно вздохнула. Теперь ее онемевшие пальцы могли отдохнуть. Протянув руку, Ру дотронулась до волос Маркуса, потом ее ладонь опустилась на его шею, холодную как лед.

— Да ты же просто застыл! Вот уж действительно идиот!

— У меня шок… наверное. — Маркус слегка пошевелил сцепленными руками, но голову по-прежнему не поднимал.

— Что у тебя болит? Ты чувствуешь ноги? — засыпала Ру Маркуса вопросами.

У Маркуса болело все тело, но он понял, что именно больше всего беспокоит Ру.

— С позвоночником все в порядке.

Ру мысленно вознесла благодарственную молитву.

— А как ноги?

— Тоже в порядке.

— Но мне надо знать, что с тобой, чтобы помочь, — настаивала Ру. — Ты можешь повернуть голову?

— Хотел бы… — пробормотал Маркус.

Ру положила ладонь на плечо Маркуса и нащупала нечто вроде здоровенной шишки… Но здесь шишки не может быть! И тут она со страхом поняла, почему ей казалась неестественной его поза с приподнятым плечом.

— Ты вывихнул плечо, да?

— Пожалуй, что так.

— Да, именно так. И, разумеется, не сможешь забраться наверх. Я постараюсь вправить вывих.

— Нет! — вырвалось у Маркуса, и он еще более напрягся. Вывихнутое плечо очень болело, но он находился в таком положении, когда любое движение могло не только усилить боль, но и привести к новому падению вниз по склону.

— Да! — упрямо возразила Ру и закусила губу. — У меня есть свидетельство об окончании фельдшерских курсов. — На это Маркус ничего не ответил. — Я просто обязана это сделать. Кроме нас здесь никого нет, и лучше побыстрее вправить плечо, пока не начались судороги. Но для этого мне надо перевернуть тебя и оттащить к какому-нибудь широкому выступу.

Маркус снова промолчал, и Ру, собравшись с силами, попыталась приподнять его.

— Маркус, постарайся сам повернуться. И помогай мне ногами, ты слишком тяжелый, я не смогу тащить тебя.

Ноги Маркуса напряглись, и ему удалось перевернуться на спину. Ру вцепилась в ворот его рубашки и, пятясь назад, потащила Маркуса.

Глаза его были закрыты, дождь хлестал в лицо, и, по мере того как влага смывала грязь, становилось видно, что оно бледное как смерть. Каждая минута задержки грозила Маркусу ухудшением состояния.

— Так, сейчас я положу под плечо нечто вроде подушки, а потом поставлю сустав на место.