— Джиму Шоу дались очень трудно и разговор с нами, и опознание, — добавил Спенсер.

— Это трудно для всех нас, не только для Джима, — сказал Альберт, и каким-то образом у Спенсера ни на мгновение не возникло сомнений, что Альберт говорит искренне. Спенсер включил магнитофон.

— Альберт, прежде чем мы перейдем к Кристине, расскажите немного о себе.

— Что бы вы хотели знать?

— Ну, во-первых, откуда вы?

— Клертон, Пенсильвания.

Спенсер кивнул:

— Никогда не слышал о нем. Где ваши родители?

— Не знаю. Может быть, все еще там. Я не имею с ними связи.

— Вы не имеете связи со своей матерью?

— Нет, не имею.

— Почему?

Альберт пожал плечами:

— Просто так.

— Но для вас было важно наколоть на своей руке ее инициалы.

— Она была моей матерью, детектив.

— А братья, сестры?

— Нет.

— Почему вы выбрали Дартмут?

Альберт слегка улыбнулся и с иронией сказал:

— Потому что мой отборочный тест был не настолько высоким, чтобы поступить в Гарвард.

Спенсер не улыбнулся и строго переспросил:

— Но почему именно в Дартмут?

Альберт перестал улыбаться и уже серьезно сказал:

— Я не выбирал Дартмут. Это он выбрал меня.

Магнитофон тихо шелестел, а Спенсер изучал Альберта.

Они сидели молча. Сейчас Альберт выглядел иначе, чем несколько часов назад. Как-то более симпатично. Причем все было на месте: и татуировка, и серьга, и длинные волосы, и непроницаемые черные глаза. Снаружи Альберт был собран и невозмутим, но и «внутри» Спенсер тоже страха пока не углядел. Ни страха перед ним, ни перед допросом, ни перед тюрьмой. Всем своим видом Альберт показывал, что ему нечего скрывать.

— Альберт, скажите, пожалуйста, — произнес Спенсер, — вы с Джимом были близкими друзьями?

— Да, мы жили с ним в одной комнате, когда учились на первом курсе.

— Именно тогда вы и познакомились с Кристиной и Конни? Через Джима?

— Кристина и я готовились по одной специализации — философия. А Конни жила с Кристиной в одной комнате.

Хм, это все объясняет. Альберт познакомился с Кристиной на занятиях. Спенсер удивился, почему Джим не знал этого. Почему, вспоминая дела трехлетней давности, Джим так мучился, когда сейчас, в течение нескольких секунд, все стало ясно?

Уилл поднялся и нетерпеливо позвал Спенсера:

— Можно тебя на секунду, Трейси?

— Зачем ты это делаешь? — спросил Уилл, понизив голос, когда они, закрыв дверь, оказались в узком коридоре.

— Что?

— Зачем, черт возьми, ты начал его про это спрашивать? Я понимаю, ты вошел в раж, но ты же уже вытянул всю эту муру из Джима, и сейчас это совершенно ни к чему.

Уилл был ниже ростом, поэтому, чтобы ответить, Спенсеру нужно было наклонить голову.

— Уилл, я спрашиваю у него это, потому что хочу сравнить их показания. Возможно, одного из них удастся поймать на вранье.

— Вот как? — устало сказал Уилл, потирая глаза. — Так считай, что ты уже поймал одного из них. Один говорит одно, другой другое. Ты собираешься пройти через это и с Конни тоже? По третьему разу? Ну и что из того, что один из них врет? Это же дерьмо трехлетней давности. Кому оно нужно?

— А вот здесь ты ошибаешься, Бейкер, — возразил Спенсер. — Это дерьмо не трехлетней давности. Сроку этому дерьму от силы несколько часов. Девушка была найдена мертвой, а трое ее близких друзей в течение девяти дней не удосужились сообщить об ее исчезновении.

— Так ведь они уезжали! — Уилл повысил голос.

Спенсер тоже повысил голос:

— Приехав, они не сообщили об ее исчезновении! Вот что меня заботит, Уилл, — произнес Спенсер уже тише. — Они не сообщили об ее исчезновении, и я собираюсь выяснить почему.

Уилл издал стон.

Возвратившись к столу, Спенсер продолжил:

— Скажите мне вот что, Альберт: почему вы не стали встречаться с Кристиной? Ведь Джим положил глаз на Конни.

Альберт удивленно улыбнулся и сказал без тени смущения:

— Значит, вот что он вам рассказал? Хм, если быть совершенно честным, я не смог противиться тому, что понравился Конни. Вначале она просто не хотела обижать Джима, ранить его чувства. А Кристине Джим понравился по-настоящему.

— Джим говорит, что вы сказали ему, будто у вас с Кристиной не сходятся характеры.

— Это правда. Я действительно ему так сказал, потому что не хотел, чтобы он переживал насчет меня и Конни. Я также сказал ему, что он нравится Кристине.

— Он мне этого не говорил.

— Это неудивительно.

Уилл толкнул Спенсера под столом.

Спенсер продолжил задавать Альберту вопросы, которые уже задавал Джиму. Когда в последний раз Альберт видел Кристину? Альберт сказал, что видел ее после покера во вторник вечером, после полуночи, — он заходил пожелать счастливого Благодарения.

— Конни была с вами?

— Нет, не была.

— Ведь вы встречаетесь с Конни, правда?

— Правда.

— Вы часто посещаете комнаты других девушек после полуночи без своей девушки?

Альберт с удивлением посмотрел на Спенсера:

— Мы все очень близкие друзья. Кроме того, Кристина и я живем на одном этаже, а Конни была внизу и укладывала вещи. Все это очень просто. У нас не те отношения, чтобы обращать внимание на такие вещи. Я поднялся наверх, чтобы тоже собрать вещи.

Альберт сказал, что не знает, планировала ли Кристина уехать куда-нибудь на праздники. Конни приглашала ее поехать с ними, но Кристина отказалась, сказав что-то насчет девушки из «Красных листьев» и баскетбольного матча в субботу.

Спенсер вспомнил ботинки Кристины и решил спросить об этом.

— Ее ботинки… Я заметил, что на одном из них шнурок был тщательно завязан, а на другом нет. Когда вы поднялись к ней, чтобы пожелать счастливого Благодарения, вы случайно не помогли ей завязать шнурок на ботинке?

— Не могу вспомнить, — сказал Альберт. — Вполне возможно. Она ведь была ранена в аварии, и ее рука не очень хорошо действовала. Вполне могло получиться так, что я помог ей завязать шнурки на ботинках.

— Вы имеете в виду на ботинке?

— Не понял?

— Дело в том, что шнурок был завязан только на одном.

Альберт улыбнулся и простодушно сказал:

— Может быть, один развязался.

— Может быть, — произнес Спенсер, изучая его лицо.

— Трейси, приедет Эд Ландерс и обработает ботинки своим порошком для снятия отпечатков, — сказал Уилл.

Спенсер кивнул и не без угрозы в голосе спросил:

— А если на ботинках окажутся ваши отпечатки, это поможет вам вспомнить?

— Не уверен, — ответил Альберт. — Так много всего случилось с тех пор, а это, в общем-то, была такая мелочь. Я просто не могу вспомнить.

— Альберт, — сказал Спенсер, — когда вы пришли к ней, она была голая? Это вы можете вспомнить?

— Конечно.

— Так была или нет?

— Нет, не припоминаю.

— Понятно. — Спенсер сделал паузу. — Ну а если бы вы опустились на колени перед голой женщиной, которая не была вашей возлюбленной, и начали завязывать ей шнурки на ботинках, у вас, наверное, такой эпизод из памяти не вылетел бы, не так ли?

— Думаю, не вылетел бы.

— Да. Я тоже так думаю. Вы не возражаете, если у вас снимут отпечатки пальцев? А также возьмут образцы волос и крови?

— Нет, — сказал Альберт. — Конечно, нет.

— Когда вы заходили к Кристине, она вам показалась в полном порядке?

— Да, — ответил Альберт. — С ней все было чудесно.

— Куда она собиралась уходить так поздно?

— Не знаю. Она не сказала.

— Она упоминала, что хочет пройти по перилам моста?

— Не могу вспомнить, чтобы она об этом упоминала.

— Вы не можете припомнить очень многого, что касается Кристины, хотя с тех пор, когда вы ее видели в последний раз, прошло сравнительно немного времени.

— Для меня тогда это не имело никакого значения, — улыбнулся Альберт. — Вот почему я затрудняюсь что-либо вспомнить.

— Еще несколько вопросов. — Спенсер многозначительно посмотрел на Альберта.

— Готов помочь всем, чем угодно, — произнес Альберт, вежливо наклонив голову. — Буду только рад.