— Ниночка, мы гулять пойдем? — Олеся отложила в сторону «Химию» и встала с кровати.

Ниночка… так меня никто, кроме нее не называл. Ласково, нежно, с теплотой в душе. Ниночка… Най, Найяр, Коричневая Леди — вот мое имя! Ниночка… Я не хочу быть «Ниночкой» — девочкой из детдома! Нет! Нет! Слышите?! Нет!

Видение исчезло. Рядом стояла Антея с Ди на руках и встревоженно смотрела на меня.

— Что с тобой?

— Началось, — я почувствовала слабость в ногах и села на пол.

— Сколько еще сможешь продержаться?

— Не знаю. Надо у Феликса спросить. Необходимо что-то делать с книгой, иначе нам конец.

— А за конфетами когда мы пойдем? — спросила Ди.

— Скоро, малышка, скоро, — Антея опустила ее на пол, а сама подошла ко мне. — Знаешь, если мы книгу не найдем до окончания срока, то просто свалим отсюда. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Но…

— Не перебивай, выслушай. Конечно, книга важна для меня, но твоя жизнь дороже. Коричневый Мир не должен потерять своего Владыку из-за моих амбиций.

Не зная, что и ответить подруге, я встала и, обняв ее, прижала к себе.

— Спасибо.

— Глупо это все, — неожиданно сказала Антея.

— Что именно?

— То, что мы делаем — глупо. Лаврентий не дурак, и книгу отдавать не собирается.

— Знаю.

— Тогда зачем мы ее ищем?

— Надежда умирает последней, и я не хочу сдаваться без боя.

— Но книги тут нет. Ни в замке, ни еще где бы то ни было.

Понимая, что она права на все сто процентов, я все равно не хотела верить в наш проигрыш. Неожиданно мне в голову пришла одна безумная идея:

— Когда я дома теряла ключи, то знаешь, что делала?

— Нет, конечно, — ответила Антея.

— Я попросту звала их.

Услышав мой ответ, Хранительница Врат звонко рассмеялась.

— Как это? Ключик, ключик, кис-кис-кис?

— Примерно так, — улыбнулась я. — Закрывала глаза, представляла себе ключи и мысленно тянулась к ним. И что самое удивительное — буквально через пару минут они находились. Меня словно подталкивало к тому месту, где лежала связка.

— А я так конфеты зову, — закивала Ди, — зову, зову, а потом мне их дядя Лаврентий приносит.

— Предлагаешь и мне так попробовать? — подмигнула ей Антея.

— А что? Вдруг сработает? — я была согласна на любой вариант.

Пожав в ответ плечами, Антея закрыла глаза и стала мысленно звать книгу Магии Времен. От внутреннего напряжения на ее лбу пролегли морщинки. Не открывая глаз, Антея стала массировать кончиками пальцев виски. Я молилась всем богам подряд — лишь бы получилось. Не знаю, сколько прошло времени, но вокруг нас стало что-то меняться. Воздух наполнился озоном, словно после грозы, и дышать стало значительно легче. Хранительница Врат по-прежнему стояла с закрытыми глазами и продолжала звать книгу. Затем она протянула руки вперед, ладонями вверх и громко произнесла:

— Ко мне!

Антея открыла глаза, и я невольно сделала шаг назад. Никогда раньше мне не приходилось видеть, как у человека из глазниц струится свет. Дворец лихорадочно затрясло, словно при землетрясении, поднялся ветер. Пол заходил ходуном, и чтобы малышка не упала, я прижала ее к себе. Свет, исходящий из глаз Антеи, собирался на ее ладонях в огненный шар.

«Что происходит, Феликс?» — мне стало жутко.

«Как что? Хранитель Врат при исполнении служебных обязанностей. Разве не понятно?»

Меч произнес это с азартом, его голос звенел, переполненный радостью. Я воспрянула духом — Феликс не станет просто так веселиться, значит, на то есть основание. Когда все успокоилось и свечение глаз Хранительницы Врат сошло на нет, на ее ладонях лежал том Магии Времен.

— Супер, — это все, на что меня хватило.

— Ух ты… — восторженно произнесла Ди.

Прижав книгу к груди, Антея тихонечко опустилась на пол. Потратив все свои силы на призыв, она еле-еле дышала. До окончания срока у нас оставалось не так уж и много времени.

— Ну что? Покажем Лаврентию, где раки зимуют, или уйдем по-английски? — улыбаясь, спросила Хранительница Врат, когда силы вернулись к ней.

Я подмигнула подруге — в моей голове родился коварный план, как отомстить Лаврентию за все наши мучения.

Впервые за месяц Рифальд вышел из своей подземной лаборатории. Яркий свет Цейла неприятно резанул по глазам, от свежего воздуха закружилась голова. Старик сделал шаг, под ногами затрещали мелкие камешки. Прикрывая глаза ладонью, магистр направился к соседнему зданию, возле стены которого расположилось двадцать пять человек. Новобранцев пригнали вчера, и Рифальд торопился продолжить эксперимент. С вновь прибывшими уже не возились, как с первыми партиями добровольцев, магистр перестал устраивать подопытным напоследок «праздник жизни». Никаких гулянок, борделей и денег. Два дня на размышления, подписание контракта и «добро пожаловать в Мертвые маги».

Шаркая ногами, полубезумный старик приближался к своим жертвам, словно паук к пойманной добыче. Увидев его, новобранцы замерли. С нескрываемым омерзением они смотрели на семенящего в их сторону магистра.

— Встать! — рявкнул офицер, отвечающий за новое пополнение.

Сидевшие на земле люди повскакивали на ноги, поправляя одежду. Никто из них не решался произнести хотя бы слово, все происходило в полном молчании. Новобранцы косились то на приближающегося Рифальда, то на офицера, судорожно пытающегося выстроить их в подобие шеренги. Ругаясь сквозь зубы, он щедро отвешивал оплеухи направо и налево:

— Да становитесь же вы, сучьи дети, — рычал офицер.

Шевеля руками, словно паук лапками, магистр подбирался к строю, алчно глядя на новобранцев. Прибывший материал его не впечатлял: хлипкие, тщедушные, заморенные. Но Рифальду не терпелось продолжить исследование, он почти достиг желаемого — новое заклятие было практически у него в руках. Оставалось только закрепить полученный результат. Созданные им Мертвые маги уже вовсю трудись на благо империи. Территория за территорией покорялась войскам Рифальда без боя, тарманцы отступали под натиском армии магистра. Еще немного, и Коптар будет взят. А следом за ним к ногам старого мага падут и остальные государства Арлила.

Махнув рукой, магистр повел новобранцев за собой в лабораторию. Напутственных речей он произносить не собирался, все в рабочем порядке: разделить прибывших на группы, записать номера в журнал и начать эксперимент. Помощники Рифальда без суеты, четко, по-деловому, развели будущих Мертвых магов по камерам и приступили к работе.

Сидя за столом, магистр заносил данные в тетрадь. Неожиданно ему стало плохо, в глазах потемнело, и он потерял контроль над действительностью. Подобное случалось и раньше — приступы временной потери зрения сопровождали Рифальда всю жизнь, но сейчас магистр остро ощутил, как кто-то ко всему прочему влез в его сознание. Пытаясь избавиться от наваждения, он стал изо всех сил тереть глаза. Присутствие чужой сущности в его сознании не исчезло. В приступе ярости магистр попытался дотянуться до незваного гостя и уничтожить наглеца. Однако сил у старого мага хватило только лишь на то, чтобы выкинуть святотатца из сознания. Когда зрение вернулось, магистр ощутил сильную усталость и боль во всем теле.

— Пора с тобой разобраться, — зло прошипел Рифальд, грозя невидимому противнику кулаком. — Погоди, недолго осталось.

Но не прошло и десяти минут, как он забыл о произошедшем, полностью погрузившись в работу. Рифальд то записывал что-то в рабочую тетрадь, то сидел, глядя в потолок, потирая руки.

Внезапно за дверью кабинета раздался жуткий грохот, послышались нечленораздельные крики и глухие удары. Магистр зло выругался и, посылая проклятья на головы тех, кто посмел оторвать его от работы, зашаркал к двери. Открыв ее, Рифальд остолбенел — в коридоре рвали друг друга на части охранники лаборатории и его помощники. Стены были обильно забрызганы кровью, на полу валялись куски человеческой плоти. Увиденное заставило мага грубо выругаться. Один из охранников, вцепился в шею другому и вгрызался зубами в мякоть. Два помощника магистра рвали спину этого самого охранника, а тот, чью шею успешно поедали, не выпускал изо рта руку одного из военных.