Филип стиснул подлокотники кресла с такой силой, что древесина должна была треснуть.

— Она подписала контракт с двором в Малом Террилле?

— К сожалению, нет, — отозвался Джорвал, отчаянно стараясь вложить в голос нотку сочувствия. — Вы должны понять мое положение, Князь Александр. Мы не могли узнать, кто она. Двое членов Совета припомнили, что ваша племянница упомянула о том, что пытается разыскать свою сестру, однако они вполне логично предположили, что данная особа иммигрировала раньше, — и в каком-то смысле оказались правы. Однако Темный Совет не получал никаких сведений о том, кем была Джанелль Анжеллин до того, как Повелитель получил опекунство. У них не было никаких причин искать связь между двумя этими женщинами, и к тому моменту, как они заинтересовались истинным значением расспросов вашей племянницы, уже было слишком поздно.

— Что значит «слишком поздно»?! — рявкнул Филип.

— Ее… убедили… подписать контракт с Верховным Лордом Эбенового Риха, а им является Люцивар Яслана. — Лорда Джорвала согрело изнутри чувство жестокого удовлетворения, когда он увидел, как резко побледнело лицо Филипа. — Вижу, вы о нем уже наслышаны. И поэтому в состоянии оценить опасность, угрожающую вашей племяннице. Дело не только в Яслане, хотя он достаточно грозен и сам по себе.

Он помолчал, давая своему гостю время проглотить наживку вместе с крючком.

— Она в ловушке, верно? Она в плену у этих троих, Ясланы, Сади и Повелителя, как и Джанелль?

— Да, — вздохнул лорд Джорвал. — Насколько нам известно, Яслана отвез ее в Зал Са-Дьябло в Демлане. Сколько она пробудет там… — Он развел руками, признавая свою беспомощность. — Вероятно, вы смогли бы отыскать возможность тайком вывести ее из Зала, однако стоит вашей племяннице пересечь границу гор, опоясывающих Эбеновый Рих, как все шансы на воссоединение с ней бесследно исчезнут, разве что вас устроит ее возвращение домой по частям.

Филип обессиленно откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза рукой.

Джорвал подождал немного и потом произнес:

— К сожалению, сейчас Темный Совет не в силах вмешаться официально, чтобы помочь вам. Однако неофициально мы сделаем все, что в наших силах, чтобы вернуть в лоно семьи леди Джанелль Анжеллин и леди Вильгельмину Бенедикт.

Филип поднялся на ноги с трудом, как человек, которого только что жестоко избили.

— Благодарю вас, лорд Джорвал. Я сообщу эти сведения моей Королеве.

— Пусть Тьма направляет и оберегает вас, Князь Александр.

Только когда Филип вышел, Джорвал позволил себе откинуться на спинку кресла и вздохнуть, удовлетворенный тем, как прошла беседа. Хвала Тьме, что Филип был просто Князем! Он будет беспокоиться, переживать, однако, в отличие от Верховного Князя, действительно вернется к Александре Анжеллин и будет ожидать ее решения. И какое счастье, что Филип не додумался спросить, служит ли Яслана одной из Королев — и какой именно. Разумеется, лорд Джорвал солгал бы не задумываясь. И все же забавно — Филипу даже в голову не пришло, что Джанелль может быть Королевой, обладающей достаточной силой, чтобы контролировать мужчин семьи Са-Дьябло.

Что до Александры Анжеллин… Она может быть им полезна — отвлечет Повелителя на себя и вызовет неизбежный раскол при дворе в Эбеновом Аскави. Особенно если так и не узнает, почему так важно как можно быстрее разлучить Королеву с ее Темным Двором.

Деймон бродил по комнатам первого этажа в Зале, рассеянно отмечая про себя предназначение того или иного помещения, полностью поглощенный полученными за завтраком впечатлениями. Оказавшись возле двери, которая вела в один из открытых двориков, он решил прогуляться и вышел, надеясь, что свежий воздух и яркая зелень помогут ему избавиться от неразберихи, воцарившейся в голове. Деймон, разумеется, ожидал, что в столовой будет полно народу, и думал, что его это не смутит.

Эйрианцы должны были собраться на завтрак пораньше, прежде чем приступить к выполнению распоряжений Люцивара, в чем бы таковые ни заключались. Деймон считал, что Кхардеен и Аарон будут там и, естественно, заметят и поймут значение кольца Консорта. Он был готов к этому. Однако Деймон был совершенно не готов к встрече с другими мужчинами, составлявшими Первый Круг.

В их числе был, например, Шэрон, Верховный Князь Кентаврана, носивший Красный Камень. Темноволосый кентавр стоял у стола, уплетая омлет с овощами и беседуя с Мортоном, светловолосым голубоглазым Предводителем из Иннеи. Еще там оказался Джонах, Предводитель с Зеленым Камнем, сатир, темная шерсть росла по всему его телу от пояса до раздвоенных копыт, однако оставляла совершенно открытыми наиболее… значимые органы. Здесь был и Элан, Верховный Князь из Тигрелана, носящий Красный Камень, обладатель странной рыжеватой кожи, испещренной черными полосами и острых как бритва когтей, которые он то и дело втягивал и выпускал. Наблюдая за ним, Деймон готов был поклясться, что у этого мужчины с огромным полосатым котом, которого он мельком видел из окна, гораздо больше общего, нежели отдельные черты и отметины.

И разумеется, Шаости, Верховный Князь Деа аль Мон, носящий Серый Камень, мужчина с длинными серебристыми волосами, изящно заостренными ушами и большими зелено-голубыми глазами. Все собственнические инстинкты, которыми обладал Садист, воспрянули ото сна в глубине его души и рванулись к поверхности при первом же взгляде на Шаости — возможно, потому, что он являлся грозным соперником вне зависимости от ступени Камней, или же оттого, что Деймон видел слишком много собственных черт в его поведении и глазах. Только присутствие Сэйтана не позволило резкому и отрывистому приветствию превратиться в открытое столкновение. Знакомство с Шаости произвело на Деймона весьма сильное впечатление и изрядно обеспокоило, заставив острее ощутить уязвимость собственного сознания.

Затем к нему подошел Верховный Князь, носящий Серый Камень, который представился как Мефис, его старший брат. Комната покачнулась, когда Деймон осознал, что, будучи первенцем Сэйтана, его новый знакомый был мертвым демоном уже пятьдесят тысяч лет. Возможно, он сумел бы вернуть самообладание и прийти в себя, если бы в этот момент в столовую не вошли Князь Андульвар Яслана и лорд Протвар Яслана. Общее потрясение, ясно отразившееся в глазах эйрианских мужчин и вызванное осознанием того, кто перед ними — и что они собой представляют, — нахлынуло на него с сокрушительной силой огромной волны. Бросив один пристальный взгляд на перепуганных и ошеломленных сородичей и вполголоса обратившись к Повелителю, Верховный Князь, давно ставший мертвым демоном, и его внук вышли из комнаты.

К этому моменту Деймон начал отчаянно желать выпить бренди вместо кофе, что, очевидно, отразилось на его лице. Та дрянь, которую Кхардеен плеснул в напиток Сади из серебряной фляжки, бренди явно не была, однако она успешно успокоила нервы, дав возможность нормально поесть.

Деймон по-прежнему был слишком напряжен, чтобы наслаждаться едой, поэтому он постарался побыстрее закончить скромный завтрак, однако теперь в столовую ворвалась Сюрреаль, яростно бормоча себе под нос, что им потребовалось больше времени, чем она рассчитывала, «чтобы привести себя в порядок». Она казалась искренне потрясенной, увидев Шаости, который был первым человеком, принадлежащим к ее расе, которого девушке довелось повстречать. Однако стоило ему двинуться ей навстречу, как Сюрреаль оскалилась и заявила, что первого же мужчину, осмелившегося подойти к ней до завтрака, она приведет в порядок собственным ножом.

По крайней мере, ей удалось насладиться тихим и спокойным завтраком после этого заявления.

Сади как раз собирался выйти из столовой, когда вошла высокая, стройная ведьма с короткими светлыми, почти белыми волосами, бросила на него один-единственный взгляд и во всеуслышание заявила (да так, что ее голос эхом пронесся по всему Залу):

— Огни Ада, он же Черная Вдова!

Деймон на протяжении всех тех веков, прошедших с того момента, как его тело достигло половой зрелости, ухитрялся скрывать от всех тот факт, что он был Черной Вдовой от природы — и, кроме Сэйтана, единственным мужчиной, принадлежащим к их числу. Точно так же ему удалось спрятать змеиный зуб и мешочек с ядом под длинными ногтями, выкрашенными в черный, а потому скрывавшими различия между безымянными пальцами левой и правой рук. Однако все, что Деймон инстинктивно предпринимал, чтобы подавить способность других Черных Вдов почувствовать в нем своего Брата, очевидно, подвело его сейчас. После такого публичного заявления он больше ничего не мог поделать.