Лариса не знала, что женщина, о которой она сейчас думала, уже мертва. Двое мужчин вернулись к ней, лежавшей на тротуаре без сознания, и один из них затащил ее в машину, где и прикончил двумя ударами ножа в сердце. Потом он какое-то время кружил по дворам, выбирая место, где можно было оставить мертвое тело. Наконец в одном из дворов, в темноте, он выкинул из машины труп, бросив его между гаражами, и вернулся к своему напарнику, караулившему Ларису у подъезда. Им было дано задание не брать ее пока в квартире, потому что это было слишком опасно. Она была уже начеку и могла сразу позвонить в милицию. Они должны были караулить ее на улице, чтобы вести за будущей жертвой слежку… пока не представится удобный момент для похищения.

Но Лариса не ведала, какие планы строились на ее счет. В тот момент она размышляла о том, как ей выбраться из этой западни. Выход был один — бежать. Скрыться ото всех, отлежаться в заповедном месте, где ее никто не найдет. Она должна временно исчезнуть. Но куда она могла податься? И тут Ларису пронзило: в деревню! В родную деревню! Под Владимиром. Где она отдыхала каждое лето в детстве. Там ее не достанут. Это мысль! Мозг Ларисы заработал с лихорадочной быстротой. Для начала ей нужно выпить кофе или чай и прийти в себя. Потом пересчитать деньги и собрать необходимые вещи. Потом придумать, как обмануть своих преследователей. Вдруг они караулят ее возле дома.

Лариса поднялась с пола и пошла на кухню. Ее рука протянулась к выключателю — и тут же вернулась в исходное положение. Нет, свет зажигать нельзя! Это было рискованно. Лариса поставила чайник на плиту и села на табуретку. Она вспомнила, что в тумбочке есть свечка. Она зажгла ее и поставила на пол около двери, чтобы свет не отражался в окнах. Выпив горячего сладкого чаю, Лариса достала свой НЗ — три с половиной тысячи долларов. Этого должно хватить на первое время. А там будет видно. Еще какие-то деньги у нее лежали в банке. Но снять их она уже не успеет. Ранним утром ей нужно покинуть квартиру.

Лариса посмотрела на часы. Половина одиннадцатого! Часика четыре она поспит. А потом будет думать, как ей выбраться из квартиры. Незаметно. Не привлекая внимания тех, кто пасет ее. Лариса почему-то была уверена, что они находятся возле дома. И ждут ее появления.

Утром она выбралась через чердак на крышу дома и спустилась вниз по водосточной трубе. Сумку с вещами она бросила на асфальт, чтобы та не мешала. Хорошо, что в такую рань народу на улице почти не было. Если преследователи караулят ее у подъезда, то их старания напрасны. Она выбралась в совершенно противоположном месте.

Паша сидел и размышлял над рекламой… Слова «ОДЕЖДА ДЛЯ БЕРЕМЕННЫХ» представлялись ему толстыми змеями, ползущими друг за другом. Мерзкая реклама. Паше не раз хотелось порвать все свои подготовительные материалы. Потому что там была одна чушь, а на ум ничего путного не шло. Да и что там могло быть путным, горько усмехался Паша. Вот тебе и «перспективное задание», о котором он мечтал. От такого задания кошки сдохнут. Бросать надо эту работу, бросать немедленно. И для этого нужно только преодолеть матушку-лень и хорошенько порыться в Интернете. Не может быть, чтобы там не было ничего подходящего… Константин Борисович уже несколько раз интересовался, как идут дела. Паша говорил, что он работает. «И когда будут результаты?» — спрашивал шеф. «Скоро», — отвечал Паша, глядя в сторону. Но все, что он придумывал, было блекло, глупо и невыразительно. Например:

Комбинезончик теплый мы наденем,

С малышом в животике пойдем.

Мы — вдвоем, нам хорошо, мы верим,

Эту зиму мы переживем.

Чушь собачья! Или:

Прекрасное платье на лето,

Легко в нем и хорошо.

Я словно наполнена светом,

Мне в платье без солнца светло.

А здесь даже рифмы приличной нет. Надо попросить Константина Борисовича дать другое задание. С этим он не справляется. Он просто тянет время в надежде, что его озарят плодотворные идеи. Но надо честно признаться, что этого не случится. Никогда. Паша в унынии грыз карандаш, когда позвонил внутренний телефон и секретарь шефа сказала, чтобы он подошел к телефону. Немного удивленный, Паша встал с рабочего места и пошел к выходу, где на столике стоял телефон с городскими номерами. Шеф был ярый противник телефонной трепотни. Он даже ввел специальные штрафные санкции «за расточительство рабочего времени». Молоденькие барышни, которые приходили в «Квадро», сначала бойко трепались со своими подругами, бойфрендами, мамашами. Но после «удара рублем» сникали и шарахались от телефонных звонков, как от проказы. Что-то лепетали в трубку и бросали ее, оборвав беседу на полуслове. Поэтому Паша шел и гадал: кто мог ему позвонить. Взяв трубку, он услышал взволнованный голос Веры Константиновны:

— Паша! Это я. Тебя вызывают в милицию.

— Меня? — Паша подумал, что бабушка разыгрывает его. Но раньше он не наблюдал за ней склонностей к розыгрышам.

— Да. Дело в том… понимаешь… такой ужас… — Пашу прошиб холодный пот. Он понял, что произошло что-то страшное. Но что?

— Бабушка! — закричал Паша. — Не тяни. Говори!

— Убили Надю…

— Надю? — переспросил Паша. — Убили? Головы сотрудников, сидевших ближе к выходу, машинально повернулись к нему.

— Как это случилось? — хрипло спросил он.

— Не знаю. Звонили из милиции! Они хотели с тобой побеседовать.

— Понял… — растерянно сказал Паша.

— Паша! Паша! — кричала в трубку Вера Константиновна. Но он уже положил трубку на рычаг.

Надин убита! В это было трудно поверить! Надин… Еще два дня назад он был у нее. Они ужинали при свечах. Пили вино. Ели пиццу, которую оба обожали: с ветчиной и грибами. Слушали музыку. Это было так романтично! Потом занимались любовью. Надин была непривычно страстной и соблазнительной. После того как они, утомленные, лежали рядом на диване, Надин сказала, что скоро ей надо будет уехать на некоторое время по делам.

— Куда? — ревниво спросил Паша.

— Секрет, — сказала, смеясь, Надин.

У Паши нехорошо екнуло в груди. Его охватил приступ ярости и ревности. Надин всегда была как будто бы рядом и одновременно далеко. Паша почти смирился с этим. Но оказалось, что не до конца. Он вдруг ощутил себя злостным собственником.

— По каким таким делам? — задал Паша вопрос требовательным тоном.

Надин посмотрела на Павла и взъерошила его волосы.

— Большим.

— А все-таки?

— В чем дело, Паша? — холодно одернула его Надин. — Ты имеешь право задавать мне такие вопросы?

— А почему бы и нет?

Надин хотела сказать что-то колкое, но сдержалась. Она вскочила и пошла в ванную. Гибкая, грациозная, с прекрасным телом. Паша чувствовал себя глубоко обманутым и уязвленным. Мужем-рогоносцем. «Какой я глупец и кретин, — горько усмехнулся Паша. — У Надин есть любовник. Это очевидно! Ее заработков на студии не хватило бы и на пятую часть ее расходов. Она много раз говорила, что Васин — жмот и удавится за копейку. Он ублажает только себя, любимого. Откуда же у нее деньги? Конечно, от спонсора. Сейчас это в порядке вещей. Обычное явление. А я у нее — как развлечение. Игрушка-погремушка. Добрый незлобивый Паша, который всегда под рукой. Свистни — и он моментально прибежит. Как собачонка!» Паша сел на диване и крепко стукнул кулаком по столу. С досады и обиды на Надин. Развела тут секреты! Удирает с любовником на Мальдивы или Багамы. Закрытая, сухая, злая и черствая. А то, что она несколько минут назад была страстной любовницей, так это она заглаживала сама перед собой подспудное чувство вины.

И здесь у Паши созрел нехороший план. Он вспомнил, что в компьютере Надин был файл «Дневник». «Надо скачать его и узнать все твои тайны, милочка», — злорадно подумал Паша. Сейчас Надин в ванной. Так что момент подходящий. Правда, он не взял дискеты, но у Надин их навалом. Вон, лежат на полке. А чтобы Надин не помешала ему, надо ее запереть в ванной. А потом разыграть это как шутку. Паша вскочил с дивана и направился к ванной. За дверью журчала вода. Надин принимала душ. Паша, затаив дыхание, сдвинул задвижку и на цыпочках отошел от двери. В комнате он схватил ноутбук, включил его и стал искать файл «Дневник». Он обнаружился сразу. Паша взял чистую дискету с полки и переписал на нее файл. Потом закрыл ноутбук, положил его на место, и тут услышал, как Надин пытается открыть дверь ванной.