Миссис Рэндольф повернулась и выставила вперёд одну ногу, демонстрируя синие брюки:
— Нитки, которые я у вас купила, идеально подошли, не правда ли?
Дана одобрила свежеподрубленные брюки, про себя размышляя, что не из-за этого же гостья сюда явилась. Видимо, из-за благотворительного вечера. Дана мысленно простонала: до него ещё почти месяц, неужели ей теперь придётся каждый день общаться с Китти?
— Давайте, повешу ваше пальто? — предложила Дана, гадая про себя, что лежит внутри потрёпанной обувной коробки. Наверное, выкройки для фартуков. Или рецепты.
— Судье всегда нравилось, когда я носила синее, — сказала Китти, будто не услышав. — Пока он не полюбил красный цвет.
Дана улыбнулась, вспомнив красно-золотую спальню, и ярко-красную туфельку на высоченном каблуке, которую Китти забросила обратно в шкаф.
— Может, выпьете чего-нибудь? Я бы поставила кофейник. Или, может, лучше приготовить чаю?
Дана надеялась, что Хад, как и обещал, вскоре появится. Иначе, кажется, от незваной гостьи не избавиться.
— Нет, спасибо, ничего не нужно. Я всё думаю про твой визит сегодня, — миссис Рэндольф снова посмотрела в сторону кухни. — Иногда я такая рассеянная! Так, говоришь, в доме мы одни?
— Да, одни. — Неужели визит Стейси мог на время выпасть из памяти Китти, а потом вернуться? — Вы что-то вспомнили про Стейси?
— Интересная женщина, эта Стейси, — лукавые голубые глаза глядели Дане прямо в лицо. — Как могут две сестры быть такими разными? Ты так похожа на свою маму, а твоя сестра, — одна бровь неодобрительно приподнялась, — …твоя сестра — потаскушка, как и твой отец. Впрочем, у некоторых это врождённое.
Дана рассердилась и чуть было не ринулась на защиту сестры. Однако, удержавшись, стала внимательно разглядывать старушку, заметив, что та выглядела… как-то не так. Странно взбудораженной. Китти всегда была очень учтивой, утончённой дамой, явно из обеспеченной семьи. Дана в жизни не слышала от миссис Рэндольф подобных речей.
С обнаружением в колодце останков Джинджер Адамс заново всплыло и убийство судьи. Конечно, Китти не по себе.
— Вы, наверное, очень расстроены.
— Да, голубушка, выразить не могу, насколько меня всё это огорчило.
Гостья подошла к одной из старых фотографий на стене, и ошеломлённая Дана поняла, что это снимок старого дома на холме.
— Я тебе когда-нибудь рассказывала, что родственники судьи были колодезных дел мастерами?
— Нет, я этого не знала.
Китти повернулась к Дане и улыбнулась:
— Почти все колодцы в округе пробурены отцом судьи. Включая и тот, что у старого дома на вашем ранчо.
Рация пискнула, когда Хад уже приближался к Биг Скай — и к ранчо Кардуэлл.
— Шериф, у меня тут Джордан Кардуэлл, — доложил Норм Тёрнер. — Он настаивает на разговоре с вами вместо положенного ему телефонного звонка.
Хад вздохнул с облегчением, услышав, что Джордан уже за решёткой. По крайней мере, Дана теперь будет в безопасности.
— Соединяй.
— Это что, из-за той ночи, с куклой и колодцем? — возмутился Джордан.
— Ты имеешь в виду ту ночь, когда пытался меня убить?
— Повторяю, Дане я это уже говорил: я тут ни при чём.
— Ты соврал про время прилёта, ты врал про свои отношения с Джинджер Адамс, и ждёшь, что на этот раз я тебе поверю? Не трудись, твои отпечатки найдены и на кукле, и на коробке с конфетами.
— Да, я и правда прилетел на день раньше — сразу же, как услыхал про кости в колодце, и да, я знал Джинджер Адамс. И наверняка трогал ту дурацкую куклу, когда искал завещание. И да, я принёс Дане коробку конфет. Хотел, чтобы она решила, будто они от тебя. Надеялся, что тогда она будет с тобой поласковее, и расследование пойдёт побыстрее. Чтобы можно было поскорее продать ранчо.
— Ишь, какой заботливый!
— Послушай, я действительно беспокоюсь о своей сестре, — сказал Джордан. — Я не засовывал в колодец какую-то идиотскую куклу, чтобы напугать Дану, так кто же это сделал? Похоже, этот субъект не сидит тут в вашей древней камере заключения.
Хад помолчал, думая, что, возможно, он в первый раз в своей жизни верит услышанному из уст Джордана Кардуэлла.
— Ты не крал кольцо, чтобы подарить его Джинджер?
— Что? Послушай, да мы с Джинджер вместе и месяца не протянули. Как только она поняла, что денег у меня нет…
Не останавливаясь, Хад вытащил из кармана список зарегистрированных владельцев пистолетов тридцать восьмого калибра. Начинало темнеть, пришлось включить лампочку в салоне внедорожника и проглядывать список заново, короткими урывками, когда позволяла дорога.
Он нашёл там имя, которое боялся найти. До этого он его просто не замечал. Вероятно, потому, что ему и в голову не приходило искать в списке судью Реймонда Рэндольфа. Какова была вероятность того, что судью убьют из его собственного пистолета? Из того же пистолета, из которого застрелили Джинджер Адамс?
Отбросив листок, Хад выключил свет и попросил передать рацию обратно Тёрнеру. Велел ему Джордана запереть, а самому двигать к Китти Рэндольф и не выпускать старушку из дому.
Потом ещё раз набрал номер ранчо Кардуэлл, и всё это время гнал, как только мог. Нужно поскорее добраться до Даны. Хад нутром чуял, что она в опасности.
Дану охватило беспокойство, она не сводила глаз с Китти:
— Колодец у старого дома пробурен отцом судьи?
Зазвонил телефон.
— Судья знал место каждого колодца, выкопанного его отцом, — заявила Китти с гордостью. — Когда мы встречались, мы побывали у большинства из них. В наши дни многие не сочли бы это романтичным. Но судья не хотел забывать своих корней, того, что он родом из простых колодезных мастеров. Поэтому-то и был таким скрягой. Понимаешь, он единственный в семье с высшим образованием.
Снова зазвонил телефон. Дана едва услышала его — она лихорадочно соображала, глядя, как Китти бродит по комнате, рассматривает безделушки, трогает старые снимки, любуется старинными вещицами, оставшимися в наследство от маминой семьи. По-прежнему зажав под мышкой обувную коробку.
— Твоя мама — вот это была женщина! — сказала Китти, сделав полный круг. — Я так ею восхищалась. Она столько вынесла из-за твоего отца, но никогда не жаловалась. И доказала, что может прекрасно без него обойтись. Если бы я была такой же!
Ещё звонок.
— Мне нужно ответить на телефон, — произнесла Дана. Почему-то ей не хотелось оставлять Китти одну.
— Я говорила тебе, как ты похожа на мать?
— Да, вы упоминали об этом.
У Даны не шло из головы сказанное Китти — то, что колодец у старого дома пробурен роднёй судьи.
— Забавно, сегодня днём, когда я увидела тебя за спиной, мне на секунду показалось, что это твоя мать, — Китти легко встряхнула головой. — Как глупо с моей стороны! Твоя мать была такой сильной. Меня восхищало, как она справляется со своими проблемами.
У Даны по спине пробежал холодок — она вспомнила слова Джордана, что матери хватило бы духу убить Джинджер Адамс и сбросить её в старый колодец.
— Вы хотели что-то рассказать мне о маме? — спросила Дана, боясь ответа и внезапно испугавшись того, что лежит в обувной коробке, так и торчавшей под мышкой у Китти.
— Да ладно тебе, Дана, не прикидывайся, — улыбка Китти едва заметно изменилась, — я же знаю, что ты видела туфлю.
«Какую туфлю? Снова телефон — должно быть, Хад звонит. Он будет волноваться, если не ответить».
— Я не знаю, о какой туфле вы говорите.
Тогда, на полу в спальне, их была целая куча, а Китти всё искала в шкафу ещё. «Уж не развилось ли у неё старческое слабоумие?» — заподозрила Дана, снова поглядев на коробку под мышкой.
— Красная, на шпильке, голубушка, та самая. Да неужели твой парень тебе не рассказал? В колодце нашли только одну. Вторая лежала в шкафу у судьи. Я о ней совсем забыла, вспомнила только когда мой приятель, Руперт Миллиган, проговорился, что в в колодце нашли одну красную туфельку на высоком каблуке. Руперт ко мне немного неравнодушен, — при этих словах миссис Рэндольф слегка покраснела.
