— Вы сделали кабинет.

Вот оно, подумала Маргарет, приготовившись к неминуемым упрекам.

— Да, сделала…

— Он прекрасен.

У нее отвалилась челюсть.

— И вы не сердитесь? Я занималась комнатой в то время, когда Тони упал с дерева… Мне казалось, вы будете так злиться из-за всего этого, что возненавидите ее.

Он улыбнулся.

— Нет. Нет, я не злюсь. Все прошло. Мне удалось основательно поговорить с ребятами, и они твердо стоят на том, что во всем виноваты сами. И я хочу, чтобы мы обо всем забыли.

Она изумленно уставилась на него.

— Вы не собираетесь меня увольнять?

Несколько секунд Дональд задумчиво рассматривал свои руки.

— Конечно нет, — пробормотал он. — Маргарет, да я никогда и не хотел расставаться с вами.

— Но я думала… Вы были в ярости.

— Забудьте. Все кончено… и мне очень нравится, как вы переделали кабинет. Единственная проблема — ковер. Его доставили вчера, я его разложил, но не уверен, правильно ли подобрал для него место.

Он осторожно обнял ее за плечи и повел в комнату, где отошел в сторону и спросил, что она думает.

Маргарет заставила себя сосредоточиться на антикварном ковре, который красовался в центре комнаты между креслами и диваном — именно так, как она бы сделала сама.

— Отлично смотрится. А вас он устраивает?

— Меня тут все теперь устраивает. Комната преобразилась волшебным образом, она стала такой теплой и уютной. Спасибо, Маргарет.

С этими словами он мягко притянул ее к себе и легко поцеловал в губы.

У нее замерло сердце. И когда он поднял голову, Маргарет всмотрелась в расплавленное золото его глаз. Что-то мелькнуло в их глубине, и тут его веки потяжелели, и он снова жадно припал к ее губам.

— Маргарет… — вырвалось у Дональда, и он с такой силой прижал ее к себе, что она отчетливо ощутила все мышцы его груди, каждый удар сердца. Он притянул к себе ее бедра, и ее пронзила волна острого наслаждения.

— Нет, пожалуйста, Дональд, не…

Склонив голову, он уткнулся лбом в ее волосы, и его горячее прерывистое дыхание жарко обожгло ей шею.

— Я должен идти, — невнятно произнес он. Из его груди вырвался тихий стон сожаления. — К ланчу я должен быть в Лондоне, сейчас уже десять часов, а мне еще надо заехать в офис. — Закрыв глаза, Дональд на мгновение опять притянул ее к себе, после чего выпустил из объятий и отвернулся. — Увидимся в воскресенье вечером, — сдавленно сказал он, быстро пересек холл, подхватил стоящий у дверей атташе-кейс и, не оглядываясь, исчез за дверью.

Мистер Кимберли позвонил в субботу вечером, примерно в половине восьмого, и у нее лихорадочно зачастило сердце.

— Привет, — тихо сказала она.

— Привет. Как дети?

— Прекрасно. Тони еще немного устает, но Кевин уже полностью оправился и носится сломя голову. Если вы звоните, чтобы поговорить с ними, боюсь, они уже в постели.

— В сущности, звоню я не поэтому; я хотел поговорить с вами, — ответил он, и ее глупое сердце опять зачастило.

Естественно, он звонил не просто, чтобы поболтать с нею, а чтобы узнать ее планы на следующий уик-энд.

— Ничего особенного. А что? — спросила она.

— Мне предстоит принимать гостей. Они расположатся в соседнем отеле, а в субботу я хочу организовать обед дома. Теперь, когда кабинет готов, прием гостей меня не пугает, но я не хочу приглашать их, пока не удостоверюсь, что вы мне поможете.

— Помогу? — сглотнула она. — Что вы хотите, чтобы я делала?

— Исполняли роль хозяйки моего дома. Приготовили бы стол, если сможете. Можете пригласить помощников из ресторана… Но главное, чтобы вы были рядом и оказывали мне моральную поддержку в течение вечера.

— Моральную поддержку. То есть быть вместе с вашими гостями… сидеть с ними за столом и все такое?

Он издал легкий смешок.

— Конечно… Маргарет, я прошу вас не столько о помощи по дому. Я хочу, чтобы вы были рядом и помогали мне принимать деловых гостей.

Рядом с ним? У нее снова заколотилось сердце.

— Конечно, — согласилась она, когда к ней вернулся дар речи. — Сколько их будет?

— Примерно человек десять… плюс пара из лондонского офиса, мы с вами и, конечно, Элизабет.

Радость Маргарет потускнела, но она дала себе слово, что не будет обращать внимания на поведение Элизабет. Не к своей пронырливой партнерше обратился мистер Кимберли с просьбой быть на вечере хозяйкой дома, а именно к ней, простой нянечке. И она поклялась, что даст ему возможность гордиться ею. А Элизабет… а Элизабет пусть подавится.

Всю неделю Маргарет провела в лихорадочных приготовлениях к приему. Гостей набиралось человек пятнадцать, поэтому она спланировала фуршет, после чего представила на утверждение Дональду меню.

— Так как вы не осведомлены о вкусах гостей, я решила включить вегетарианские блюда и уверена, что аллергия никому не грозит, — объяснила она.

— Великолепно, вы умница, — улыбнулся он, и Маргарет еще долго не могла прийти в себя от радости.

Значит, с меню все прояснилось. Теперь нужно было задуматься о внешнем виде. Хм! Элизабет, конечно, будет одета по последней моде. Как бы Маргарет ни старалась убедить себя, что мнение этой особы ее нимало не интересует, она не могла себе позволить, чтобы Дональд испытал из-за нее неудобство перед солидными гостями. Она решила, что должна быть королевой бала.

Но что ей надеть?

Заехав домой, Маргарет стала рыться в гардеробе и уже была готова впасть в отчаяние, как вдруг ее рука коснулась шелковой глади крепдешина. Она вытащила одежду и удивленно уставилась на нее.

То было платье смелого покроя, сшитое ею для праздника, когда она еще работала на прошлом месте. Но дети в той семье заболели, праздник был отменен, и ей так и не пришлось воспользоваться своим нарядом.

А платье сапфирового цвета было просто потрясающим — обнаженные плечи и спина, узкая, до щиколоток, юбка с разрезом до бедра и высокий лиф. Выглядела она в нем великолепно, и Маргарет это знала.

Правда, чтобы предстать в этом платье, надо было набраться смелости, но ничего другого Маргарет не оставалось. Она аккуратно сложила его, вернулась домой и вместе с рубашкой для Дональда тщательно прогладила.

Затем, съездив за покупками, она принялась готовить и убирать, попутно успокаивая раздраженную миссис Диглин. А в субботу утром мисс Баркли отвезла к своей матери на весь уик-энд ребят вместе с Фанни.

— Пожелай мне удачи, — попросила она Агату.

Мать улыбнулась.

— Мистер Кимберли лишится дара речи, — заверила она дочь, а Маргарет, покраснев, поцеловала ее и умчалась.

Дел было еще выше головы. Предстояло расставить цветы, отполировать серебро, приготовить десерт, охладить вино, сделать канапе… И когда к половине седьмого явился Дональд, она уже была без сил. Зато дом являл собой безукоризненное зрелище.

Прыгая через две ступеньки, он взбежал по лестнице и постучал в дверь ее квартирки. Она валялась на диване, положив ноги на подлокотник, прикидывая, хватит ли у нее выносливости выдержать шесть или семь часов в бальных туфельках.

— Все в порядке? — как-то странно посмотрев на нее, обеспокоенно спросил Дональд.

— Более чем… если не считать, что меня ноги не держат.

Приподняв их, он сел на другой край дивана, положив ее ступни себе на колени, и сильными упругими пальцами стал массировать подошвы, прогоняя из них усталость. Маргарет подложила руки под голову и застонала от удовольствия.

— Потрясающе, — сказала она ему. — Только не останавливайтесь.

Он хмыкнул, и от звука его мягкого хрипловатого голоса у нее пошли мурашки по спине.

— К сожалению, придется, а то я не буду готов к приему гостей.

— Лучше выставите их всех, — засмеявшись, попросила она.

Он в последний раз сжал ступню и встал.

— Примите душ, — посоветовал он. — И сразу почувствуете себя куда лучше.

— Сейчас, так и быть…

— Маргарет? Надеюсь, вы не собираетесь спать?