Одно время Лоррен принимал участие во всех этих забавах, потом заявил, что ему все наскучило, что Руан ему осточертел, и он очень надеется поскорее убраться отсюда хоть куда-нибудь. Филипп обещал ему, что они так и сделают в самое ближайшее время, а потом на какое-то время потерял его из виду.

Новость о том, что какие-то монстры из мира фэйри собираются напасть на приют полукровок, расположенный где-то неподалеку, одномоментно облетела все магическое сообщество Руана и окрестностей. Поначалу в это просто не поверили, ведь на землях людей фэйри обычно вели себя тихо, они вообще старались не показываться никому на глаза. И вдруг такое! Красные Колпаки… Никто даже толком не знал, кто они такие, то ли гоблины, то ли тролли, то ли что-то еще более чудовищное. Колдуны покопались в старых книжках и то, что они нашли, ясно указывало на то, что от этих тварей следует держаться подальше. Огромные, невероятно сильные и живучие, они были практически непобедимы, даже вампиру не следовало вступать в поединок ни с одним из них.

Настоятель приюта просил помощи у всех, кто мог и хотел бы ее оказать, но дело это было явно безнадежное. Разглядывая картинку, на которой неизвестный художник изобразил свирепое чудище огромного роста и внушительной комплекции, Филипп подумал, что для того, чтобы сражаться даже против небольшого отряда Красных Колпаков, нужен многократный численный перевес, маленькая армия, собрать которую совершенно нереально за короткий срок. Да и кому нужно рисковать жизнью, защищая каких-то полукровок?

По всему выходило, что Яблоневый приют обречен и ничего с этим не поделать. Что ж, иногда такое случается.

Впрочем, говорили, что кое-кто из вампиров отправился туда, то ли из любопытства, то ли в надежде под шумок отловить кого-нибудь из полукровок и выпить его кровь, — почему бы нет, раз тем все равно умирать. Но таких отчаянных оказалось немного. Вампиры, особенно из тех, кто жил уже не первую сотню лет, были не склонны к бессмысленному риску и имели достаточно здравого смысла, чтобы не вмешиваться в чужую войну, когда нет ни единого шанса на победу.

Об этом поговорили и забыли, и Филипп был очень удивлен, когда через несколько дней снова услышал о Яблоневом Приюте, который оказывается устоял, потому что кто-то из чокнутых вампиров вызвал на поединок предводителя Красных Колпаков и каким-то невероятным образом умудрился его убить. Правда — ценой собственной жизни.

Кто-то не верил в подобное чудо, другие предполагали, что все возможно, если неведомый герой перед боем выпил крови фэйри, ведь известно, что кровь фэйри делает вампира гораздо сильнее. Но с другой стороны, — для того, чтобы выпить кровь фэйри, для начала надо убить фэйри, а убить Красного Колпака практически невозможно. Кровь же воспитанников приюта вряд ли годится, она разбавлена на половину и силы в ней не много.

Филипп представил себе несколько вариантов развития событий и ни один не показался ему правдоподобным. И тогда он подумал, что интересно было бы обсудить все с Лорреном, узнать, что он об этом думает, и вообще что-то давно его не видно…

Филипп явился в дом, который они снимали, пока жили в Руане, и вот тут-то ему стало плохо. Потому что Лоррена там не было. И, судя по всему, не было довольно давно. Отсутствовали кое-какие его вещи и, что окончательно повергло Филиппа в ужас — его оружие: полуторный «бастард», меч, предназначенный для настоящего боя, не для прогулок по городу в поисках приключений.

Некоторое время Филипп стоял в ступоре, глядя во чрево раскрытого сундука, где должен был лежать меч, и чувствуя, как внутри него разливается ледяная тьма и как становится нестерпимо больно в груди, там, где, казалось бы, уже совершенно нечему болеть.

«Нет, — подумал он тогда, — Если бы он умер, я бы знал».

Лоррена точно понесло в чертов приют. Но ведь это не значит, что именно он вызвал на поединок главного Колпака!

Вот дьявол! Разумеется, это был он! Кто же еще?!

Филипп яростно взвыл и пнул сундук так, что тот разлетелся на куски. До рассвета еще далеко, он успеет найти Яблоневый Приют и выяснит все на месте. И если только этот придурок жив, он убьет его собственными руками! Оторвет ему башку и засунет ему же в задницу! Только бы он был жив…

Все, что было потом, Филипп помнил обрывочно. Кажется, он пытался выяснить у кого-то точное местонахождение Яблоневого Приюта, и, кажется, приложил этого кого-то головой об стену, потому что тот объяснял недостаточно внятно. Потом кто-то лез к нему с расспросами и какими-то увещеваниями, кто-то путался под ногами и пытался удержать. Зачем? От чего? Потом холодный ветер бил ему в лицо, и он метался между желанием лететь быстрее и страхом потерять ориентиры на пути к приюту, дорогу к которому ему все же кто-то указал.

Приют стоял поодаль от деревень, в довольно глухом месте и пару раз Филипп все же сбивался с пути и вынужден был возвращаться, громко ругаясь с досады.

Вообще, это удивительно, что он его все-таки нашел.

В дверь приюта Филипп колотил так, будто за ним гналась Дикая Охота. И несмотря на это, человек открывший ему, выглядел удивительно спокойным. Впрочем, — после битвы с отрядом Красных Колпаков было ли еще что-то на этом свете, чего обитатели этого места могли бы испугаться? Уж явно не какого-то полоумного вампира.

Молодой, очень красивый священник, явно полукровка, смотрел на Филиппа устало и без малейшего интереса.

— Что вам угодно? — спросил он.

Филипп несколько мгновений не мог говорить, будто горло сжало тисками.

— Вампир, — наконец, произнес он, — Тот, кто убил Красного Колпака. Где он?

— Вы можете найти его в саду.

— Он жив?

Тут священник усмехнулся, как показалось Филиппу несколько саркастично.

— Жив. И даже более чем.

И вот тут Филиппа накрыло по-настоящему. Вся та разнообразная гамма чувств, что пришлось ему пережить за последние несколько часов, трансформировались в ярость, вскипевшую в нем так сильно, что Филиппу казалось, — сейчас она разорвет его на части, ну, или он убьет кого-нибудь, первого, кто попадется ему на пути. Или разнесет к чертовой матери весь этот приют, доделав то, что не вышло у Красных Колпаков.

Он отправился в сторону сада и увидел этих двоих почти тот час же, у самого входа.

Они сидели рядышком, прислоняясь к стволу яблони, довольные и расслабленные, как на пикнике. Лоррен и рядом с ним девушка, державшая его за руку и прижавшаяся щекой к его плечу. Увидев Филиппа, Лоррен что-то сказал ей, она поднялась и ушла.

Лоррен тоже поднялся и сделал шаг Филиппу навстречу.

Он улыбался светло и нежно, глаза его сияли в темноте, как хрусталь, и матово светилась кожа. Он выглядел таким счастливым и умиротворенным, он был похож на архангела, готовящегося явить миру какую-нибудь благую весть.

Слишком много слов рвалось у Филиппа с языка, но ни одно из них не могло выразить в полной мере его чувств.

Поэтому он просто молча врезал Лоррену в зубы. От всей души.

Лоррен, видимо, такого не ожидал, он не успел защититься и вообще едва удержался на ногах. Благостное выражение исчезло с его лица.

— Дьявол вас раздери! — воскликнул он, зажимая ладонью разбитую губу, — Какого черта вы делаете?!

Мгновенная вспышка боли в пораненных костяшках пальцев немного отрезвила Филиппа. Ему стало ощутимо легче.

— Проклятый идиот! — прорычал он сквозь зубы, — Мне сказали, что ты погиб!

— Я не…

— Заткнись! Тебя нельзя оставить ни на минуту! Ты начинаешь творить какие-то абсурдные самоубийственные глупости! Какого дьявола тебе понадобилось лезть в разборки фэйри?! Как ты мог так поступить со мной?!

— Не собирался я погибать! — зло воскликнул Лоррен. — Я не мешаю вам развлекаться, какого черта вы мешаете мне?! Мне было скучно сидеть в этом жалком Руане и ждать когда вы соблаговолите устать от бесконечной ебли! Я говорил вам: мне там надоело!

Филипп смотрел на него скорбно как на безнадежно больного.

— Ты. Мог. Умереть. — произнес он, чеканя каждое слово, — Ты полез в схватку, в которой у тебя не было ни единого шанса. Ради чего?