— Ты читаешь слишком много книг, — смеясь, сказал Пит. — И среди них попадаются не только учебники по работе с компьютером, но и истории романтических приключений. Что, удалось мне выявить твой тайный порок?

— Я это пороком не считаю. Кроме того, мы говорим о твоих секретах, а не о моих.

Кейт отошла к окну и взглянула на Пита. Его лицо было серьезным. Он действительно хотел что-то скрыть от нее.

— Никаких секретов нет. — Он улыбнулся, и ей стало ясно, что Пит старался скрыть беспокойство, принимая нарочито веселый вид. — Я просто боюсь, что тебе от меня нужен лишь секс, и как только ты его получишь, то сразу же бросишь меня. Я ведь простой бармен, и таких, как я, обычно не представляют родителям. — Его губы изогнулись в принужденной улыбке, но глаза оставались серьезными.

— Нет, — решительно сказала Кейт.

— Что нет? — Выражение глаз Пита не менялось.

— Ты не бармен. Или… — она на мгновение задумалась, — не только бармен.

— Мы все сложные создания, Кейти. Ты, я, все вокруг, — ответил Пит. — Я хочу, чтобы ты знала: не важно, как дальше сложится наша жизнь, но мне ты кажешься — и будешь казаться — необычным и чудесным человеком, и между нами может… — Он запнулся на мгновение. — Могло бы случиться нечто очень замечательное. — Голос Пита звучал хрипло, когда он закончил эту фразу. — А пока, Кейт, — самая прекрасная Кейт на свете — спокойной ночи. — Он дотронулся пальцем до ее губ и, повернувшись, быстро вышел.

Минуту спустя Кейт услышала звук захлопывающейся двери лифта.

Итак, Пит ушел. Но далеко не сразу Кейт направилась в сторону спальни.

И только через несколько часов наконец-то заснула.

На следующий день без пятнадцати восемь Кейт поднималась по ступеням здания в стиле арт-деко, где располагалась фирма Эда Дугласа. Хмурое небо отлично сочеталось с очень строгим серым костюмом Кейт и идеально белой блузкой.

Ни украшения, ни макияж — ничто не нарушало ее деловой стиль. Каштановые волосы были аккуратно убраны назад с помощью простой черной заколки.

С самого утра Кейт думала только о работе, решительно выбросив из головы все мысли о Пите Россе. Перед ней — реальный мир, где есть место только напряженной работе по поводу слияния с компанией «Найтингейл», И никаких фантазий о сногсшибательных барменах и головокружительных поцелуях. Абсолютно никаких.

Кейт решительно нажала кнопку «вверх» у лифта и стала нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. После сводящего с ума медленного подъема она наконец вошла в офис компании. Несмотря на отвлекающие от работы мысли, Кейт заметила, что там стоит странная тишина. Оглянувшись вокруг, она увидела секретаршу Эда, Ширли ди Стефано и… огромный букет гвоздик, лежащий на ее столе.

Кейт глубоко вздохнула.

— Что случилось, Ширли? — как можно более веселым голосом спросила она. — Неужели босс опять разбушевался? Подбрось-ка ему гвоздики и «Уолл-стрит джорнал». Может, успокоится!

— Не смешно. Мистер Дуглас у себя с семи часов. — Ширли показала на закрытую дверь. — С Дамарис. — Женщина выдержала паузу — так обычно делают ведущие новостей, объявляющие о тяжелом финансовом кризисе, — а потом продолжила почти шепотом: — Он бросается разными вещами, причем не только небьющимися стаканами. Шум ужасный. Дамарис плачет. А цветы, — Ширли показала на букет, — для тебя.

Кейт решила сначала разобраться с главной проблемой.

— Дамарис всегда плачет. Потом папа покупает ей теннисную ракетку, отделанную бриллиантами, или пару подходящих по цвету яхт, и она опять улыбается. Нам нужно подождать, пока они не помирятся. — Она взяла букет в руки. — А от кого это?

— Откуда мне знать, кто тебе дарит цветы! У меня есть проблемы поважнее. Говорю тебе: то, что здесь происходит, совсем не смешно! — Невозмутимая Ширли нервно закусила губу. «Значит, все намного хуже, чем обычное утреннее недовольство Эда всем миром и его подчиненными в частности», — подумала Кейтлин. — Дамарис ворвалась к нему в четверть восьмого, даже не постучав, и с тех пор никто из них оттуда не выходил. Мистер Дуглас только дважды спрашивал, пришла ли ты на работу.

— Давно уже пришла. Предупреди его, что я сейчас зайду, а то как бы он ненароком не запустил в меня какой-нибудь увесистой вазой.

Кейт нашла среди душистых розовых цветов маленький белый конверт. Внутри было написано: «Удачного сражения с монстром! Пит». «Прямо в точку», — улыбаясь, подумала Кейт. Ей приходилось успокаивать рассерженного шефа по крайней мере раз в неделю, но раньше никто не присылал ей цветов, желая удачи.

— Я не буду ему звонить. — Ширли покачала головой. — Он опять вырвет телефон с проводами, а ты знаешь, как дорого обходится повторная установка. Просто зайди к нему. Уверена, что все обойдется. Это же ты.

— Хорошо. Пожалуйста, поставь цветы в воду. — Кейт улыбнулась и подала ей букет. Сегодняшнее поведение главы компании почему-то казалось ей особенно глупым. Обычно она притворялась, что ничего особенного не происходит, и таким методом справлялась с его яростным темпераментом. На этот раз Кейт пришло в голову веселыми шутками вывести босса из мрачного настроения. Кейт положила конверт в карман.

— Так кто их прислал? — тоже улыбаясь, спросила Ширли.

— Один великолепный и очень загадочный мужчина, с которым я познакомилась в баре.

Секретарша недоуменно уставилась на Кейт, которая беззаботно направилась к кабинету шефа.

Она постучала по двери кулаком и громко произнесла:

— Мистер Дуглас! Это я, Кейт. Только не бросайте в меня чем-нибудь дорогим, сами потом жалеть будете!

До нее донеслось приглушенное ворчание, затем дверь открылась с такой силой, что стукнулась о стену.

— Давно пора! Где ты была? Сказала, что придешь в семь, а уже восемь.

Босс сердито смотрел на нее, нервно теребя седеющие рыжеватые волосы. Шевелюрой и плотным, тяжелым телосложением он напоминал Кейт медведя — иногда неуклюже танцующего от радости, иногда дико рычащего от ярости. Сейчас Эду, похоже, было не до танцев.

Кейт невозмутимо оглянулась вокруг. За столом Дугласа в его кресле сидела Дамарис. При появлении Кейт на ее лице появилась злобная улыбка.

— Ну, скажи ей, папа. Скажи, что она уволена, — самодовольно произнесла она. — Я знала, что у тебя ничего не выйдет, Кейт. Знала, что ты себя выдашь. Сначала пыталась заполучить Марка, а теперь…

— Подожди, Дами, — прервал ее Эд. — Пускай Кейт все объяснит.

— Зачем? Я же сказала, что видела их вчера на приеме. Они держались за руки и называли друг друга ласковыми именами. Как еще это можно понять?

— О чем вы говорите? — Кейт недоуменно смотрела на них. — Я не смогу ничего объяснить, пока не пойму, что происходит!

— Не стоит ничего ей рассказывать, папочка. Пусть она убирается на все четыре стороны!

— Не надо, Дами…

— Ладно. — Кейт остановила взгляд на Дугласе, игнорируя Дамарис. — Если вы этого хотите, то меня здесь не будет уже через пятнадцать минут. Пусть Ширли пошлет причитающиеся мне деньги за месяц работы по почте.

Ее голос звучал спокойно, по руки дрожали от ярости, а во рту все пересохло. Меня уволили, сказали убираться вон! И кто — это ничтожество Дамарис! А сам он стоит рядом и молчит, даже не собираясь ничего объяснять.

Кейт начала работать в его компании с тех пор, как переехала в Нью-Йорк в поисках интересной и ответственной работы. Она с головой ушла в дела фирмы и радовалась, когда у нее все получалось. У босса был трудный характер, но Кейт так нравилось то, чем он занимался. Она не собиралась уходить от него, но с той минуты, как узнала о помолвке Марка с Дамарис и его неизбежном назначении на пост вице-президента, ей стало ясно, что скоро придется уволиться.

Но одно дело — уйти по собственному желанию, и совсем другое — когда ее так внезапно выгоняют неизвестно за что. Не важно, хочет ли она остаться тут или нет, но сначала поборется за свое право работать в компании дальше. И только потом уйдет.