Лариса лежала на кровати и чувствовала, как ее ум становится просветленным, а тело — сильным и упругим. Как-то раз она встала в боевую позицию айкидо, попробовала размять мышцы и с радостью ощутила, что они откликаются на ее команды. Тогда ей в голову впервые пришла мысль: убежать. Правда, в чужой стране, без документов… ее быстро поймают и приведут обратно. Наверняка полиция здесь тесно связана с криминальным миром. И далеко она не уйдет. А если обратиться в российское посольство? Должно же оно хоть как-то помочь своей соотечественнице! Лариса вспомнила, как она не то читала, не то видела по телевизору репортажи о том, как российских девушек, обманом вывезенных в другие страны, посольства обеспечивают визами и билетами на обратную дорогу. Но где найти это посольство? Турецкого языка она не знает. Обращаться к полиции — страшно. Неизвестно, чем там дело кончится. Хорошо бы встретить соотечественника и попросить его помочь. Но как? Где?

Однако мысль о побеге, засевшая в голове, не оставляла Ларису. Каждый день она стала заниматься айкидо, восстанавливая по памяти различные упражнения. И думала о том, как лучше убежать. При этом она понятия не имела, в какой части Стамбула она находится, где стоит этот дом. До узких окошек наверху ей было не дотянуться. «Побегу наобум, — решила Лариса. — Сориентируюсь на месте. Вдруг повезет? Бывает же такое! Убегу — и сразу же наткнусь на российского гражданина. В Стамбуле много наших туристов. Сидеть сложа руки — тоже глупо. Чего я жду? Когда меня убьют? Если я не покорюсь Хасанову, зачем я ему? У него останется только один выход — убрать меня. В любом случае надо бежать. И лучше всего это сделать, когда мне принесут еду. В остальное время комната заперта».

Лариса наметила день побега. И ждала прихода женщины с замиранием сердца. Получится — не получится? Наконец женщина принесла еду. Молчаливая, бесстрастная. Поставила еду на столик. Точно рассчитанным движением Лариса оттолкнула ее на кровать и рванула к выходу. Женщина что-то крикнула, Лариса выбежала в узкий длинный коридор и растерялась: куда бежать? Налево или направо? Она побежала направо. Вскоре ей преградил путь высокий смуглый парень. Он схватил ее за запястье, Лариса ударила его в пах и вырвалась. Она пробежала еще несколько метров и оглянулась. Сзади нее было трое мужчин. Впереди — один. На секунду она закрыла глаза, прикидывая, как ей лучше действовать. Она кинулась наперерез мужчине, который был перед ней. Он упал, но тут же вскочил на ноги. Лариса встала в боевую позицию, но в этот момент к парню подоспели на выручку. Драться в узком пространстве было неудобно. Лариса почувствовала, как силы ее слабеют, но она по-прежнему отбивалась как могла. Внезапно один из них, маленький, жилистый, с перебитым носом, высоко подпрыгнул, издал глухой возглас и ударил Ларису в живот. Девушка согнулась пополам, в глазах ее потемнело, и она потеряла сознание.

Приходила она в себя медленно, мучительно. Впервые мысли о смерти стали казаться ей не такими уж абсурдными и нелепыми, как вначале. Смерть означает избавление от неопределенности и бессмысленности ее теперешнего существования…

Ей снова нанес визит молодой человек с квадратной челюстью. Лариса не удивилась его приходу: Она словно ждала его.

Он осмотрел Ларису с головы до ног. Она сидела на кровати, он — на стуле. Затем он покачал головой и произнес:

— Ну и напортачила ты дел!

— Вам-то что? — холодно сказала Лариса. Его брови взлетели вверх.

— Мне? Ничего. Ноты создаешь нам проблемы.

— Кому — нам?

— Хасанову, мне, другим людям. Слишком много возни и мало толку. Чего ты ерепенишься, а? — В его тоне сквозило удивление, смешанное с показной веселостью. Было очевидно, что ему хотелось поскорее «закрыть» эту проблему, выбросить ее из головы.

— А что я могу поделать?

— Больная или придуряешься? — последовал вопрос.

— Ни то, ни другое.

— Как долго ты намерена быть такой… несговорчивой? У нас есть в арсенале и другие методы. Не такие мягкие. Хасан может рассвирепеть, и тогда — все. — Он провел ладонью по шее, как бы отсекая ее. — Можешь заказывать по себе молебен. С мамкиными рыданиями на могиле.

— Я могу еще подумать?

— Да сколько ж можно? Ты что, издеваешься надо всеми или как?

— Еще немного…

— Если планируешь удрать — оставь эти попытки.

— Ничего я не планирую!

Да я тебя насквозь вижу! Чего ты из себя строишь? Прынцесса какая, что ли? Я вообще не понимаю, чего Хасан с тобой возится. Влюбился, что ли? Или блажь какая напала? — Тон парня был развязным, а глаза цепко прощупывали Ларису, пытаясь влезть под ее кожу и узнать мысли. — Ладно, еще дадим время. Но немного. Решай сама! Твоя жизнь — в твоих руках. — И бандит глумливо захохотал. Затем он встал и, не глядя на Ларису, бросил: — Последний срок. Потом — пеняй на себя. С тобой и так провозились порядком.

Когда он ушел, Лариса судорожно сцепила руки. Она поняла, что это не пустые угрозы. Это уже реальное предупреждение! Такие люди, как Хасанов, слов на ветер не бросают. Ему надоело ее уламывать. У нее есть еще время. А потом… Может, плюнуть на все и лечь под него? Не убудет же от нее, в конце концов! А отвращение можно побороть. Если очень постараться. Или снова попробовать убежать? Но как это сделать? Наверняка теперь за ней смотрят в оба. Кроме того, с тех пор Ларисе стали заклеивать рот пластырем, а руки связывать веревкой. На голову, чтобы плотнее прилепить пластырь, накидывали черную накидку, оставляя для обозрения только часть лба, глаза и нос. И освобождали ее от этих пут только на время еды.

Но вскоре произошел один случай, который показался Ларисе добрым предзнаменованием. Однажды, когда женщина, приносящая еду, ушла, Лариса подошла к двери и машинально оперлась на нее. Дверь открылась. От неожиданности Лариса чуть не упала. А потом сделала несколько шагов вперед. Никого. Это было так странно! Она повернула налево. И тут увидела просвет. Правее. Она пошла туда — и внезапно оказалась позади прилавка. Впереди была спина турка. А правее она увидела прямо перед собой высокого светловолосого парня в очках. Он смотрел на нее во все глаза. Ей хотелось крикнуть, но она не могла этого сделать. Она сдвинула брови, как бы моля о помощи. Но здесь турок оглянулся, замахал руками и что-то крикнул. Прибежал молодой парень и увлек Ларису за собой.

Этот случай еще больше укрепил решимость Ларисы совершить вторую попытку побега, которая должна была закончиться успехом. Непременно. Ей в голову пришла одна мысль: воспользоваться одеждой женщины, которая приносила ей еду, скопировать ее походку и жесты, выдать себя за нее и благодаря этому выскользнуть из лавочки. А там уже положиться на волю случая. Когда женщина приходила, Лариса жадно впивалась в нее глазами. Как она ходит, двигается — все закладывалось в копилку Ларисиной памяти. Она не знала, сколько лет этой женщине. На ее лице была паранджа. Но, судя по движениям, где-то за тридцать. Лариса понимала, что это будет вторая и одновременно последняя попытка бегства. За ней последует смерть. Навряд ли Хасанов простит ей такую дерзость во второй раз. Но странное дело — Лариса абсолютно не нервничала, напротив, она преисполнилась олимпийского спокойствия. Будь что будет! Лариса все тщательно продумала и мысленно отрепетировала. План должен был удаться. Обязательно! Заранее Лариса оторвала от своего платья несколько полосок ткани. Они должны были пригодиться ей для реализации задуманного.

Почему Лариса решила осуществить побег именно в этот день — она не смогла бы объяснить никому. В том числе и себе. Просто что-то екнуло в груди: пора! В узких оконцах было видно удивительно красивое небо — светло-голубое, с золотистыми бликами. Ясное, напоенное светом. Когда пришла женщина, Лариса внутренне напряглась.

Поставив еду и не глядя на Ларису, турчанка повернулась к ней спиной и сделала шаг по направлению к двери. В тот же момент Лариса, как дикая кошка, прыгнула на нее и отбросила на кровать. Сдернув с лица женщины паранджу, она увидела перед собой смуглое лицо с умоляющими глазами. Лариса зажала женщине рот и, сорвав с нее паранджу, замотала нижнюю часть лица турчанки куском ткани, приготовленным заранее. Другими полосками ткани Лариса привязала руки женщины к кровати. Она хотела проделать то же самое и с ногами, но поняла, что не успеет. Мало времени. Задержка турчанки может вызвать подозрения. А Ларисе надо было еще переодеться. Лариса сняла с женщины длинное черное платье, паранджу и надела их на себя. Затем чуть ссутулилась и, слегка шаркая ногами, пошла к выходу. Сердце стучало как молот, но голова работала четко. Хладнокровно. Открыв дверь, Лариса вышла в уже знакомый коридор. Там, развалившись на стуле, сидел молодой парень. Лариса чуть нагнула голову. Он скользнул по ней безразличным взглядом. Лариса повернула налево. Туда, где должен был находиться выход. Лариса двигалась бесшумно. Так, как ее учили на занятиях айкидо. Наконец она увидела перед собой спину хозяина лавочки. Он стоял, повернув голову вправо. Лариса вся подобралась. Она нащупала на груди последнюю полоску ткани, резким движением обхватила руками шею турка и пригнула его к земле. И тут же молниеносно засунула ему в рот комок ткани. Краем глаза Лариса увидела, что рядом на стене висит расписной платок. Сдернув его, она обмотала им ноги турка и привязала свободный конец платка к железному крюку, торчавшему из стены. Тут Лариса перевела дыхание и огляделась. Мимо прилавка сновали люди. Все было проделано так быстро, что никто ничего не заподозрил. Пока. Лариса выпрямилась, поправила на лице паранджу и, обогнув прилавок, смешалась с толпой праздных туристов.