— Я просто думала… В то время я не обратила внимания, но сейчас, когда я вспоминаю…

— И что же?

— У нее было какое-то странное лицо, — медленно произнесла Кэрол, — очень красное.., красней, чем обычно.

— Может, ее кто-то сильно расстроил? — подсказал Пуаро.

— Расстроил? — Кэрол недоуменно на него посмотрела.

— Ну, скажем, она рассердилась на кого-то из слуг?

— Ах, вот вы о чем. — Лицо Кэрол стало спокойным. — Да, такое очень даже могло случиться.

— Но ваша матушка ничего вам об этом не говорила?

— Н-нет.., ничего такого.

— А что вы делали потом, сразу после разговора с матерью?

— Отдыхала у себя в палатке — примерно полчаса. Потом встала и отправилась в большую палатку. Там уже сидели мой старший брат и его жена. Они читали.

— А чем занялись вы?

— Я? Ах да… Боже мой, у меня ведь было с собой вышивание. Немного повышивала, потом стала просматривать журнал.

— А по дороге из вашей палатки к большой вы больше не разговаривали с вашей матушкой?

— Нет, больше я к ней не подходила и, по-моему, даже на нее не взглянула.

— А что было потом?

— Потом я все время сидела в большой палатке, пока.., пока мисс Кинг не сказала нам, что мама умерла.

— И это все, что вы можете мне сообщить, мадемуазель?

— Да.

Пуаро наклонился к ней поближе и тем же непринужденным тоном спросил:

— А что вы почувствовали?

— Что почувствовала?

— Да… Что ощутили вы, узнав, что ваша мать, pardon, мачеха, — я ведь не ошибаюсь? — что она умерла?

— Не понимаю, что вы имеете в виду?

— По-моему, отлично понимаете.

— Ее смерть… потрясла меня, — неуверенно проговорила Кэрол.

— В самом деле?

Она густо покраснела и взглянула на него с беспомощной растерянностью. В глазах ее мелькнул испуг.

— Так уж и потрясла, мадемуазель? Ну а если вспомнить некий ночной разговор между вами и вашим братом Рэймондом — тот самый, в отеле «Соломон»?

Удар попал в цель. Пуаро понял это, увидев, как кровь отхлынула от ее пылающих щек.

— Вы знаете? — прошептала она.

— Да.

— Но каким образом… Откуда?

— Я нечаянно услышал часть вашего разговора.

— О-о… — Уронив голову на руки, она горько зарыдала. Пуаро некоторое время выждал, затем тихо произнес:

— Вы с ним обсуждали, как убить вашу мачеху.

Кэрол выкрикнула, захлебываясь от слез:

— Мы в тот вечер… совсем обезумели.., совсем!

— Возможно.

— Вы и представить себе не можете, в каком мы были состоянии! — Она снова села прямо и откинула со лба растрепавшиеся волосы. — Нет слов, чтобы описать нашу жизнь, — она была чудовищна. Дома, в Америке, нам все же было легче, но когда мы стали путешествовать, у нас словно открылись глаза.

— На что именно? — Его голос звучал теперь сочувственно, мягко.

— Мы поняли, что не такие, как… как все. Мы.., пришли в отчаяние. А тут еще Джинни.

— Джинни?

— Наша младшая сестра. Вы ее не видели. Она стала.., как бы это сказать.., она стала очень странной. Ей становилось все хуже. А мама.., словно не понимала, чем это может обернуться… Мы с братом боялись, что Джинни окончательно сойдет с ума. И Надин — она тоже этого боялась, и поэтому нам становилось еще страшнее, ведь Надин видела всяких больных.., и таких тоже.

— Дальше, дальше!

— В тот вечер в Иерусалиме мы вдруг почувствовали, что больше не выдержим. Рэймонд был просто вне себя. Наши нервы были на пределе, и нам казалось, что мы нашли правильный выход! Наша мать.., она ведь была ненормальной. Не знаю, как вы, но я считаю, что иногда такой выход справедлив.., иногда убить кого-то.., даже благородно.

Пуаро задумчиво кивнул.

— Да, я знаю, не вы первая так считаете. В истории можно найти много тому свидетельств.

— В тот вечер, о котором вы говорите, мы с Рэем поняли: нас ничто не спасет.., только крайняя мера. — Она ударила рукой по столу. — Но ведь мы этого не сделали! Да и как мы могли! Ведь как только рассвело, наша затея показалась нам до того нелепой и мелодраматичной, до того.., чудовищной… Поверьте, мосье Пуаро, мама умерла естественной смертью, от сердечной недостаточности. Мы с Рэем — совсем ни при чем!

— Мадемуазель, вы можете поклясться спасением собственной души, — тихо спросил Пуаро, — в том, что смерть миссис Бойнтон не является результатом каких-то ваших действий?

Она подняла голову и твердо произнесла:

— Клянусь спасением собственной души, что не сделала своей мачехе ничего дурного.

Пуаро откинулся на спинку стула.

— Ну что ж, — проговорил он, — будем считать, что так оно и есть. — Он задумчиво погладил свои роскошные усы, затем спросил:

— В чем, собственно, заключался ваш план?

— О чем вы?

— Но ведь у вас с братом, наверное, был какой-то план? В ожидании ее ответа он мысленно отсчитывал секунды: «Раз, два, три».

— Нет, плана у нас не было, — наконец сказала Кэрол. — Так далеко мы не зашли. Пуаро встал.

— Ну тогда все, мадемуазель. А теперь я хотел бы побеседовать с вашим братом. Будьте добры, пришлите его ко мне.

Кэрол медленно поднялась и долго стояла, не решаясь заговорить.

— Мосье Пуаро, вы действительно.., вы правда мне поверили?

— Разве я сказал, что не верю вам?

— Нет, но… — Она запнулась.

— Вы передадите вашему брату, что я жду его?

— Да-да.

Девушка неуверенным шагом направилась к двери, но у порога обернулась и крикнула зазвеневшим от волнения голосом:

— Я вам сказала правду — клянусь!

Пуаро промолчал.

Кэрол, опустив голову, вышла.

Рэймонд Бойнтон был очень похож на свою сестру. Это сразу бросалось в глаза. Лицо молодого человека было суровым и решительным: ни тени волнения или страха. Он сел и, буквально сверля Пуаро взглядом, с вызовом произнес:

— Ну?

— Ваша сестра уже говорила с вами? — мягко спросил Пуаро.

— Да, только что. И велела зайти к вам. Я понимаю, что ваши подозрения вполне оправданны. Раз уж вы слышали тот наш разговор в отеле, внезапная смерть моей мачехи не может не казаться вам подозрительной. И все же, поверьте — этот безумный разговор так и остался разговором… Мы просто были слишком взвинчены в тот вечер, несли всякую чепуху… Понимаете, мы так давно живем в страшном напряжении. Так что все эти наши планы нельзя принимать всерьез… Мы.., как бы вам сказать… Мы просто выпустили пар.

— Понимаю, — кивнул Пуаро.

— Утром все это уже казалось нам.., полным абсурдом! Клянусь вам, мосье Пуаро, я никогда больше не помышлял об этом.

Пуаро ничего не ответил.

— О, конечно, я понимаю, — пылко продолжил Рэймонд, — сказать можно что угодно. Я и не надеюсь, что вы поверите мне на слово. Но давайте вспомним, как все было. Я разговаривал с матерью незадолго до шести, и она выглядела вполне здоровой. Потом я пошел к себе умыться и сразу отправился в большую палатку, где уже кто-то был. С этой минуты и я, и Кэрол все время были на виду у тех, кто там находился. Вы же видите, мосье Пуаро, — моя мать скончалась сама. Сердечная недостаточность — вот что ее убило.

— Мистер Бойнтон, а вам известно, что сказала мисс Сара Кинг, осматривавшая тело покойной? По ее мнению, ваша мать была мертва не менее полутора часов, а то и все два. А осмотр был произведен в половине седьмого.

Глаза Рэймонда округлились от ужаса. Он был совершенно ошарашен.

— Сара так сказала? — спросил он еле слышно.

Пуаро кивнул:

— И что вы скажете теперь?

— Но.., это невозможно!

— Таково свидетельство мисс Кинг. А после этого являетесь вы и сообщаете, что всего за сорок минут до того, как мисс Кинг осматривала ее тело, ваша матушка была в полном здравии.

— Но она была жива!

— Не стоит делать поспешных заявлений, мистер Бойнтон.

— Уверяю вас, Сара ошиблась. Что-то сбило ее с толку или она чего-то не учла, ну, например, того, что вокруг камни, они по-разному отражают лучи… Клянусь, я разговаривал с матерью около шести.