Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Но не менее знаменитой, чем ее внешность и блестящая игра, была странная и таинственная последовательность неудач, преследующих ее на чемпионатах. За эти семь лет Патриция три раза была объявлена чемпионом в личном зачете и дважды названа самым высокооплачиваемым профессиональным игроком в гольф среди женщин. При этом она всего три раза победила на соревнованиях, и ни разу — в честном бою, а только благодаря случайности, когда ее основной соперник по какой-то причине сходил с дистанции. Несмотря на то, что Патриция Лейн была одной из лучших как по рейтингам, так и по своей квалификации, победа почему-то упорно обходила ее стороной.

Даже при этой репутации неудачницы Патриция оставалась одним из самых конкурентоспособных игроков, и ее загадочная личность привлекала к себе много внимания. Репортеры, не имея возможности часто сообщать о ее победах на поле, были вынуждены обсуждать в своих статьях ее саму и подробности ее личной жизни. Хотя и в этой области обсуждать было особенно нечего. За все семь лет своей спортивной карьеры Патриция Лейн не была замечена ни в одной романтической ситуации. Именно поэтому журналисты называли Патрицию Лейн «самой таинственной звездой ПЛАГ» или «самым тихим секс-символом американского гольфа».

Не удивительно, что сегодня все с нетерпением ждали ее победы. Казалось, что на этот раз никто не сможет отобрать у нее чемпионский титул. Однако великолепной Мэгги О'Брайен удалось совершить чудо, и Патриция Лейн опять была на грани поражения.

Если Патриция и думала обо всем этом в данную минуту, то она на самом деле должна была обладать железной выдержкой. По крайней мере, на ее спокойном красивом лице не было и тени волнения. Она умела так хорошо сосредотачиваться, что в нужную минуту надежды и опасения зрителей оставляли ее совершенно равнодушной, как будто она не понимала, что за ней следят миллионы глаз. Но если о глазах многочисленных болельщиков Патриция все же знала, то о том, что за ней сейчас наблюдает одна, но очень внимательная пара темных мужских глаз, она действительно не имела ни малейшего представления.

Патриция размеренным движением отвела клюшку для удара.

— Каков бы ни был результат этого поединка двух талантливых спортсменок, — сказал комментатор, — он все равно войдет в историю гольфа как один из самых волнующих и красивых раундов.

Камера показывала теперь, как Патриция наклонилась над мячом. Казалось, все вокруг застыло в ожидании удара, только флажок около лунки развевался на слабом ветерке. Сверкнувший на солнце алюминиевый наконечник клюшки стал медленно двигаться обратно.

Зрители затаили дыхание. Клюшка легко ударила по мячу, и он покатился сначала чуть вправо, а потом, скатившись с небольшого пригорка, стал приближаться к лунке.

Но Патриция, с математической точностью рассчитав траекторию, не учла того, что палящее солнце почти сожгло траву на поле. Мяч, слишком быстро преодолев последний ярд, скользнул по лунке сверху и покатился дальше.

Вздох разочарования пронесся по трибунам. Послышались возгласы сожаления и ободрения в адрес Патриции, но их тут же заглушили бурные овации в честь великолепной Мэгги О'Брайен — победителя этого чемпионата.

Несколько минут спустя, поздравив соперницу с победой и улыбнувшись в объектив фотоаппарата, Патриция направилась в свою раздевалку. Сейчас ее занимала только одна мысль: ей нужно было позвонить своей дочери.

По дороге к зданию клуба ее остановила группа журналистов. И хотя Патриция прекрасно знала, кто и какие вопросы ей будет задавать, она приготовилась сохранять невозмутимость и чувство юмора.

— Мисс Лейн, — начал один известный спортивный обозреватель, — вы продолжили сегодня свою традицию блистательной борьбы за второе место. Скажите, вы не считаете это несправедливым — подойти так близко к победе и все-таки не добиться ее?

— Отнюдь нет, — ответила Патриция. — Когда Мэгги делает такой удар, остается только снять перед ней шляпу и порадоваться, что мне выпала честь играть с ней на одном поле. Я не думаю, что бы кто-нибудь еще был способен совершить такое чудо.

— Но неужели вы нисколько не разочарованы тем, что проиграли после того, как блестяще провели раунд? — задал вопрос другой репортер.

— Нет, я знаю, что играла хорошо, так почему я должна быть разочарована? — пожала плечами Патриция. — К тому же, — продолжала она, — когда у Мэгги такой настрой как сегодня, мне кажется, ничто не заставит ее проиграть, разве что конец света. Мне приходилось прилагать все усилия, чтобы в течение сегодняшней встречи бороться с ней, и она выиграла в честном бою.

Вопросы задавались вежливым тоном, но Патриция прекрасно понимала их подтекст. Его прямо выразил Ральф Либерман, один из самых известных и самых нелюбимых ею спортивных журналистов.

— Многим вашим болельщикам интересно, — сказал он, неприятно улыбаясь, — не теряетесь ли вы в сложных обстоятельствах. Сегодня, например, перед последним ударом разве вы не потеряли присутствие духа?

— Нет, — ответила Патриция, стараясь оставаться спокойной. — Мне, как всегда, удалось сконцентрироваться, и, по-моему, удар был хороший. То, что мяч не вошел в лунку, конечно, жаль, но в любом случае, попытка была неплохой.

— Однако, — продолжил Либерман уже без улыбки, — мы заметили странную закономерность в ваших выступлениях. За семь лет вы выиграли всего три раза и всякий раз только потому, что лидер внезапно выбывал из борьбы. Складывается впечатление, что победить честно вы не можете.

Господи, ну что он опять ко мне прицепился, тоскливо подумала Патриция, а вслух сказала с терпеливой улыбкой:

— Мне кажется, вы рано списываете меня со счетов, мистер Либерман. Я выигрывала раньше, и буду выигрывать в будущем. Если, разумеется, я буду хорошо играть. И я действительно никогда не теряю головы. Я горжусь своей способностью концентрироваться и трезво оценивать ситуацию. Конечно, победить очень непросто, особенно когда соперница в ударе, как это было сегодня. Но таков гольф. Победителем становится кто-то один.

Лица журналистов потеплели, так спокойно и умно она отвечала на агрессивные выпады Ральфа Либермана, который явно стремился вывести ее из себя. Кто-то из репортеров, пытаясь защитить Патрицию от назойливого коллеги, стал задавать ей вопросы об особенностях поля, на котором она только что играла, и о технических трудностях, с которыми ей пришлось столкнуться во время раунда. Мисс Лейн считалась лучшим специалистом по вопросам тактики игры среди женщин-профессионалов, поэтому тема была для нее выигрышной — мнение Патриции по этому поводу всегда вызывало интерес у публики.

Утомительное интервью продолжалось около получаса. Потом Патриция с улыбкой попросила ее извинить и удалилась. Ее дочурка привыкла, что мать звонит ей сразу после раунда, даже не успев переодеться. Если Патриция не позвонит прямо сейчас, Дженни будет волноваться.

Патриция уже была в двух шагах от двери раздевалки, как вдруг столкнулась нос к носу с незнакомым мужчиной.

— Отличная игра, мисс Лейн, — произнес он, кланяясь. — Сожалею о результате.

— Благодарю, — ответила она с болезненной улыбкой и попыталась его обойти.

Но незнакомец сделал шаг в сторону и опять оказался у нее на дороге.

— Не могли бы вы уделить мне пару минут? — спросил он.

— Извините… — она замешкалась, подыскивая слова, — но, вы понимаете, я немного спешу. Может быть, вы позвоните моему секретарю?

Она просительно взглянула в его темные глаза, а потом перевела взгляд на дверь раздевалки.

— Боюсь, вы неправильно меня поняли, — сказал он, улыбнувшись. — Я действительно ваш поклонник, но сейчас я здесь по делу. Меня зовут Рональд Флетчер.

Он протянул ей крупную ладонь, и она нехотя пожала ее.

— Я очень рада с вами познакомиться, но мне, правда, нужно идти. Может быть, вы изложите свое дело моему секретарю? — спросила она еще раз с надеждой.

— Да-да, я понимаю, вы устали, — проговорил он. — Но не могли бы вы ответить мне только на один вопрос из истории гольфа? Я знаю, что вы специалист по этой части.

2
{"b":"155023","o":1}