То же и с выучкой штабов. В ноябре 1938-го К.Е. Ворошилов считал, что «руководить как следует боевыми операциями» штабы не смогут, но смогли бы они это сделать в «дорепрессионном» 1935-м? Согласно письму М.Н. Тухачевского Ворошилову от 1 декабря 1935 г. войсковые штабы в РККА были «слабы, отставая от развития событий в бою», и «кадры штабных командиров» были тогда «слабы по своей подготовке». Высшие штабы – как вытекало из доклада А.И. Егорова на Военном совете 8 декабря 1935 г. – тоже не могли «руководить как следует боевыми операциями», ибо не умели здесь самого главного – не обладали «практическим умением организовать во времени и пространстве необходимое взаимодействие стрелковых, механизированных и авиационных соединений». (Армейские управления военного времени, прямо указывалось в письме наркома обороны высшим должностным лицам РККА от 28 декабря 1935 г., «по своей подготовленности» «находятся на низком уровне»… 53)
А могли ли штабы «руководить как следует боевыми операциями» в «дорепрессионном» же 1936-м? Что касается войсковых, то директива наркома обороны № 400115с от 17 мая 1936 г. констатировала слабую подготовку большинства батальонных штабов, а из доклада М.Н. Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» вытекало (как мы видели в главе 1), что неудовлетворительность управления стрелковыми соединениями обусловлена именно плохой подготовленностью штабов этих соединений. Из замечания приказа наркома обороны № 00105 от 3 ноября 1936 г. о « недоработанности» «вопросов управления и связи» в танковых частях и соединениях 54 явствует, что «руководить как следует» боевыми действиями не умели и танковые штабы… Высшие же штабы в 1936-м «руководить как следует боевыми операциями» не могли однозначно: как отмечалось в директиве наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г. «Об итогах оперативной подготовки за 1936 год…», они не умели тогда организовать не только взаимодействие родов войск и взаимодействие между соединениями вообще, но и просто «правильно организовывать управление в подвижных фазах операции» (и, в частности, «планово и правильно использовать все средства связи») 55.
Войсковые штабы (о высших для этого периода сведений найти не удалось) «руководить как следует боевыми операциями» не смогли бы и перед самым началом чистки РККА – весной 1937-го. Относительно батальонных и полковых в директивном письме А.И. Егорова от 27 июня 1937 г. прямо отмечалось, что «как органы управления боем» они в РККА тогда «не сколачивались» 56, а малая пригодность к такому управлению штабов соединений видна из тогдашнего уровня их подготовленности в трех крупнейших военных округах. В самом деле, к лету 37-го:
– в КВО (как констатировалось в отнюдь не сгущавшем краски приказе нового комвойсками И.Ф. Федько № 0100 от 22 июня 1937 г.) абсолютно все войсковые штабыбыли «слабо подготовлены для выполнения задач по управлению боем»;
– в БВО абсолютно все войсковые штабы(как видно из годового отчета округа от 15 октября 1937 г.) «продолжали» несвоевременно доводить (в конкретизированном, естественно, виде) решение командира до войск (т. е. не выполнять одну из главных своих функций) и не контролировать как следует выполнение приказов старшего начальника (а штабы мехбригад еще и не были достаточно сколочены), и, наконец;
– в ОКДВА (согласно материалам к отчету штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г. и приказу В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года) «навыки организации и управления боем в большинстве штабов» «стояли невысоко»; абсолютно все войсковые штабытам «удовлетворительно работали» только «в несложной обстановке», а в условиях «значительного насыщения войск техническими средствами» (т. е. в обстановке, характерной для боевых действий конца 30-х гг.) «со своей задачей справлялись плохо» 57.
Ничего не изменилось здесь по сравнению с «предрепрессионным» периодом и в МВО(сведениями о «дорепрессионном» состоянии войсковых штабов в других округах из тех, чьи комвойсками критиковали в ноябре 38-го эти штабы, мы не располагаем). В 38-мштабы батальонов, полков и дивизий МВО не умели «по-настоящему управлять войсками в бою» и «плохо» работали на осенних маневрах – но на таких же маневрах, прошедших в этом округе в 36-м, «работа штабов» была «очень слабой во всех частях» даже в таком элитном соединении, как 5-й механизированный корпус 58. И корпусной и бригадные штабы там именно «не умели по-настоящему управлять войсками в бою»: первый не смог добиться гибкости управления «в различной боевой обстановке», а вторые – организовать взаимодействие между своими батальонами… 59А разве не показательно, что в последние перед началом массовых репрессий дни, 6—20 июня 1937 г., в единственной известной нам с этой стороны дивизии тогдашнего МВО (6-й стрелковой) практических «навыков в управлении боем» не хватало ни дивизионному, ни полковым, ни батальонным (которые даже и не были сколочены) штабам? 60
Отмеченные К.Е. Ворошиловым « неслаженность» войсковых штабов РККА образца 1938 г. и «плохая натренированность» их работниковбыли реальностью и в 35-м, когда (как подчеркивал 9 декабря 1935 г. на Военном совете М.Н. Тухачевский) в войсковых штабах толком не знали, «кто и кому передает предварительные распоряжения, кто наносит обстановку на карту, кто в это время готовит посыльных, кто готовит связистов к выходу для проведения новых линий связи, кто одновременно готовит указания по тылу и целый ряд других одновременно подготавливаемых данных по организации боя», когда в РККА еще не был «выработан практический штабной работник» 61. Из доклада Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» и приказа наркома обороны № 00105 от 3 ноября того же года явствует, что «несовершенство штабной работы» (т. е. все те же «плохая натренированность» штабистов в практическомосуществлении своих функций и «неслаженность» штабов) отличали Красную Армию и в 36-м 62. Даже в такой важнейшей стратегической группировке РККА, как КВО, согласно годовому отчету этого округа от 4 октября 1936 г., тогда не было «ни одного штаба, где основные работники» «обладали бы в полной мере практикой работы», а «увязка и взаимодействие в работе между главнейшими отделениями штабов» были «недостаточны»! 63Судя по двум из трех крупнейших военных округов, так было и в первой, «дорепрессионной» половине 1937-го (отчет штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г. прямо констатировал «отсутствие порядка» в работе своих войсковых штабов 64, а в КВО техника штабной службы была тогда несовершенна во всех трех войсковых штабах, которые освещаются с этой стороны сохранившимися источниками – 72-го стрелкового полка 24-й стрелковой дивизии и 286-го и 287-го стрелковых полков 96-й стрелковой).
Сведениями по САВОмы не располагаем, но во втором из округов, о которых известно, что в ноябре 38-го их штабисты чересчур медленно отрабатывали боевую документацию – Киевском, этот изъян опять-таки был налицо и до чистки РККА. Летом 1935-го им страдали все войсковые штабы КВО, по которым сохранилась информация об этой стороне их выучки (6-го и 15-го стрелковых корпусов, 51-й стрелковой дивизии и ее 153-го стрелкового полка), в августе 1936-го – все дивизионные (штадивы-7, -46 и -60) и полковые штабы, участвовавшие в Полесских маневрах, а в первой половине 1937-го – два из трех войсковых штабов КВО, о выучке которых в тот период сохранилась какая-то информация (72-го и 287-го стрелковых полков). В штабе 7-й стрелковой дивизии на Полесских маневрах срочный (!) приказ на отход писали четыре часа, а на составление и доведение до полков приказа на оборону линии реки Припять ушло… 26 часов! 65
Общая слабая выучка, характерная в 1938-м для штабистов 2-й отдельной Краснознаменной армии, также не контрастирует с уровнем выучки «дорепрессионных» штабистов войск Приамурской группы ОКДВА (объединенных в 1938-м во 2-ю армию). В самом деле, еще и в 1936-м:
