Он перешагнул порог и оказался в надежных стенах Цитадели в тот самый миг, когда Джанелль обрушила на Королевства всю силу вихря.

«Вы должжны проссснутьсся, — произнес глубокий, шипящий голос. — Вы должны проссснутьсся!»

Деймон открыл глаза. Он не сразу понял, почему все вокруг кажется слишком странным, не сразу сумел соотнести себя с окружающим. Еще мгновение ушло на то, чтобы сообразить: он весьма относительно связан со своим телом — а это тело в данный момент лежит на холодном полу Цитадели, куда он, Люцивар и Сэйтан рухнули без сил, когда Джанелль выпустила свою силу на волю.

«Вы — треугольник, помогшший сссозздать паутину мечтаний. Теперь вы должны удержать мечту. Времени ссслишшком мало».

Застонав, Деймон сел и огляделся. И в тот же миг проснулся окончательно.

«Мать-Ночь, где мы?»

Он нагнулся над лежавшим ничком Сэйтаном и потряс Люцивара за плечо.

«Огни Ада, Ублюдок! — простонал Люцивар, а затем поднял голову. — Вот дерьмо».

Они оба поспешно вцепились в Сэйтана и растолкали его.

«Отец, проснись. У нас неприятности», — произнес Деймон.

«Что теперь? — прорычал Повелитель, опираясь на локти. Его глаза расширились от удивления. — Мать-Ночь».

«И пусть Тьма будет милосердна, — добавил Люцивар. — Где мы?»

«Где-то в бездне. По крайней мере, мне так кажется».

Осторожно поднявшись на ноги, трое мужчин огляделись.

Они стояли на краю глубокой, широкой пропасти. Через нее протянулась Опаловая паутина. Под ними находились схожие сети более темных цветов. Сверху — паутины светлых Камней.

«Что мы здесь делаем?» — спросил Люцивар.

«Мы — треугольник, помогший создать мечту, — отозвался Деймон. — Мы должны удержать ее».

«Хватит говорить загадками, Ублюдок!» — прорычал Люцивар.

Деймон вызверился в ответ.

Сэйтан поднял руку, и они оба послушно замолчали.

«Кто сказал тебе об этом?» — спросил Повелитель.

«Странный шипящий голос, — задумчиво ответил Деймон и, помолчав, добавил: — Мне показалось, похожий на голос Дрейки, только мужской».

Сэйтан кивнул.

«Лорн».

И снова огляделся.

Высоко-высоко над ними блеснула молния.

«Почему Джанелль попросила тебя отправиться в Хейлль, Деймон?» — поинтересовался Сэйтан.

«Она сказала, что треугольник должен оставаться вместе, чтобы выжить. Что у зеркала есть сила, которая поможет сохранить две другие в целости».

«Джанелль видела это в своих спутанных паутинах?»

«Нет. Ей сказала Ткачиха Сновидений».

Люцивар начал ругаться.

Взгляд Сэйтана был пронзительным, проницательным, задумчивым.

Молния блеснула чуть ближе.

«Отец, брат, любовник», — тихо произнес Сэйтан.

Деймон кивнул, снова вспомнив треугольник, который Терса когда-то нарисовала на его ладони.

«Первым пришел отец. Любовник — зеркало отца. Брат стоит между ними. — Когда двое других недоуменно взглянули на него, Деймон невольно поежился. — Это как-то раз мне сказала Терса».

«Предупреждения от Терсы, арахнианской Королевы и Дрейки, — произнес Сэйтан. — Можно проигнорировать одно на свой страх и риск, но все три? — Он медленно покачал головой. — Думаю, не стоит».

Молния блеснула еще ближе.

«Это все, конечно, просто замечательно, — прорычал Люцивар, — но я бы предпочел получить менее туманные распоряжения».

«Эти сссети — лучшшая магия, которую я могу вам дать, — раздраженно прошипел Лорн. — Исспольззуйте их, чтобы оссстановить мечту. Есссли она прорвет их вссе, то вернетсся во Тьму. Вы потеряете ее».

Люцивар шумно выдохнул.

«Что ж, с этим ясно. Так где… — Он посмотрел вверх, когда снова блеснула молния. — Что это?»

Они все посмотрели вверх, дождались следующей вспышки и увидели маленькую темную точку, летящую к паутинам.

«Джанелль», — прошептал Деймон.

«Она прорвет их все, — обеспокоенно произнес Сэйтан. — Нужно использовать нашу собственную силу, чтобы замедлить ее скорость».

«Хорошо, — произнес Люцивар. — Как разделимся?»

Сэйтан взглянул на него, затем перевел взгляд на Деймона:

«Отец, брат, любовник».

Ответа он не стал дожидаться. Повелитель рванулся вверх, пытаясь успеть перехватить Ведьму до того, как она врежется в Белую паутину.

Люцивар понаблюдал за полетом отца и повернулся к паутинам, прищурившись.

«Если она врежется в центр, то прорвет их все. Поэтому нужно ее поворачивать, постоянно изменять направление движения. — Он опустил тяжелую руку на плечо Деймона, другой указывая на сети Камней. — Не так близко к краю, иначе можно врезаться в стены бездны, но подальше от центра. А потом нужно крутиться и тащить ее то в одну сторону, то в другую, используя свою силу в качестве тормоза».

Деймон взглянул на паутины:

«И что это даст?»

«Во-первых, противодействие должно снизить скорость. А если она завернется в обрывки паутин…»

«Мы получим кокон силы».

Люцивар кивнул.

«Я поднимусь к Розовому. Не знаю, сколько сил осталось у Сэйтана. Если он по-прежнему будет способен удерживать ее, я помогу, влив свою силу. Если же нет…»

«А где должен быть я?» — спросил Деймон, готовый подчиниться способностям Люцивара и его опыту.

«На Зеленой. Я сумею удержать ее до этого уровня. — Люцивар поколебался. — Удачи, Ублюдок».

«И тебе, Заноза».

Эйрианец взмыл ввысь.

Через мгновение Деймон услышал рев Сэйтана. Ведьма разорвала Белую паутину. В очередной вспышке молнии он увидел, как две маленькие фигурки летят, все ниже и ниже…

Он плавно спустился к Зеленой сети.

Желтая паутина разлетелась на кусочки. За ней Тигровый Глаз.

Он услышал боевой клич Люцивара.

Когда Розовая паутина разорвалась, Деймон узрел сплошной вихрь цвета — Люцивар закружил Ведьму, борясь со скоростью падения.

Они врезались в Небесно-голубую паутину. Вцепившись в ноги Ведьмы, Люцивар рванулся в другую сторону, намотав на нее большую часть нитей, прежде чем паутина порвалась.

Лиловый Сумрак. Опал.

Деймон встретился с ним на полпути между Опалом и Зеленым.

«Отпусти, Заноза, прежде чем разорвешь Эбеново-серую».

С криком, в котором смешались вызов, боль и страх, Люцивар разжал руки.

Деймона наполнял гнев. Любовь направляла его. Схватив Ведьму, он с сокрушительной силой врезался в Зеленую сеть. Садист послушно попытался покружить ее, однако навыками эйрианского воина все-таки не обладал, поэтому сеть порвалась ближе к центру. Однако он продолжил перекатываться с Ведьмой в воздухе, и на Сапфировую паутину они приземлились с края. Тогда он рванулся в другую сторону, обволакивая свою драгоценную ношу нитями силы.

Эта сеть тоже разорвалась, но теперь они летели медленнее. У Деймона было больше времени, чтобы притормозить, просчитать свои действия, выливая силу Черного Камня и борясь с полетом в бездну.

Они врезались в Красную, перекатились, остановились на секунду и помчались к Серому. Только половина нитей этой паутины разорвалась сразу же. Деймон упирался, как мог. Когда остальные тоже не выдержали, он рванулся вверх, обматывая ими Ведьму, и они продолжили полет, приближаясь к Эбеново-серому. Паутина прогнулась, когда они врезались в нее, натянулась — и нити начали лопаться одна за другой.

Черные Камни были практически осушены до дна, но он держался изо всех сил, когда они медленно начали падать к Черной паутине.

И ничего не произошло.

Сотрясаясь от пережитого, дрожа всем телом, Деймон уставился на Черную сеть, не в силах поверить собственным глазам.

Ему потребовалось не меньше минуты, чтобы усилием воли заставить пальцы разжаться. Наконец, уговорив себя отпустить Ведьму, он осторожно взмыл над паутиной. Возле ее плеча Деймон обнаружил два лопнувших предела. Бережно, осторожно он пригладил Черные шелковые нити поверх остальных цветов, окутавших ее своей силой.

Ведьму было невозможно рассмотреть за хаотически переплетенными разноцветными нитями, четко виднелся лишь маленький витой рог. Но этого оказалось достаточно.