Род очень подходил Эвелин. Он заставил проявиться тем качествам в ее характере, которые прятались внутри. Куда только исчезла ее вздорность! Она стала более терпимой и по временам даже занятной. Даниэлле с матерью стало намного легче, чем когда-то.
Но даже при этих благоприятных условиях она не получила удовольствия от вечера. Было ясно, что непременно возникнет разговор о галерее.
— Это начинает меня беспокоить, — сказал Род. — Вся территория должна быть оцеплена, так как здание может обвалиться в любой момент. Я на своем веку никогда не видел еще, чтобы трещина так быстро увеличивалась. Там появились уже и другие. Мы намеревались их исправить, но вчера инспекторы говорили о сносе всего здания целиком.
Даниэлла в ужасе взглянула на него.
— Это шутка?
— Ах, как бы я хотел, чтобы это была шутка! Компания, вероятно, на этом здании разорится. Мы, конечно, будем бороться. По моему личному мнению, все еще можно спасти.
— Все случилось из-за недостаточно глубокого фундамента? — с сомнением спросила Даниэлла. Было страшно подумать, что компания, которую Джон так усердно и добросовестно создавал, едва ли не на грани разорения. Это, в конце концов, могло нанести ущерб ей самой, хотя в данный момент это было не так важно.
Губы Рода плотно сжались.
— Мне кажется, шотландцы работали недобросовестно. Да, действительно, ужасная история! И чем дальше в лес, тем больше дров.
— Джон бы в гробу перевернулся, если бы узнал.
— Да, а меня это сведет в могилу раньше времени, — кивнул Род.
Эвелин прерывисто задышала.
— Ради всего святого, Род, не говори так!
Он усмехнулся, взял ее за руку и произнес:
— Обещаю, что я буду жить долго-долго.
Они уже встали, чтобы покинуть ресторан, как вдруг глаза Даниэллы наткнулись на Байрона, сидевшего за угловым столиком. Она взглянула туда снова, чтобы убедиться, что это он. Да, ошибки быть не могло — это был Байрон. А на женщине, которая сидела рядом с ним за столиком, была та самая сексуальная черная блузка!
Где-то глубоко, на уровне подсознания, в мозгу Даниэллы жила глупая мысль о том, что он купил эту блузку все-таки для нее. Ведь он интересовался ее размером и даже попросил, чтобы она ее примерила…
Даниэлла сжала губы. О Боже, какая же она глупая! Кто бы ни была эта женщина, блузка ей очень шла. Эта блондинка была красива, и она все время, не отрываясь, смотрела на Байрона. А ведь первоначально для своего подарка он хотел выбрать нижнее белье! Да, нетрудно догадаться, какого рода отношения их связывают.
Байрон тоже был явно ею увлечен, поэтому не видел покидавших ресторан Даниэллу, ее мать и Рода. Когда они все были уже почти у выхода, Род вдруг тоже заметил Байрона.
— Смотрите, кто здесь, — произнес он. — Когда мы общались в последний раз по телефону, он находился в Лондоне. Извините, я должен с ним переговорить.
Род направился к нему через зал, а Даниэлла с матерью осталась ждать у двери. Даниэлла увидела на лице Байрона удивление, а когда он взглянул в их сторону, слегка им улыбнувшись, ей показалось, что он как будто ищет кого-то глазами. Без сомнения, Тони, мрачно подумала она.
Эвелин коснулась руки дочери.
— Мне кажется, он зовет нас.
Даниэлла видела, что Байрон кивает им головой, подзывая их подойти, но последовала за матерью с большой неохотой. Ей бы бежать без оглядки, и как можно скорее!
— Эвелин, — произнес Байрон с улыбкой, с помощью которой намеревался окончательно растопить лед их непростых отношений. — И Даниэлла. Разрешите мне представить вам свою невесту — Саманту Браунли. Сэм, познакомься с Даниэллой и ее мамой.
Даниэлла почувствовала, как зал вдруг закружился перед ее глазами, и поэтому быстро схватилась за спинку стула Байрона. ЕГО НЕВЕСТА! Но это не может быть правдой! Он все выдумал. Он просто решил отомстить ей за Тони.
Ее глаза с любопытством скользили по ошеломляюще красивому лицу Саманты. Даниэлла видела огромные дымчато-серые глаза и такую безукоризненную кожу, за которую она могла бы отдать все на свете. На лице Саманты не было ни одной веснушки. Блузка смотрелась на ней потрясающе! Во взглядах, которые девушка бросала на Байрона, читалось полное обожание и поклонение.
— Как чудесно наконец познакомиться, с вами, Даниэлла, — сказала Саманта. — Байрон мне так много о вас рассказывал. Почему бы вам всем не присоединиться к нам и чего-нибудь не выпить?
— Это очень мило с вашей стороны, но я боюсь, мы не можем принять ваше приглашение.
Даниэлла все еще никак не могла прийти в себя от шока, поэтому голос Рода показался ей очень далеким. Но она была рада, что он отклонил приглашение Саманты. Байрон называл ее Сэм. Его лондонская соседка — тоже Сэм. Уж не та ли это девушка, которая ухаживает за его садом на крыше?
Род все еще говорил:
— У Эвелин день рождения, и празднованию этого события еще далеко до завершения.
Лицо Эвелин засияло при мысли о продолжении праздника.
— Может быть, Даниэлла составит нам компанию? — предложил Байрон.
Воткни свой нож глубже, что же ты, Байрон, медлишь? — с горечью подумала Даниэлла.
— О да, — тотчас же присоединилась Саманта к предложению Байрона. — Я хочу услышать о ваших лошадях. Как я поняла, вы посадили Байрона на одну из них. Да, чудеса на свете никогда не закончатся!
— Сэм — ветеринар, — сообщил Байрон с мягкой улыбкой. — Она просто без ума от всех животных.
Меньше всего на свете Даниэлле хотелось находиться в их компании, поэтому она почувствовала огромное облегчение, когда Род произнес:
— Мне и в голову бы не пришло оставить здесь Даниэллу. Байрон, мне нужно увидеться с тобой. Не мог бы ты прийти ко мне завтра в офис, скажем, часикам к десяти утра?
Когда они покидали ресторан, Даниэлла чувствовала, как взгляд Байрона жжет ей спину. Догадывается ли он о том, что ноги у нее стали совсем ватными и еле-еле идут? Сегодняшняя встреча парализовала ее. Ведь он говорил ей, что никого никогда больше не любил! Неужели он все это время лгал?
Весь остаток вечера Даниэлла была как в трансе. Она продолжала спрашивать себя, почему Байрон, придя к ней в магазин, ничего не сказал о своей помолвке. Когда он собирается жениться? И почему ей так тяжело смириться с ситуацией, которая была самым лучшим выходом на свете, как ей до этого казалось.
Эти мысли преследовали ее и ночью, не давая покоя.
А когда на следующее утро Байрон с Самантой появились у ее дома, Даниэлла решила, что все еще спит и это ей только снится.
— Сэм подумала, что, пока я буду на встрече с Родом, она могла бы взглянуть на твоих лошадей. — Байрон внимательно следил за ее реакцией, произнося это.
Даниэлла поборола свое замешательство и кивнула, улыбнувшись.
— Конечно. — А как еще она могла ответить?
— Я знаю, что это наглость с моей стороны, — прибавила Саманта, — но мне доставит такое большое удовольствие посмотреть на них. Ой, взгляните, лошади там! Ну, разве они не милые? — Саманта направилась к загону, вытаскивая из кармана пакетик с леденцами и ожидая, когда лошади подойдут.
Интересно, зачем пришел Байрон? Чтобы доказать ей, что он окончательно примирился с тем, что у них нет совместного будущего? Разве не причинила она ему боль, скрывая свои истинные чувства и заявляя о своей любви к Тони, чтобы он все, наконец, понял?
— Где же твой возлюбленный? — Байрон как будто прочитал ее мысли.
Даниэлла вскинула брови и холодно на него посмотрела.
— На работе, конечно.
— Но он хотя бы не оставляет тебя надолго одну по ночам? — Его тон был сухой и осуждающий.
— Разве тебя это касается? — ответила она вопросом на вопрос.
— Вероятно, не касается. — Он резко повернулся и крикнул Сэм, что уходит.
Этот долгий поцелуй, который он подарил другой девушке, причинил Даниэлле такую боль, словно Байрон своими собственными руками вырвал ей из груди сердце. Он почти убил ее тем, что заставил стоять и смотреть на них. Когда же он ушел, лучше себя Даниэлла не почувствовала.
