Антиматерия продолжала накапливаться – пока не грянула катастрофа.
Катастрофой она была с точки зрения математики. Событие, которого никто не предвидел и которое начало цепную реакцию. На Перун поступил сигнал тревоги. Компьютер проанализировал данные и выдал прогноз. Те из лунян, которые сочли, что могут понадобиться, поспешили приготовиться. Тем временем о причине тревоги известили вождей.
Установленные на Гадесе приборы сообщали, что к астероиду приближается большое небесное тело, которое обладает огромной массой; система защиты, успешно предотвратившая несколько столкновений с метеоритами, на сей раз явно бессильна. Обычно сигналы тревоги поступали заблаговременно, и луняне успевали принять меры. Однако это небесное тело двигалось не по эллиптической, а по гиперболической орбите. Скорее всего, комета из внешнего облака, которая, в силу неведомых обстоятельств, приобрела громадную скорость. Роботам с ситуацией не справиться, а люди долететь не успеют…
Конечно, можно было пожалеть об отсутствии систем, которые позволяли бы выдерживать значительно большее ускорение; но жалей, не жалей, что толку? Ведь из ничего подобные системы не появятся; никто и не предполагал, что в них может возникнуть необходимость…
– Свяжитесь с Деметрой, – посоветовали Ринндалиру. – Они доберутся до Гадеса вдвое быстрее нашего.
– Слишком долго придется объяснять, – отозвался Ринндалир. – А мне не хочется посвящать деметриан в наши секреты. Ничего, при ускорении в два g звездолет со специально подобранным экипажем и биосистемой жизнеобеспечения прибудет на место как раз вовремя. Я уже знаю, кого возьму с собой.
– С собой?
– Опыта работы в космосе у меня больше, чем у других.
– Верно, милорд. Ваш бывший партнер, пилот Дэвис…
– Про нее можно не вспоминать. Да, мы многое сделали на благо наших народов, но сейчас я справлюсь сам.
– Простите, милорд, но в вашем возрасте…
– Хватит! Вы предлагаете мне уступить славу, скажем, Асилле Арсенийской? А потом завидовать ей до конца жизни? Ну уж нет! – Ринндалир рассмеялся. – Кроме того, грех отказываться от такого приключения!
Вскоре с Перуна стартовали два звездолета. Ринндалир действовал методом кнута и пряника – то подбадривал, то угрожал и наказывал, а порой откровенно насмехался. И добился своего – все члены экипажей добрались до места назначения живыми и здоровыми.
Альфа и бета, что выглядели всего лишь яркими точками, находились поблизости друг от друга; алая проксима заметно увеличилась в размерах. В космической ночи слабо светился испещренный шрамами шар – Гадес. Если напрячь зрение, можно было различить искорки астероидов-стабилизаторов. Внутреннее кольцо, то есть сама антиматерия, приобрело на видеоэкране голубоватый оттенок; из кольца вырывались молнии – это частицы антиматерии сталкивались с крошечными метеоритами.
Ринндалир прекрасно понимал, что, собственно, происходит, поскольку успел перед отлетом ознакомиться с последним компьютерным прогнозом. Комета вызвала смещение орбиты всех четырех астероидов, и система утратила стабильность. Сильнее других пострадал астероид номер четыре, которого швырнуло прямо во внутреннее кольцо. Аннигиляция высвободила энергию, которая повредила двигатель астероида и расплавила его поверхность; килограммы драгоценного газа улетучивались в пространство, свирепствовала радиация. Словом, в системе царил настоящий хаос. Необходимо действовать, иначе будет слишком поздно; а пока еще есть возможность вернуть три уцелевших астероида на прежние орбиты.
– Мы начинаем, – сообщил Ринндалир капитану второго корабля. – Если у нас не получится, приступайте вы.
План был прост. Чтобы изменить орбиту астероида, в него обычно стреляли ракетой, которую в Солнечной системе называли «гороворотом». На носу ракеты имелся атомный бур; когда снаряд попадал в цель, бур мгновенно выкапывал колодец, в который затем выбрасывалась боеголовка, после чего происходил взрыв, напоминавший извержение вулкана, и астероид перепрыгивал на новую орбиту (потом ее, если требовалось, корректировали менее варварскими способами). Именно таким образом к Земле в свое время доставили астероиды, которые изобиловали промышленным сырьем.
Да, план был прост, но ситуация осложнялась тем, что астероид номер четыре мог, судя по всему, выдержать одно-единственное попадание. Для того, чтобы с наибольшей вероятностью вывести его из опасной зоны, следовало выбрать момент, когда он ближе всего подойдет к Гадесу, то бишь окажется в очередной раз в кольце антиматерии. Естественно, корабль в этом случае будет уничтожен; значит, стрелять надо издалека. Ведь, вдобавок, существовала еще кумулятивная радиация, от которой корпус звездолета не мог защитить при всем желании. Оставалось одно – проникнуть в кольцо, преодолев приблизительно половину расстояния до спутника; причем управлять кораблем должен человек.
Ринндалир приказал включить на полную мощность защитные экраны. Все члены экипажа облачились в скафандры. Бортовой компьютер за долю секунды рассчитал новый курс. Нажав на кнопку на панели управления, Ринндалир зарычал – словно тигр, который увидел своего врага.
На видеоэкране красовался Гадес. Мерцали индикаторы, пищали датчики. Время! Залп! В ту же секунду звездолет развернулся и устремился обратно.
Внезапно раздался оглушительный грохот. Вспыхнуло пламя, язык которого лизнул одного из членов команды. В рубке погасли все огни. Люди будто ослепли. Правда, перед глазами сверкали яркие всполохи, но то была иллюзия, шуточки сознания.
– Прием! – проговорил в интерком Ринндалир, к которому мало-помалу вернулось зрение. – Все целы? Что стряслось? И попали мы или нет?
На его вызов откликнулись двое.
– Милорд, – раздался голос из динамика: говорил капитан второго корабля, – если верить показаниям телеметрических приборов, вы столкнулись с частицей антиматерии величиной с гальку. Она пролетела сквозь корпус и угодила в дюзы.
– Вы можете определить, какую дозу радиации мы получили?
– Точно – нет, но что смертельную, можно сказать наверняка. Честь вам и хвала, милорд!
– За что, за глупость? – усмехнулся Ринндалир. – Ладно, Асилла Арсенийская у меня еще попляшет! – Рубка быстро теряла воздух, который со свистом исчезал в пробоине. – Как залп?
– Точно в цель, милорд. Астероид вышел из кольца.
– Жаль, что я не видел, как это произошло. – Ринндалир переговорил с членами своей команды, которые быстро проверили системы корабля и заявили, что тот способен на малой скорости доползти до Перуна. – Перебирайтесь на другой звездолет, – посоветовал селенарх. – Он вернется домой гораздо быстрее, и вы проживете как минимум несколько месяцев. Согласны?
Разумеется, они ничуть не возражали. На Перуне их ожидали родственники и возлюбленные (впрочем, слово «любовь» не передает всех особенностей того чувства, которое испытывают луняне).
– Значит, нам в разные стороны. – Ринндалиру почудилось, он ощущает, как в организм проникает радиация. Ну и ладно. Судя по показаниям датчиков, он как раз успеет до того, как его начнет тошнить. Он расстегнул ремни, взмыл над креслом, оттолкнулся, выплыл в коридор и добрался до главного шлюза, где уже поджидали спутники. Они помогли Ринндалиру прикрепить к скафандру ракетный движитель. Рядом плавал в невесомости труп погибшего члена экипажа. Ринндалир сделал жест, означавший: «Мы с тобой – одно».
– Милорд, вы не хотите ничего передать?
– Нет. – Ринндалир задумался. – Хотя… Передайте пилоту Кире Дэвис с Деметры… что я ее помню.
– Обязательно, милорд. Легкой смерти!
Ринндалир кивнул, закрыл за собой внутренний люк и открыл внешний. В глаза брызнул свет тысячи звезд. Ринндалир прыгнул в отверстие. Некоторое время он парил в вакууме, наблюдая за кораблем, который постепенно удалялся. Тишину нарушали лишь его собственное дыхание и стук сердца. Развернувшись, он увидел перед собой Млечный Путь.
– Кончено, – проговорил он. От стенок шлема отразилось эхо. Ринндалир сориентировался по звездам, включил движитель и ощутил легкое ускорение. Ледяной мир начал медленно приближаться.
