— Что произошло? — спросил Шевчук у сотника, поджидавшего его у камня.
— Вон из–под той каменюки, — указал сотник на большой валун, — вылезли швабы, пять голов. Вылезли, оглянулись по сторонам и бегом в лес. Мы подождали, не будет ли их еще. Нет. Тогда скомандовали беглецам: «Стой! Руки вверх!» По–ихнему, само собой. А они по нас из автоматов. Поневоле пришлось ответить. Ни один не ушел.
— А мой приказ помнишь? Брать противника в плен. В плен, понимаешь?
— Понимаю, товарищ подполковник. Но… — сотник виновато развел руками. — Що делать, ежели они не захотели сдаться? Им добром и по–ихнему…
— Брось валять дурака, старший лейтенант! — взорвался Шевчук. — Приказано брать в плен, значит, надо брать!
Сотник оглянулся на стоявших невдалеке разведчиков, прибежавших с Шевчуком, шагнул вплотную к подполковнику. Прищурил глаза, зло, приглушив голос, заговорил:
— Ты на меня не кричи, подполковник! Я от старорежимного обращения отвык с семнадцатого года. Так–то… Тебе живехонькие швабы надобны? Ну и бери их, кто тебе мешает? У каждого из нас свое дело: мое — сотню на фронте в атаку водить да оборону держать, твое и прочих особистов — в моем тылу порядок наводить. Вот и занимайся этим… Я тебя на передовой рядом с собой в окопе не примечал, а вот моих хлопцев заместо своих особистов ты под пули подставляешь за милую душу. Где они, твои помощнички, спецы смершевского дела?
Шевчуку была понятна раздражительность сотника. Дивизия выведена во второй эшелон на отдых, батальон попал в гарнизон мало тронутого войной тылового городка — и вдруг снова война, убитые. Пару дней назад в бою с оуновцами сотня потеряла убитыми и ранеными до трети своего состава, сейчас, в самом начале новой операции, опять двое убитых. Никому это не понравится. Тем более офицеру добровольческой дивизии, где большинство казаков знали друг дружку с детства, были закадычными приятелями, целые сотни состояли сплошь из одностаничников, а взводы даже из родственников. В этом отчасти были корни воинской спайки и монолитности, организованности и железной дисциплины казачьих подразделений. Нелегко терять боевых товарищей, но куда тяжелей мириться с гибелью земляка, соседа, родственника. Однако война есть война, сотник.
Поверь, что вовсе не от хорошей жизни привлекла контрразведка себе на помощь ваш батальон. Кончилось на Буге время, когда в тылу Красной Армии находились родные советские люди, помогавшие ей всем, чем могли. Теперь наша армия на чужой земле, а здесь пока все наоборот: свой тыл нашпигован вражеской агентурой и кишит всевозможными бандами, а разведсведения из–за линии фронта добывать во много крат сложнее. Нет на чужой земле для Красной Армии фронта и тыла в общепринятом смысле этого слова, и это ты ощутил на себе, сотник. Так что где–где, а здесь особо нужны твои казачки с их боевым опытом и непревзойденным умением действовать на любой местности.
А вот относительно того, что у Шевчука в последнее время частенько сдают нервы, ты совершенно прав. Возьми себя в руки, подполковник, и будь терпимее к тем, кто в силу приказа вынужден заниматься одним с тобой делом.
— Извини, старший лейтенант, погорячился, — уже спокойно сказал Шевчук. — Нервы, понимаешь.
— Забудем об этом, — миролюбиво ответил сотник. — С кем не бывает? У самого никаких нервов не хватает. Потерять двух казаков, таких хлопцев! И как! По дурости… Этих вервольфовцев надобно было сразу поднять на штыки, а не «Хальт!» да «Хенде хох!» кричать. Ничего, теперь умнее будем.
«Вот и поняли друг друга, — невесело подумал Шевчук. — Как в байке — один: «Здоров, кум!», а другой: «Чоботы жмут!». Ладно, орудуй тут, как хочешь. Главное начнется, когда подберемся непосредственно к базе. Первым туда обязательно нужно попасть мне с разведчиками. Иначе штыковых дел мастера там такое натворят».
— Как думаешь действовать дальше, старший лейтенант?
— Чего туточки голову ломать? Слышишь, мои дружки скалы рвут? Зараз и я займусь тем же. Я этих клятых вервольфовцев живо из–под земли на небо спроважу! Одобряешь, подполковник?
— Одобряю…
19
Разведчиков Шевчук застал у большой воронки. Ее сторона, обращенная к ущелью, обвалилась, открыв глазам край обширной подземной полости. Пещера! Возможно, долгожданная база «Вервольфа»! Один из разведчиков надел на автоматный ствол кубанку, сунул ее в пещеру. Оттуда немедленно ударил МГ и несколько автоматов, от кубанки полетели клочья. Ого, там целый гарнизон!
— Закладывай заряды у пещеры! — скомандовал Шевчук. — По одному влево и вправо от воронки.
Два взрыва — две новые воронки. И у обеих края, подступающие к обнаруженной подземной полости, заметно просели. Недурно! Размеры пещеры вполне позволяют устроить в ней лагерь для людей или склад для имущества.
— Продолжай! Заряды располагать по окружности! — давал распоряжения Шевчук казакам–подрывникам.
Взрывы… Один за другим… И полукруг воронок, опоясывающих пещеру справа и слева от разрушенного подземного хода.
— Есть! — раздался радостный крик.
Очередной взрыв не оставил оспину–воронку, а обнажил русло высохшего подземного ручья. Вервольфовский потайной ход! Одним концом он вел в сторону пещеры, вторым — в лес, откуда доносились взрывы.
— Заряд! — приказал подполковник. — Сюда! — И указал место, где ход должен был соединяться с пещерой.
Спустя несколько минут перед Шевчуком предстала широкая дыра, ведущая в пещеру. Из нее тотчас понеслись трассеры пулеметных очередей.
— Бегом к сотнику, — обратился Шевчук к одному из посыльных. — Пусть присылает к пещере подрывников и рушит ход с двух сторон. А ты, — повернулся он к другому посыльному, — отыщи взводного, что штурмует базу от ущелья. Прикажи от моего имени вывести всех казаков из хода наружу. Но глаз с него ни на миг не спускать.
Когда приказания подполковника были исполнены, взрывы загремели снова. Прежде чем вокруг пещеры полностью замкнулось кольцо воронок, надежно изолирующих ее гарнизон от связи с внешним миром, был обнаружен еще один подземный ход. Поскольку пластунов здесь не было, с ним поступили как с двумя другими: разрушили по всей длине, а в месте его соединения с пещерой разворотили взрывом большую дыру. Шевчук лично измерил пещеру: тридцать один шаг в длину, двадцать три в ширину. Целые подземные апартаменты!
— Все выходы из пещеры взять под наблюдение! — приказал подполковник пластунскому сотнику. — А ты, лейтенант, через десять минут построишь взвод, — обратился он к командиру разведчиков.
Присев на камень, Шевчук задумался. Конечно, уничтожить вервольфовцев труда не составляет: стоит взорвать поверх пещеры два–три мощных заряда, и ее гарнизон окажется погребенным под обломками рухнувшей кровли. Но не это нужно Шевчуку: ему нужны пленные, чтобы вывести советскую контрразведку на другие объекты «Вервольфа». Но как их захватить? Отдать об этом приказ разведчикам легче всего, однако какой ценой он будет выполнен!
Поэтому важно убедить людей, что смертельный риск, на который ты их посылаешь, необходим и оправдан. Но разве найдут отклик в казачьих сердцах слова человека, посылающего на смерть других и боящегося вместе и наравне с ними сделать то, к чему их только что призвал?
В сложившейся ситуации, подполковник, нужен только личный пример. И только тогда люди смогут поверить тебе, пойти за тобой! «Делай, как я!» — вот тот единственно верный принцип, которым должен руководствоваться командир в обстоятельствах, подобных сегодняшним.
— Взвод! Приготовиться к построению! — раздалась команда лейтенанта–разведчика.
Шевчук поднялся с камня, одернул гимнастерку. Разведчики, услышавшие команду взводного, спешили закончить перед построением дела, которыми до этого занимались. Одни, наводившие на подходящем камне жало кинжала, совали его в ножны, другие, проверявшие автомат или пистолет, вешали оружие на плечо или убирали в кобуру. Как положено бывалым солдатам, разведчики и в минуты отдыха готовились к предстоящему бою.