– Вы согласитесь со мной, партнер, – важничал мистер О’Рурк, – что мы играли более спортивно!

Он шел чуть позади Бандл.

– Старина Орангутанг – осторожный игрок, совсем не рискует. Касательно меня, так я на карту ставлю все! Кстати, неплохой жизненный девиз! Не правда ли, леди Эйлин?

– У вас никогда не было из-за него неприятностей? – смеясь, спросила Бандл.

– Честно говоря, были. Миллион раз. Но я от них только крепчаю. Только петля сможет победить Теренса О’Рурка!

Из-за угла дома выскочил Джимми Тесайгер.

– Бандл, клянусь, вот здорово! – воскликнул он.

– Вы пропустили соревнования за Осенний кубок, – сказал О’Рурк.

– Был на прогулке, – ответил Джимми. – А откуда свалились эти девушки?

– Пришли своими собственными ножками, – сказала Бандл. – «Хиспано» подвел нас.

И она пересказала обстоятельства аварии.

Джимми слушал с сочувствующим вниманием.

– Не повезло! – соизволил он ответить. – Если починка потребует времени, я мог бы после ленча отвезти вас на своей машине.

Прозвучал гонг, все вошли в дом. Бандл тайком изучала Джимми. Ей почудилась в его голосе необычная нотка ликования. Все идет отлично?

После ленча они вежливо распрощались с леди Кут, и Джимми вызвался отвезти их в гараж на своей машине. Стоило им только отправиться в путь, как одно и то же слово одновременно сорвалось с губ обеих девушек:

– Ну?

– Ну?

Джимми решил выглядеть раздражительным.

– О, от всего сердца благодарю! Легкое несварение желудка благодаря чрезмерному поглощению сухого печенья!

– Да что случилось?

– Я и рассказываю. Беззаветная преданность делу заставила меня съесть слишком много сухого печенья. Но разве наш герой отступил? Нет и еще раз нет!

– Ох, Джимми! – укоризненно сказала Лорейн.

Он смягчился:

– Что именно вы хотите знать?

– Все! Разве мы плохо справились? Я хочу сказать, как мы завлекли в игру Орангутанга и Теренса О’Рурка.

– Поздравляю вас с тем, как вы справились с Орангутангом. О’Рурк, может быть, и лопух, но Орангутанг сделан из другого теста. Для него есть только одно определение – это слово было на прошлой неделе в кроссворде в «Санди Ньюсберг». Из десяти букв, означающее «всюду в одно и то же время». Вездесущий. Это слово описывает Орангутанга с ног до головы. Нет такого места, куда бы ты пошел и не встретился с ним. И что самое плохое – никогда не слышишь, как он подходит.

– Он опасен?

– Опасен? Конечно нет. Представить только, что Орангутанг опасен! Он осел. Но, как я только что сказал, вездесущий осел. По-моему, он даже и в сне не нуждается, как простые смертные. Грубо говоря, чертов зануда.

И несколько оскорбленным тоном Джимми рассказал о событиях прошлой ночи.

У Бандл рассказ не вызвал большого сочувствия.

– Не знаю, чем ты занимался, слоняясь здесь!

– «Номером седьмым», – твердо ответил Джимми.

– И ты мечтал найти его в этом доме?

– Мне казалось, именно здесь можно найти ключ.

– Не нашел?

– Прошлой ночью – нет.

– А сегодня утром? – внезапно вмешалась в разговор Лорейн. – Джимми, ты ведь нашел что-то сегодня утром! У тебя же написано на лице.

– Не уверен, стоит ли придавать этому значение. Но во время своей прогулки…

– Прогулка, которая не завела тебя далеко от дома…

– Как ни странно, не завела. Мы можем назвать ее внутренней экскурсией по дому. Итак, не знаю, стоит ли придавать большое значение моей находке. Но нашел я вот что.

С ловкостью фокусника он вынул маленькую бутылочку и бросил ее девушкам. Она была наполовину полна белого порошка.

– И что это, по-твоему? – спросила Бандл.

– Белый кристаллический порошок, любому читателю детективной литературы знакомый и понятный. Если это окажется новым сортом патентованного зубного порошка – буду крайне огорчен и раздосадован.

– Где ты нашел бутылочку?

– Тайна!

Больше у него ничего нельзя было выведать ни упрашиваниями, ни упреками.

– Вот и гараж, – сказал он. – Будем надеяться, что наш храбрый «Хиспано» не подвергся здесь никаким унижениям.

Служащий гаража предъявил им счет на пять шиллингов, сделав какие-то неопределенные замечания об открутившихся гайках. Бандл заплатила ему с милой улыбкой.

– Приятно иногда осознавать, что у нас есть деньги, которые можно выбросить на ветер, – шепнула она Джимми.

Втроем они стояли на дороге, молча обдумывая положение.

– Знаю! – осенило Бандл.

– Что знаешь?

– Помните ту перчатку, что нашел суперинтендант Баттл… полусгоревшую?

– Конечно!

– Ты, Джимми, говорил, что он попросил тебя примерить ее?

– И она оказалась мне велика. Подтверждается мысль, что он был крупным парнем, этот здоровяк, который ее носил.

– Совершенно не то, что меня беспокоит. Бог с ней и ее размером! Джордж и сэр Освальд тоже были там, так?

– Так!

– Он мог бы дать ее примерить кому-нибудь из них?

– Без сомнения.

– Не дал же! Он выбрал тебя! Джимми, ты понимаешь, что это значит?

Мистер Тесайгер в недоумении уставился на нее:

– Извини, Бандл, наверное, мой веселый старый котелок варит не так быстро, и я не могу дотумкать, о чем ты говоришь.

– Лорейн, а ты понимаешь?

Лорейн с интересом посмотрела на Бандл, но отрицательно покачала головой:

– Какое это имеет значение!

– Еще какое! Как вы не понимаете?.. У Джимми правая рука была перевязана!

– Господи, Бандл, – медленно произнес Джимми. – Теперь это и мне кажется странным. Перчатка же на левую руку, но Баттл про это ничего не сказал!

– Именно! Раз у тебя правая рука забинтована, то выглядело естественным, что ты примерил перчатку на левую, незабинтованную. Этим было отвлечено внимание всех, какая перчатка – левая или правая. Никто бы ничего не вспомнил! Никаких бы доказательств, что левая! И о размере он ничего не упоминал, чтобы еще более все затуманить. Но я абсолютно уверена, что человек, стрелявший в тебя, держал пистолет в левой руке!

– Искать левшу? – задумалась Лорейн.

– Добавлю еще кое-что. Перебирая клюшки для гольфа, Баттл искал такую клюшку, которая для левши!

– Господи! – воскликнул Джимми.

– Что такое?

– Весьма любопытно!

И Джимми пересказал состоявшуюся накануне беседу за чаем.

– Получается, сэр Освальд Кут амбидекстральный? – предположила Бандл.

– Вспоминаю тот вечер в Чимниз… ну, когда умер Джерри Уэйд… я смотрел, как они играли в бридж, и удивлялся – странно как-то сдают карты… потом понял, что карты сдавали левой рукой. Не могу точно утверждать, но, кажется, это был сэр Освальд!

Все трое переглянулись, Лорейн покачала головой:

– Сэр Освальд Кут! И карты, и перчатка… Это невозможно! Совпадение – не более. Какая ему, миллионеру, корысть влезать в то, что связано с убийствами?

– Выглядит глупо, – согласился Джимми. – И все же.

– У «номера седьмого» собственные методы работы, – тихо процитировала Бандл. – Вдруг именно таким образом сэр Освальд делает свое состояние?

– Зачем было устраивать всю эту комедию в аббатстве, если у него уже эта формула на его собственных заводах?

– Объяснимо! – не согласилась Лорейн. – Та же самая причина, о которой мы говорили, обсуждая О’Рурка, – отвести подозрение от себя и направить их на другого.

Бандл нетерпеливо закивала:

– Все сходится! Подозрения падают на Бауэра и графиню. Кому в голову придет заподозрить в чем-то сэра Освальда Кута?

– Интересно, пришло ли это в голову Баттлу? – медленно произнес Джимми.

И тут давнее воспоминание возникло в мозгу Бандл. Суперинтендант Баттл снимает лист плюща с пальто миллионера.

Подозревал ли это Баттл уже тогда?

– Мистер Ломакс, милорд!

Лорд Катерхэм вздрогнул от неожиданности. Полностью поглощенный изучением своего левого запястья, он не слышал, как по мягкому дерну к нему подошел дворецкий. Вздрогнув, посмотрел на Тредуэлла скорее с грустью, чем с раздражением.