— Черт! Ты только глянь, босс, они открывают ворота!

Мак-Кейд посмотрел — и действительно, огромные стальные створки расходились в стороны. Он не был уверен, но ему казалось, что под куполом тоже идет какой-то бой. Рассуждать было некогда, ведь, черт возьми, хоть какие-то шансы лучше, чем совсем ничего. Охотник включил микрофон и приказал:

— Вперед, Хокинс! Давай быстро вперед и овладей куполом! Хокинс не ответил. Да ему и не нужно было отвечать. Из-под гусениц его транспортера полетели камни, и вокруг заклубилась пыль; машина пронеслась мимо груды пустых контейнеров и с ревом помчалась к воротам. Мак-Кейд выругался сквозь зубы, увидев, что створки пошли навстречу друг к другу. Что бы там ни случилось, люди Торба справились с этим. Теперь весь вопрос: хватит ли у них времени закрыть ворота? Хокинс был все ближе и ближе… Проскочил! Ворота сомкнулись уже за машиной.

А под куполом уже ничего не могло спасти охрану Торба. Это был звездный час Хокинса.

Ухмыляясь, он косил бегущих охранников и давил их гусеницами.

Через десять минут битва была закончена, а через десять часов Мак-Кейд был готов покинуть Планету червей. Купол перешел в руки восставших, Торб и стража были надежно заперты в собственной подземной тюрьме, а погибшие похоронены.

Одна могила была устроена отдельно от всех остальных. Она была расположена на холмике, где Мак-Кейд был оставлен на сутки без воды и кислорода и где человек со спокойными зелеными глазами пришел в его галлюцинации. Пешеход умер, и он не знал, чем особым отметить его могилу или как попрощаться с ним. В конце концов Мак-Кейд перестал изводить себя, решив, что если Пешеход все еще где-то поблизости, то он знает, что чувствует охотник, а если нет, то никакого значения это все вообще не имеет. Повернувшись, он сошел с холмика и направился к «Пегасу». Стройный силуэт корабля прорисовывался четкими линиями на фоне закатного неба. Справа от корабля свет из грузового отсека освещал группу рабочих, которые пришли попрощаться со своим предводителем. Идя к ним, Мак-Кейд думал, как приятно будет сменить вечную жару этой планеты на холодную темноту космоса. Он бросил лопату в ближайшую кучу металлолома и пошел быстрее.

Мак-Кейд подошел, и люди разразились громкими приветствиями. Он пытался успокоить это кипение страстей и не заметил, как рядом с ним выросла гигантская фигура Фила. Косматое чудо биопластики недоверчиво покачало головой и сказало:

— Сразу видно, что эти люди знают тебя хуже, чем мы. Мак-Кейд рассмеялся:

— В отличие от вас они видят во мне мои лучшие черты!

— Какие еще там лучшие черты, приятель? — спросил Рико, подошедший к нему с другой стороны. — Бьюсь об заклад, что тут и говорить-то не о чем!

Но прежде, чем охотник смог что-либо ответить, толпа замолчала. Вперед выступил Фескер, сопровождаемый Затычкой и Хокинсом. Солидно откашлявшись, тот произнес:

— Ну, босс, поскольку ты улетаешь, мы с ребятами решили, что должны прийти попрощаться.

— Рад этому, — с чувством ответил Мак-Кейд. — Мне никогда не приходилось отбывать срок с более прекрасными рабами!

Все рассмеялись, поднялась шутливая перебранка, и все дружно хохотали над собственным остроумием. Фескер подождал, пока они не замолчали, потом снова откашлялся и продолжил:

— Как ты знаешь, босс, мы нашли тайник, где Торб прятал заначенные Огненные Яйца, и решили поделить их поровну. Каждый согласен, что, если бы не ты, мы все еще оставались бы рабами. Поэтому мы проголосовали и единогласно решили подарить тебе вот это.

При этих словах Затычка, опираясь на свой костыль, сделал пару прыжков на здоровой ноге и с гордостью вручил Мак-Кейду маленький сверток.

Все замерли, ожидая его реакции. Мак-Кейд осторожно развернул сверток и увидел великолепное Огненное Яйцо. Последний луч заходящего солнца упал на него, вызвав в его глубине яркий всплеск рубинового пламени, пронизанного радужными искрами голубого и зеленого цвета. Мак-Кейд в жизни не видел ничего более красивого.

Рико тихонько присвистнул:

— Такая игра света, с ума сойти можно!

Наконец охотник перевел взгляд от яйца на застывших в ожидании людей, и голос его чуть дрогнул.

— Спасибо, ребята, ваша награда для меня значит много. Я вас не забуду!

Они рассмеялись и начали вновь перебрасываться шутками, как если бы речь шла о пустяках, но, когда рабочие простились и стали уходить, Мак-Кейд видел, что все были довольны своим решением и тем, как он отреагировал на него.

Затычка уходил последним, он улыбнулся своей беззубой улыбкой.

— Спасибо тебе, Сэм, — сказал он и с нескрываемым любопытством бросил взгляд на «Пегас», а потом снова на охотника. Однако задавать лишние вопросы было невежливо, поэтому он только добавил: — Приятно было познакомиться с тобой!

— И мне с тобой, Затычка, — ответил Мак-Кейд. — Кстати, а как твое настоящее имя?

Тот покраснел, оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что никто его не услышит, а потом прошептал как заговорщик:

— Обещаешь никому не говорить? Мак-Кейд кивнул.

— Альфонсо Эстеверра Максвелл-Смит.

— Хорошее имя, — серьезно ответил на это Мак-Кейд. Затычка благодарно улыбнулся, они пожали друг другу руки, и коротышка запрыгал вслед за остальными. Один или двое из уходящих обернулись и еще раз взмахнули рукой в прощальном приветствии.

Охотник ответил им тем же, а затем вместе с Рико и Филом пошел к «Пегасу».

— И что они собираются делать теперь? — спросил Рико. Его друг усмехнулся:

— Ну, половина из них хочет остаться и поучить Торба с охранниками добывать Огненные Яйца.

Фил издал глубокий урчащий звук, заменявший ему смех.

— А остальные? — спросил он. Мак-Кейд пожал плечами.

— Им хватит тех Огненных Яиц, которые они получили, и теперь у них есть желание попасть на следующий грузовой корабль, который пришлет Джойо. Его прибытие ожидается через пару недель.

Говоря это, он вспомнил о Розе. Фескер обещал присмотреть за ней и позаботиться о том, чтобы ей не причинили вреда.

Через несколько минут люк был задраен, и Мак-Кейд в последний раз посмотрел на Огненное Яйцо, прежде чем запереть его в корабельный сейф. Собственное сияние камня осветило темную полость ящика из броневой стали. Наверное, камень стоил дороже всего этого корабля. На какое-то мгновение охотнику захотелось послать все к чертям. Зачем метаться между мирами, зачем рисковать жизнью, раз у него в руках ценность, стоимость которой вполне достаточна для того, чтобы прожить безбедно всю оставшуюся жизнь? Но эта мысль мгновенно исчезла, изгнанная воспоминанием о взгляде Сары, с которым она доверила ему судьбу, и не просто свою, а целой планеты, и о том, как ради жизни миллиардов людей пожертвовал своей изрешеченный пулями Пешеход.

Поэтому, повернувшись к Рико, он сказал:

— Давай-ка глянем на координаты, которые передал тебе Пешеход!

Толстые пальцы Рико с удивительной ловкостью запорхали над клавиатурой, и пока сам компьютер проводил предполетную проверку, маленький субпроцессор готовил информацию по новому запросу. Секундой позже на главном экране появилась надпись «Планета Ветров», а вслед на ней выстроились длинные столбцы цифр. Мак-Кейд улыбнулся: вот и конец поискам! Цифры были координатами Планеты Ветров, а там они найдут принца.

— Вот они, — сказал Рико, указывая толстым пальцем на экран. — Все в точности как передал твой друг. Кстати, о твоих друзьях, — добавил он. — Этот Ки тот еще тип!

Мак-Кейд рассмеялся:

— Это уж точно! Но видать, он все сделал как надо, не то вас бы тут не было.

Рико кивнул и стал рассказывать:

— Мы решили очередной раз перекинуться в картишки, чтобы убить время в ожидании, когда тебе надоест мишура злачного места и ты вернешься, когда вдруг зазвенела сигнализация главного люка. Жаль, ты не видел Фила, у него чуть инфаркт не случился! Мы недоумевали: кто бы это мог быть? Детекторы ничего не показывали, только потом мы поняли: это потому, что у посетителя не было достаточной массы или скорости. А тогда мы посмотрели на монитор видеокамеры у главного люка и увидели за бортом металлический шар, который висит в пространстве. Мы остолбенели, а он врубается в частоту связи между кораблями и говорит: «Привет, нельзя ли мне разжиться у вас чашечкой постоянного тока?»