Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

"Мой срам? — запинаясь промямлил проповедник, все же обхватив голову руками в тщетной попытке спрятать свой лысый череп. — Но сэр, вы ведь не хотите сказать, что мозг…"

"Ах ты, бесстыжий! — простонал Код. — Как смеешь ты произносить вслух такие грязные слова! Ты прекрасно понимаешь — не можешь не понимать, — что человеческий… гмм… орган мышления — самая непристойная, самая отвратительная часть тела, более всего склонная к распутству и мерзости! И что голову прежде всего надлежит прикрывать в любое время, особенно когда проводишь, — чем ты, кажется только что занимался, — богослужение! Но ты ведь наверняка знаешь все, что я сейчас сказал? Тут даже между Римом и схизматиками нет никаких разногласий!"

"Я не понимаю вас, сэр, — робко произнес проповедник. — Святой Амброзий говорит, что мозг…"

"Опять! Опять это слово! — заткнув уши, взвизгнул в неистовстве Код. — Неужели тебе нужно объяснять, что такое… орган мышления? Неужели нужно?"

"Ну хорошо, слушай! Затвердевшая масса липких сперматозоидов! Разве ты не знаешь, что так называемое "белое" и "серое" вещество — эвфемизм библейской "проказы"! Разве ты не читал о том, как отвратительные клетки, извергнутые в неистовых спазмах, век за веком карабкались по позвоночному столбу обезьяны, пока не засели внутри черепа, где, по Божественному соизволению, эволюционировали, образовав главный орган человеческой похоти — гнездо червей, сладострастно сплетенных в один большой ком!"

"Как можешь ты пребывать в неведении? — тем более здесь, в этом священном месте, где уже столько лет так называемый "разум" вызывает лишь праведный гнев и ужас! Нет, не можешь, не имеешь права! Ибо мне даже представить себе страшно, какие картины, порожденные орудием Сатаны, возникали пред твоим внутренним взором! И насколько чаще ты грешил мыслью, чем поступком!"

"Подумай, подумай хорошенько над моими словами! — провозгласил он. — И покайся, пока еще не слишком поздно, пока первозданный Змей не выполз из гнезда, которое свил внутри твоего черепа, и не утащил туда, где пылает Вечный Огонь!"

Код полностью убедил проповедника. Тот упал на колени на краю помоста и, сжав руками голову, зарыдал от стыда. Он походил на грязную изувеченную ворону.

"Что я должен сделать? — срывающимся голосом выкрикнул он. — Что должен сделать, чтобы спастись? Поведай мне, господин мой!"

Его голова теперь оказалась совсем рядом. Код удовлетворенно оглядел сияющую розовую макушку, которую "священник" безуспешно пытался прикрыть.

Помолчал немного.

Наконец — "Ты должен кастрировать себя", — произнес он негромко и мрачно.

Проповедник недоуменно приподнялся.

"Нет, не в обычном, прямом, а в духовном смысле, — продолжил Код. — Твой самый грешный орган — орган мышления — вот что следует удалить, именно его мерзкие, внушающие непристойные мысли извилины должны быть полностью уничтожены!"

"Отрежь его! Отрежь и спаси свою душу!"

Он вытащил из-под плаща длинный нож.

"Вот, возьми. Возьми и избавь себя от скверны".

Проповедник уставился на орудие очищения.

Взял его за рукоятку.

Ощупал бесстрастное лицо Кода долгим, испуганным взглядом. Содрогнулся всем телом и едва не отдал нож обратно.

Где-то ухнула сова, летучая мышь, пролетая, едва не задела его. Все это, кажется, придало ему решимости.

На лице его вдруг появилось выражение неземной радости, радости мученичества и чистоты. Все морщины внезапно разгладились. Он стал ребенком, невинным и непорочным.

Он сжал нож обеими руками.

Приставил лезвие к горлу.

Изо всех сил полоснул по коже; раздался глухой треск, как будто разорвали пергамент.

Из раны мгновенно хлынула кровь.

"Я — не смогу — сам! — захлебываясь, просипел он. — Помоги!"

Код обеими руками сжал пальцы проповедника.

Они стали пилить вдвоем. Кровь брызгала в лицо Кода и заливала каменные плиты, но один обладал нечеловеческой силой мученика, другого вдохновляла высшая цель, и общими усилиями они добились успеха.

Тело рухнуло на помост, словно груда старой одежды, голова со стуком упала на землю. Код наклонился к ней и осенил крестным знамением.

" Раздался Трубный глас

На Стороне Другой", — шепнул он.

Лицо, на котором застыл неземной восторг, еще подавало признаки жизни. Затрепетали веки. Судорожно распахнулся и закрылся рот. Наконец мускулы расслабились, пришел покой, доступный лишь мертвецам.

В итоге, Код получил не только череп, но и мозг. Он быстро препарировал голову с помощью хирургических инструментов, которые захватил с собой, и вскоре извлек блестящий скользкий "орган мышления" во всей его красе. Потом полностью вычистил череп, тщательно вымыл свои трофеи и себя самого в ручье, который протекал рядом. Завернул добычу в плащ, взвалил на плечо так и не использованные мотыгу, лопату и грабли, задул фонарь, — уже занимался рассвет, — покинул кладбище и вернулся в Финландию. По дороге ему никто не встретился.

Дома он сразу же поместил мозг в банку с формалином и спрятал ее в шкафу.

Глава 10, в которой Роджерс узнает, как перестать беспокоиться

Когда Роджерс на следующий вечер вошел в квартиру соседа, он тут же заметил Кресло и повернулся к двери, явно намереваясь улизнуть. Код придержал его за руку, но собственный стыд и так заставил Объект остановиться. Просто взять и удрать от одного вида какой-то странной штуковины — слишком уж детский и трусливый поступок. Надо постараться придумать внятный предлог, чтобы оправдать свой страх.

Он обошел Кресло, выдавил из себя слабую улыбку.

"Это что? Электрический стул? Хочешь меня поджарить?"

Он нервно хохотнул. Код обнял его за плечи.

"Действительно, некоторое сходство есть, верно? — непринужденным тоном отметил он. — Но на самом деле он только часть прибора, который я называю "индуктором пи-излучения". Абсолютно безвредная процедура, ручаюсь тебе, старина".

"Пи-излучение?" — встревожено воскликнул Роджерс. Увидев реальную возможность выйти из щекотливой ситуации без потери лица, Объект постарался изобразить гораздо большее беспокойство, чем на самом деле испытывал.

"Может, оно и правда безвредно для других, старик, — покачал он головой, — но только не для меня. Я не переношу таких вещей — это у меня наследственное. Не знаю почему, но никто в нашей семье не способен выдержать облучение, причем любое. Аллергия, или как там еще называются такие штуки. Вот что погубило моего отца — так всегда говорила мама. За неделю до смерти его послали на рентген, и она не сомневалась, что откажись он, не истек бы потом кровью. И я такой же. Наверное, слишком чувствительный, вот и все".

Он радостно улыбнулся приятелю, явно гордясь своей особой "чувствительностью". Но даже сейчас, еще не зная, что скажет Код, Объект подсознательно понимал, что его непременно сумеют переубедить, более того, надеялся на такой исход, потому что в глубине души испытывал присущее людям извращенное желание пережить то, чего боялся больше всего на свете.

Брови Кода взлетели вверх.

"Но друг мой, я предлагаю нечто совсем иное, — начал он самым умильным тоном, на который был способен. — Совсем, совсем иное! Позволь мне объяснить. Мы установили, что ты страдаешь а-психозом. Но сможешь ли ты описать, что это такое? Рассказать не о том, "на что жалуешься", а о самой болезни? Что она из себя представляет?"

Он помолчал, будто ждал ответа.

"Понятия не имею, старина, — отозвался Роджерс довольно сварливым тоном. — Ты ведь кажется говорил, что о ней никто ничего не знает?"

"Верно, верно, — кивнул Код, — но я по крайней мере сумел выработать теорию, рабочую гипотезу, так сказать. Если я прав, сущность а-психоза заключается в следующем: общий тон пациента дисгармонирует с ритмом Вселенной, а его жизненный темп не совпадает с Бесконечностью. Вот и все. Просто, не правда ли?"

26
{"b":"154766","o":1}