Задыхаясь от несправедливых обвинений, Шеннон воскликнула:

— Не правда! Напротив, я горжусь тобой!

— Как редким экспонатом в твоей коллекции мужчин? Мою фотографию ты поместишь на самом видном месте, да? — припомнил Люк злосчастный фотоальбом.

Не зная, как поступить, Шеннон робко коснулась руки любимого.

— Люк… Я люблю тебя, Люк…

В глубине его души что-то дрогнуло. Однако он быстро овладел собой. И пренебрежительно обронил:

— Не нужно громких фраз. Делам я доверяю куда больше. И, увы, тут тебе нечем похвастаться.

— Но, Люк, — предприняла Шеннон последнюю попытку, — ведь именно для этого я тебя сюда и пригласила. Пожалуйста, выслушай меня. Я хочу объяснить, чем вызвано мое странное поведение в последнее время. Помнишь злосчастную сцену в ресторане? — Она говорила быстро, боясь, что Люк не даст ей договорить. — Мне было так страшно, что я до сих пор не могу забыть о ней. Поэтому и стремлюсь избегать мест, где существует потенциальная угроза нарваться на подвыпивших хулиганов. — Шеннон перевела дыхание, довольная, что сказала то, что хотела. — Мне нужно время, Люк, и я опять стану прежней., - Время, говоришь? — Он как-то странно взглянул на нее. — В таком случае у тебя его будет более чем достаточно. Я ухожу.

Шеннон непонимающе подняла на него глаза.

— Но куда?

— Не притворяйся недогадливой, — раздраженно бросил Люк. — Ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Между нами все кончено.

Шеннон показалось, что она ослышалась.

Происходящее было похоже на ночной кошмар.

— Как кончено? Ты меня бросаешь?

— Да. Пока ты не сделала этого первой.

Молодая женщина в испуге прижала руки к лицу.

— Нет, ты не можешь поступить со мной так!

Люк усмехнулся.

— Отчего же? Оттого, что только белым позволено оставлять черных, а не наоборот? Сожалею, но я нарушу данное правило. Пожалуйста, постарайся впредь не обманываться сама, не обманывать других. Прощай.

И, не обращая внимания на протестующие возгласы Шеннон, Люк стремительным шагом» покинул кафе.

Шеннон не помнила, как добралась до дома, как открыла ключом дверь, захлопнула ли ее за собой. Очнулась она уже в постели, с головой укутанная в одеяло и беззвучно рыдающая в подушку.

Прийти в себя ей помог телефонный звонок. Его настырные трели не сразу достигли сознания отчаявшейся молодой женщины. Однако, не без труда сообразив, откуда доносятся надоедливые звуки, в силу давно укоренившейся привычки Шеннон все же сползла с кровати и взяла трубку.

Звонила Сусанна.

— Привет, Шен! — беззаботно произнесла она. — Я так и знала, что ты забудешь мне позвонить. Ругать буду потом, а сейчас рассказывай. Как прошло твое свидание с Люком?

Глухо Шеннон произнесла:

— Мы расстались.

В трубке повисло гробовое молчание. Наконец Сусанна неуверенно произнесла:

— Расстались? Но как?!

Шеннон тяжело вздохнула.

— Ох, теперь не все ли равно…

Поняв, что с подругой творится неладное, Сусанна быстро проговорила:

— Так, успокойся и без меня ничего не предпринимай. Я буду через минуту.

Услышав короткие гудки, Шеннон вновь вздохнула и положила трубку на рычаг. Подумав, кое-как оправила одежду и начала медленно спускаться вниз. Ведь кто-то должен открыть Сусанне дверь.

Однако не успела Шеннон дойти до конца лестницы, как к ней уже подлетела Сусанна и, взволнованно обняв, воскликнула:

— Дорогая моя деточка, как ты? Надеюсь, еще не успела наделать глупостей? Господи, представляю твое состояние, если ты даже входную дверь запереть забыла!

— Что? — рассеянно переспросила Шеннон.

— Ах, не важно… — Сусанна осторожно свела Шеннон с оставшихся ступеней, проводила в гостиную и усадила на диван. — Сварить крепкий кофе?

— Как хочешь, — безучастно промолвила Шеннон.

— Тогда я сейчас.

Убедившись, что подруга удобно устроена, Сусанна устремилась в кухню. Вскоре перед Шеннон очутилась чашка с горячим ароматным напитком.

— Выпей немного, — тоном, каким уговаривают ребенка, попросила Сусанна. — Тебе это поможет немного приободриться.

— Я бы охотнее накачалась чем-нибудь покрепче, — произнесла Шеннон.

Впрочем, приняв из рук подруги чашку, она все же сделала несколько осторожных глотков.

Обрадовавшись первой живой реакции, Сусанна довольно захлопала в ладоши.

— Кажется, дело пошло на лад. Услышав твой голос по телефону, я было решила, что ты приняла цианистый калий и теперь режешь вены.

Шеннон слабо улыбнулась.

— Надеюсь, до этого не дойдет. От разбитого сердца, как ни странно, не умирают. А накладывать на себя руки из-за мужчины не в моих правилах.

— Вот и правильно, — одобрила Сусанна. И, решив, что теперь можно, осторожно поинтересовалась:

— Как это произошло?

Лицо Шеннон вновь помрачнело. Но, собравшись с силами, она вкратце рассказала, как было дело.

Узнав, что Люк даже не захотел выслушать молодую женщину, Сусанна возмущенно воскликнула:

— Самоуверенный тип! На твоем месте я надавала бы ему пощечин, привязала бы к стулу, сказала бы все, что намеревалась сказать, и заставила бы повторить мою речь слово в слово. Ты правильно сделала, что бросила его.

— Это он бросил меня, — печально поправила Шеннон.

— Все равно, — нарочито небрежно ответила Сусанна. — По-моему, это Люк, а вовсе не ты, озабочен тем, как выглядит и что о нем подумают другие. Иначе его поведение нельзя и объяснить. Подумать, будто ты способна… Какая нелепость!

Вдруг Шеннон всхлипнула.

— Сусанна, что мне теперь делать? Я же люблю его, он мне дороже всего на свете! А Люк после сегодняшнего разговора едва ли захочет меня видеть… Ты такая умная, ты всегда знаешь, что делать, посоветуй мне, как вернуть его любовь.

Сусанна с жалостью и состраданием посмотрела на подругу.

— Шен, в любовных делах никто не советчик. Тут ты должна решать сама. Если уверена, что без Люка тебе не жить, действуй.

Шеннон беспомощно развела руками.

— Но как?

— Не знаю, — честно призналась Сусанна. — И никто не знает, кроме тебя и твоего сердца.

Прислушайся к нему, прислушайся как следует. Возможно, именно оно даст тебе правильный ответ.

Приложив руку к груди, Шеннон услышала стук своего сердца. Сердца, разрывающего от боли и любви к Люку. Сердца, которое отказывалось биться, если рядом с ним не будет слышен стук другого, мужественного и бесконечно дорогого сердца.

А следовательно, у меня просто нет другого выхода, кроме как вернуть Люка, вдруг отчетливо поняла Шеннон. Значит, я вновь завоюю его любовь.

Бесстрашно улыбнувшись, она произнесла:

— Спасибо, Сусанна, за лучший совет в моей жизни. Я буду бороться. И я выиграю этот бой, самый важный в моей жизни. Чего бы мне это ни стоило!

Просмотрев свежеотпечатанные снимки, Люк раздраженно отодвинул, их в сторону.

Опять сплошная ерунда! Похоже, вместе с Шеннон его покинуло и вдохновение. Господи, какие у нее были глаза, когда он сказал, что все кончено…

Люк сердито тряхнул головой. Не раскисать! — приказал он себе. Любовь приходит и уходит, зато работа остается. Быть игрушкой в руках смазливой дамочки — весьма сомнительное удовольствие, которое неизвестно к чему приведет.

Зато если я не подготовлюсь к персональной выставке в срок, последствия вполне предсказуемы. Плакали мои контракты, а вместе с ними и денежки. Но в случае, если все пройдет по высшему разряду, я поднимусь на такой уровень, о котором раньше мог лишь мечтать. Стать одним из лучших фотохудожников штата чего-нибудь да стоит!

Так что работа, работа и еще раз работа, словно заклинание, повторил Люк. Необходимо придумать что-нибудь свежее, оригинальное, выходящее за рамки моего обычного амплуа. А времени, как назло, в обрез.

В поисках вдохновения Люк достал папки с прежними работами и начал бегло просматривать их содержимое. Спорт, путешествия, экстрим, опять спорт… Старо, все старо. Может, сделать серию фотографий животных?