Он удовлетворенно кивнул и вышел в сад. Впереди бежал Пес. Дерин наблюдала за тем, как они уходят. Ее задумчивый взор устремился вдаль, а мысленно она уже выбирала, что надеть.
Гланреддин был маленьким уэльским провинциальным городом, так что ей не пришлось сетовать на то, что она не взяла с собой ни одного вечернего платья. Кроме того, в сложившихся обстоятельствах ей, наоборот, надо выглядеть как можно скромнее, чтобы не бросаться в глаза.
Наконец она выбрала короткое темно-бирюзовое платье с пышными юбками, длинными просторными рукавами и благопристойным высоким воротником — неброское, хорошенькое и женственное платье, которое ей очень шло. Оно достаточно нарядное, решила Дерин, и в то же время не экстравагантное.
Для пущего разнообразия она решила изменить прическу и попыталась зачесать волосы кверху, хотя раньше она не пробовала ничего подобного. В общем, эксперимент удался. Забрав волосы кверху, она крепко перевязала их лентой. Такая прическа шла Дерин, хотя из-за нее она стала выглядеть чуть постарше.
Она открыла дверь и улыбнулась, немного волнуясь, когда Доминик посмотрел на нее. Секунду он молча улыбался ей в ответ, а когда она пригласила его войти, заговорил о практических вещах.
— Нам лучше выставить таз и ведро, — сказал он. — Наверняка пойдет дождь, а ты ведь не захочешь по возвращении обнаружить, что весь дом затопило.
Дерин кивнула, осознавая, что сильно разочарована тем, что он ни слова не сказал о ее внешности. Она принесла таз и ведро, а ему предоставила тащить ванну. Они поднялись в спальню.
— А что произойдет, если они переполнятся? — спросила она, когда они снова спустились вниз, и он засмеялся.
— Ты пессимистка. Если они переполнятся, значит, дом все равно затопит. Но чтобы эта ванна стала полной до краев, нужен настоящий тропический ливень. Я не стал бы об этом беспокоиться.
— Мне лучше принести куртку, да?
— Лучше, — согласился он, — хотя у меня в машине есть плащ на случай, если мы попадем под дождь, так что как хочешь.
— Тогда я лучше принесу куртку, потому что плащ понадобится тебе.
Он ухмыльнулся:
— О, я привык к ливням, — заверил он. — Так что обо мне не тревожься.
Стоя в дверях, она снова заколебалась.
— Может быть, сегодня вернется Джеральд, — предположила она. — Наверное, мне стоит оставить ему записку.
Он снова покачал головой и ухмыльнулся.
— Не беспокойся. Весь смысл этой поездки в том, чтобы просто все бросить и хорошо провести время… а это включает и Джеральда. — Дерин уже была готова возмущенно возразить, но он помешал ей, приложив палец к ее губам. Потом улыбнулся и перевел взгляд на ее перевязанные лентой волосы.
— Что я обязательно должен сделать перед отъездом, — заявил он, — так это избавиться от этого неприятного вида старой девы.
— О нет! — Она попыталась пригнуться, когда его руки потянулись к ленте на макушке, но слишком поздно. Он сдернул с волос ленту, и они каскадом упали на ее плечи, обретя свой обычный беззаботный вид. — О, Дом! Теперь мне все придется начинать сначала!
— Нет, не придется, — весело возразил он. — Надо всего лишь их быстро расчесать, вот и все.
— Я специально сделала эту прическу!
Он усмехнулся — усмешка получилась кривой и многозначительной.
— Пыталась выглядеть старше из уважения к моим сединам, — тихо сказал он. — Я знаю, Дерин, но тебе этого не надо. Я не против, если мы кого-нибудь удивим, если ты сама не возражаешь.
Она уставилась на него, широко раскрыв глаза. Интересно, подумала она, неужели это и есть настоящая причина, по которой ей захотелось изменить прическу, пусть даже она и действовала неосознанно.
— Я… это совсем не потому, — пробормотала она.
— Может быть, нет, — согласился он, но она ясно видела, что не убедила его. — Но пусть твои волосы будут распущенными ради меня, а?
— Тебе так больше нравится?
Он кивнул, одной рукой отбрасывая волосы с ее лица.
— Мне так больше нравится, — мягко подтвердил он.
Доминик привез Дерин в ресторан. Она даже не думала, что в таком маленьком городе можно найти такой хороший ресторан. Он был довольно маленьким, но выглядел дорогим. Дерин теперь почти не удивило то, что их столик оказался заранее заказанным. Конечно, Доминику Грегори даже и в голову не пришло, что его приглашение могут отклонить, и, подумав об этом, на секунду Дерин разозлилась. Она посмотрела на него так, как будто собиралась осудить вслух его самоуверенность.
В вечернем костюме у него был гораздо более элегантный и заметный вид, чем обычно. Прекрасно сшитая темно-серая пара и белая рубашка еще сильнее подчеркивали его загар. Дерин подумала, что у нее, должно быть, разыгралось воображение, — седые пряди в его черных волосах выделялись сильнее, чем всегда. В целом он выглядел как очень преуспевающий барристер или бизнесмен, причем очень-очень привлекательный. Поэтому за ним украдкой следило множество женских глаз, так же как далеко не одна пара мужских глаз наблюдала за Дерин. И ее немного испугало осознание того, что она понятия не имеет, чем он зарабатывает на жизнь или даже чем он вообще занимается.
— У меня такое чувство, — сказал он наконец, пока они ждали свой заказ, — что ты о чем-то задумалась и что, возможно… — Он замолчал. В его серых глазах ясно читалось веселое любопытство. — Да, думаю, что не ошибусь, если скажу, что ты размышляешь обо мне. Я прав?
Если бы она была убеждена в том, что он предположил это из самодовольства, то обязательно сказала бы это вслух. Но она знала, что это не так. Это было просто точной догадкой в чистом виде, и она с сожалением улыбнулась, потому что он все понял.
— В некотором роде, — призналась она.
— Я должен чувствовать себя польщенным?
Она мягко засмеялась, инстинктивно включаясь в древнюю как мир игру, которую он ей предлагал.
— Это от многого зависит.
Он сидел, поставив локти на край стола, сложив руки под подбородком и пристально глядя на нее:
— От многого зависит? От чего именно?
Она снова засмеялась, наблюдая из-под ресниц за его реакцией:
— От того, насколько ты самодоволен.
Секунду он молчал, потом медленно покачал головой.
— Ты можешь быть очень жестокой, не так ли, Дерин? — мягко сказал он. — Ты можешь быть совершенно безжалостной и жестокой, и я сочувствую бедному Джеральду.
— Джеральду? — Она удивленно распахнула глаза. Это обвинение было не только неожиданным, но и нетипичным для человека, которого, как ей казалось, она знала. — При чем тут Джеральд? Мы же говорим сейчас о тебе, а не о Джеральде.
Он улыбнулся той самой кривой улыбкой, которая казалась невероятно многозначительной и от которой Дерин становилось ужасно не по себе.
— О, нам нечего обо мне беспокоиться, — сказал он, всем своим видом выражая спокойную уверенность, отчего у Дерин перехватило дух. — Я прекрасно знаю, как с тобой обращаться. Но очень сомневаюсь, что это известно Джеральду.
— Ты… ты и вправду крайне самодоволен и самоуверен! — наконец выговорила она, с раздражением обнаружив, что у нее дрожат руки, а в животе как будто что-то переворачивается.
— Возможно. — Он отвернулся, чтобы поговорить с официантом, который принес вино. На секунду она оказалась предоставлена самой себе и могла серьезно поразмыслить над тем, какое влияние, как выяснилось, оказывает на нее Доминик.
Мужчины в ее кругу были достаточно раскованны, чтобы свободно говорить о своих чувствах, и далеко не один считал ее привлекательной, о чем каждый из них и сообщил ей, не испытывая ни малейших колебаний. Она привыкла к откровенным и открытым дискуссиям о чувствах и желаниях, но никто никогда так близко не касался ее тайных эмоций, как этот мужчина, и она инстинктивно этому сопротивлялась. Он принадлежал совсем не к такому миру, как она, и у нее не было ни намерения, ни желания позволить на себя влиять каким бы то ни было образом.
— Все еще размышляешь? — осведомился Доминик, когда официант ушел, и Дерин нахмурилась.
