— Может быть, тогда в среду? — спросил Эндрю и посмотрел на Кару.
Девушка кивнула, удивленная тем, что он поинтересовался ее мнением по этому поводу.
— Да, прекрасно. Меня устраивает, — сказал Джеймс Макки и снова бросил полусерьезный-полушутливый взгляд на Кару.
Эндрю повернулся, собираясь уйти, но Джеймс вдруг остановил его:
— Я хотел бы узнать, как поживает Рода.
— Неважно. У нее в четверг случился еще один сердечный приступ.
— Да? — удивился Джеймс. — И что на этот раз послужило причиной?
— Мне никогда не нравилось твое легкомыслие, Джеймс, — нахмурился Эндрю. — Рода — больная женщина. У нее слабое сердце.
Карие глаза Джеймса сделались очень серьезными.
— Ставлю пять фунтов, что Рода Маккензи-Браун здорова как лошадь, — тихо сказал он.
У Кары от этих слов перехватило дыхание, она со страхом взглянула на Эндрю.
— У тебя просто предубеждение против нее, — отрезал тот, серые глаза угрожающе потемнели. — Увидимся в среду, Джеймс. До свидания.
Лицо Эндрю по-прежнему оставалось хмурым, и, пока их машина не выехала из деревни, он продолжал хранить молчание.
— Похоже, у тебя появился новый поклонник в лице Джеймса, — проговорил он наконец и сурово посмотрел на Кару.
— Он очень хороший человек. Ты ведь знаешь его уже давно.
— Почти всю жизнь. Эндрю Макки и мой отец были хорошими друзьями.
— Судя по фамилии, ирландкой была его мать, — заметила Кара. — Ты говорил, он лишь наполовину ирландец, поэтому у него такая живая манера разговаривать.
— Да, — кивнул Эндрю. — Его мать была очень доброй и красивой женщиной. Такой же, как ты, только с голубыми глазами.
— Спасибо.
— Тебе не обязательно говорить, что ты красива. Ты и сама об этом знаешь. К тому же я не умею изъясняться так легко и витиевато, как Джеймс.
Кара почувствовала, как от слов Эндрю по ее телу разливается тепло. Этот грубоватый, произнесенный в ворчливой манере комплимент был гораздо приятнее всевозможных цветистых речей, за которыми обычно не ощущается глубины чувств.
— Даже если женщина знает, что она красива, все равно ей приятно услышать подтверждение этому, — улыбнулась Кара. — Интересно, а почему не женится Джеймс Макки? Он очень симпатичный мужчина, и характер у него замечательный. Редко встречается такое сочетание.
— Да, Джеймс нравится женщинам. Что же касается женитьбы… — Эндрю негромко рассмеялся. — Вероятно, он так занят чужими свадьбами, что до своей у него руки не доходят.
— А скоро будет свадьба? — спросил с заднего сиденья Дугал.
— Через две недели, — ответил ему дядя, не оборачиваясь.
— Долго… — вздохнул ребенок. — А женят только священники?
— Да, — терпеливо подтвердил Эндрю. — Женят только священники. Но только тогда, когда люди приходят к ним и просят об этом.
— И ты попросил дядю Джеймса поженить вас с Карой?
— Да, я попросил дядю Джеймса поженить нас.
— А ты наденешь смешную шляпу? — не отставал Дугал.
Эндрю вопросительно посмотрел на Кару.
— Цилиндр, — пояснила она. — Он видел свадьбу только на картине.
— Понятно. Нет, Дугал, я не собираюсь надевать смешную шляпу.
— И Кара не наденет белое платье? — недовольно спросил мальчик. — Да, Кара?
— Боюсь, что нет, — с большим сожалением, чем ей хотелось бы показать, ответила она.
Эндрю бросил на нее быстрый взгляд. Все на минуту замолчали, занятые своими мыслями. Но вдруг с заднего сиденья снова прозвучал вопрос:
— И большой свадебный торт не сделают?
— А вот об этом надо подумать, — засмеялась Кара и, обернувшись, взглянула в опечаленные голубые глаза.
Эндрю задумчиво спросил:
— Ты хочешь, чтобы это была, как говорит Дугал, настоящая свадьба, да, Кара?
— Нет, — мягко сказала она, — но насчет большого свадебного торта придется что-нибудь придумать, иначе Дугал никогда нам этого не простит.
— Прекрасно, — с готовностью согласился Эндрю. — Попросим Агнес. Думаю, она вполне справится с этим заданием. Если ты, конечно, не возражаешь.
Когда они подъехали к дому, Дугал неожиданно спросил:
— Может, устроим вечером пикник? На болоте?
Кара неуверенно взглянула на Эндрю, который помогал детям выбираться из машины.
— Отличная идея, — улыбнулся он. — Если Кара не против, можем пойти на озеро.
— С удовольствием присоединюсь к вашей компании, — отозвалась она. — Сегодня такой чудесный день!
На этот раз ленч проходил в более оживленной обстановке, чем обычно. Робби выражал свою радость по поводу предстоящего похода громкими воплями. Когда терпение Эндрю иссякло, он сказал:
— Робби, успокойся, пожалуйста.
Кара в третий раз вытащила ложку Робби из подливки и строго посмотрела на мальчика:
— Ешь как следует и не кричи, иначе не пойдешь на пикник.
— Пойду, — заволновался малыш. — Я пойду…
— Замолчи, — свирепо приказал Дугал своему брату. — Совсем глупый.
Следуя указаниям Эндрю, Агнес приготовила провизию для пикника — ее хватило бы для целого отряда детей на месяц. Но Кара не стала возражать, памятуя, каким хорошим аппетитом отличается Дугал, а в последнее время — и Робби.
— К озеру, к озеру! — возбужденно закричал Дугал, когда они вышли на вересковую пустошь.
Кара взглянула на Эндрю. Его загорелое лицо выглядело по-мальчишески свежим и озорным, а волосы были точно такого же оттенка, как у Дугала. Можно было подумать, что это отец с сыном. Глядя на них, Кара испытывала какое-то странное, неведомое ей ранее чувство, которое, наверное, называлось счастьем.
Они шли уже минут двадцать, но усталости не чувствовали. Свежий ветерок, тянувший с озера, приятно холодил разгоряченные ходьбой тела. Они остановились на той стороне, где озеро было не таким глубоким, а дно песчаным.
— Отлично, — сказал Эндрю, опускаясь на теплую землю. — Я просил Агнес положить их плавки. Надеюсь, она не забыла.
— Вот они, — объявил Дугал, вытягивая плавки из пакета, который несла Кара. — Идемте скорей!
Раньше Кара никогда не забредала так далеко. Отправляясь на ежедневную прогулку, они с мальчиками выходили с заднего двора и шли по дороге, ведущей в деревню. Теперь же они отправились направо, по узкой тропинке, бегущей вокруг озера. Холмы оказались значительно ближе, чем можно было предположить, глядя издалека. Вокруг — никакого человеческого жилья. Насколько хватает глаз — таинственно шевелящаяся зеленовато-бурая болотная трава и вересковые заросли, голубое небо и синяя сверкающая гладь озера. Мальчики, совсем маленькие на фоне этого необъятного простора, тут же принялись играть у кромки воды.
— Как красиво! — с восхищением воскликнула Кара.
Эндрю с удовлетворением огляделся.
— Это самая красивая страна в мире, — сказал он. — Что бы Мойра ни говорила.
— А разве Мойра не согласна с тобой? — удивилась Кара.
— Для Мойры самая красивая страна та, в которой она в данный момент находится. Сейчас это Италия.
Кара засмеялась.
— Мойра переменчива как ветер, — с любовью проговорила девушка. — Иначе она не была бы Мойрой.
— Это верно, — согласился Эндрю, его взгляд по-прежнему был устремлен вдаль, на зеленые холмы. — Она точно приедет двадцать четвертого?
— Я еще не знаю. Она мне пока не ответила.
— Думаю, она непременно приедет. Вряд ли моя сестрица сможет устоять против такого искушения.
Эндрю прилег на траву, подложив руки под голову. А Кара подставила лицо теплым солнечным лучам, раздумывая о том, что скажет Мойра по поводу их свадьбы, на которую она конечно же приедет. Без сомнения, Мойра гневно обрушится на них с упреками, потому что они решили пожениться только из сострадания к детям… Воспользовавшись тем, что Эндрю закрыл глаза, Кара стала рассматривать его красивое загорелое лицо, которое сегодня выглядело моложе, чем обычно. Крепкое стройное тело утопало в мягких объятиях вереска. Таким безмятежным Кара никогда еще не видела этого мужчину. Хорошо бы этот день продолжался вечно!
