Кира ахнула. Перед ее мысленным взором возникла четкая картина: похожий на гроб модуль со своими отсеками, трубками, клапанами, насосами, датчиками, кабелями, системами автоматического и ручного управления… Да, металлические стенки плюс электрическая, химическая и радиоактивность модуля надежно защитят Гатри от любых детекторов.
– А если полиция решит проверить, кто лежит в модуле? – спросил Ли.
– Они обнаружат человека. – Лицо Тахира приобрело отсутствующее выражение. – Один из моих сыновей предложил, чтобы его накачали наркотиками. Мы симулируем коматозное состояние, причем вплоть до показаний энцефалографа. Не думаю, что Сепо вызовет врача для более тщательной проверки.
– Сэр… – с запинкой проговорила Кира, – вы же нам… ничем не обязаны…
– У меня сложилось впечатление, что мы действуем ради общего блага, – ответил Тахир, смерив девушку взглядом, и продолжил прежним безучастным тоном: – Возможно, потом полиция спохватится и станет выяснять, доставили больного в клинику Ибн-Дауда или нет. Из медицинской карты они узнают, что мой сын, очутившись под присмотром врачей, быстро пошел на поправку и амбулаторный режим ему заменили на домашний.
«Исламская солидарность? – спросила себя Кира. – Можно ли на нее положиться? Или у Тахира есть связь с хаотиками?» Опытным подпольщикам наверняка не составит труда проникнуть в базу данных. Да, так оно, наверно, и есть. Авантисты официально признают традиционные верования и унаследованный от предков образ жизни, однако на деле всячески притесняют общины и стремятся их уничтожить. Неудивительно поэтому, что общины становятся заодно с хаотиками, кем бы те ни были.
– В клинике мы с вами расстанемся, – сказал Тахир, обращаясь к Ли. – Большего от нас не ждите.
– Понятно. Надеюсь, однажды вы узнаете, какую оказали нам услугу.
– Извините, – с беспокойством в голосе проговорила Кира, – а как же я? Мне тоже нужно уйти!
– Так идите, – отозвался Тахир. – Или у Сепо есть повод задержать вас?
– М-м… Думаю, что нет.
– Тогда отправляйтесь прямо сейчас, так будет безопаснее для всех. Вам лучше всего уехать из страны. Есть куда?
На девушку нахлынули воспоминания, и она словно воочию увидела родительский дом на берегу озера Ильмень: бело-голубые стены, клумбы с розами, березовая роща, блестки на воде… Шелест листвы, игра света и тени, воздух напоен лесным ароматом; этакий кусочек древней Земли, причем самый настоящий, вовсе не псевдореальный. На дорогу домой денег вполне хватит, а там она придет в российское представительство компании и расскажет… Ничего подобного! Во имя Маккамона, как ей не стыдно! Поддаться искушению спасти собственную шкуру, пускай даже на микросекунду… Ведь она – партнер «Файербола», принесла присягу, как до нее – родители и родители родителей! Кира расправила плечи.
– Да, но сначала нужно выполнить задание и доставить наш компьютер к месту назначения. – Она покинет Союз только после того, как Гатри окажется в безопасности. Возможно, затем компания организует нечто вроде спасательной операции или обратится к Корпусу Мира, или предпримет что-либо еще. Но на данный момент главное – уберечь шефа от перепрограммирования. – Кроме меня, сделать это некому. Боб… Сомневаюсь, что Сепо оставит сеньора Ли в покое. Скорее всего, они уже напали на его след и их не обманет никакой маскарад.
Кира заставила себя взглянуть Роберту Ли в глаза. На лице интуитивиста не было заметно ни малейших признаков волнения. Интересно, ночью он спал – или размышлял о своей участи?
– Верно, – тихо произнес Ли. – Значит, нам надо встретиться, чтобы вы забрали у меня груз.
– Где? – до сих пор им было не до того, чтобы договариваться насчет места встречи: накануне вечером помешала усталость, а с утра навалились иные заботы. Господи, какие же они простофили! Но почему промолчал Гатри? Может, потому, что решил не торопить события? Или сам запамятовал? Нет, первый вариант предпочтительнее.
– Пишите, – предостерег Тахир, поворачиваясь спиной. – Я не должен ничего слышать.
– Спасибо за совет, сэр, – поблагодарил Ли и уселся за компьютерный терминал. Кира встала у него за спиной. Интуитивист на мгновение стиснул руки так, что побелели костяшки, затем его пальцы запорхали над клавиатурой и на экране появилась фраза: «Вы знаете Кварк-Фейр?»
Девушка едва удержалась от тою, чтобы не ответить вслух, вовремя спохватилась, наклонилась вперед, прижавшись правой грудью к плечу Ли, и напечатала: «Только по фильмам. Бывать я там не бывала». У нее просто не было возможности: родители считали, что она еще мала для подобных вещей; потом пришлось уехать…
«Неплохое местечко, чтобы затеряться. – Рука Ли чуть заметно дрогнула. – Вдобавок, там я смогу раздобыть то, чего не найду нигде».
«Как туда попасть?»
«Проще простого. – Ли криво усмехнулся. – Не думайте, я не торчу там днями напролет, хотя и бываю достаточно часто – собираю информацию, которая может оказаться полезной. Идите в таверну мамаши Лакшми, снимите номер и ждите меня. Запишитесь под вымышленным именем, только выберите его прямо сейчас, чтобы я знал, кого мне искать. Вопросов никто задавать не будет, правда, платить потребуют наличными».
Гостиница, которая не пересылает сведения о постояльцах в полицейскую базу данных? Возможно ли такое в Северной Америке? Копам наверняка известно о ее существовании. Впрочем, по слухам, чины гражданской полиции охотно берут взятки. Что же касается Сепо и властей – bueno, несмотря на клеймо «обители разврата», Кварк-Фейр продолжает существовать на вполне законных основаниях. Как-то один комментатор обмолвился, что с точки зрения правительства это место, где на ограниченной территории получают выход атавистические импульсы и неподавленные инстинкты. Порой полиция устраивала облавы, но день-другой спустя все возвращалось на круги своя.
Кире захотелось созорничать. Она напрягла память. Нужно придумать имя, желательно такое, которое никак не связано с настоящим… В полете, перелопачивая бортовую базу данных, частенько натыкаешься на всякие диковинки из прошлого. «Меня зовут Эмма Бовари*». [Эмма Бовари – героиня одноименного романа французского писателя Гюстава Флобера (1821-1880).]
«Предупредите портье, что вы ожидаете Джона Смита. – Ли снова усмехнулся, на сей раз – почти весело. – Необычное имечко, правда* [Подобное сочетание имени и фамилии встречается приблизительно столь же часто, как русское „Иван Иванов“.]?»
– Muy bien, сэр, – сказал Ли Тахиру, стерев файл и встав из-за терминала. – Нам с вами пора приниматься за дело. – Он повернулся к Кире. – Осторожнее, amigo. Buena suerte*. [Buena suerte ( исп.) – Удачи!]
– А вам, consorte, свободной орбиты, – откликнулась Кира, словно прощаясь с коллегой-космонавтом. Они обменялись рукопожатием.
– Фи аман илла, – произнес Тахир, поднимая правую руку. – Да пребудет с вами милость Господня.
– Спасибо за все, – смущенно ответила девушка. Не зная, как быть, она в конце концов отдала Тахиру честь, будто старшему по званию, и вышла из комнаты, размышляя о том, что ей не помешала бы толика веры шейха в провидение.
Впрочем, нет. Полагаться на провидение значит не доверять разуму, так? Внимание девушки переключилось на другое. Проталкиваясь сквозь толпу в коридоре, она вновь начала ловить на себе неодобрительные взгляды. Ах если бы Тахир позаботился снабдить ее менее вызывающим нарядом! Если бы она догадалась попросить!
Bueno; вполне возможно, Сепо доберется сюда не скоро, если доберется вообще. К тому времени местные забудут о ней. Ведь сколько тут болтается чужаков! И, кстати, вряд ли кто-то добровольно расскажет копам, даже если вспомнит. Тем не менее, Кира поспешила на фарвег.
Стоя на бегущей дорожке, девушка заставляла себя строить планы на будущее и не отвлекаться, поэтому человек в форме вызывал у нее разве что секундное убыстрение пульса, да к горлу подкатывал комок, который приходилось проглатывать. Хуже всего было у ворот, у которых стояли, по двое с каждой стороны, четверо верзил в коричневого цвета форме. Один из пары не сводил глаз с прибора, который держал в руке, другой внимательно разглядывал прохожих (по сравнению со вчерашним людей значительно убавилось. Должно быть, слух о полицейской облаве распространился по всему сектору). Кира мысленно произнесла мантру.
