Лучшее средство для успокоения расстроенных нервов – это сделать себе что-нибудь приятное. Например, сварить кофе. Идея оказалась верной. Стоило чуть горьковатому аромату повиснуть в воздухе, как настроение молодой женщины улучшилось.

– Поверь, пастушка, не все в твоей жизни худо. – Пропела Фрея слова недавно услышанной народной песенки, доставая из буфета фарфоровую чашку.

Спустя несколько минут она уже сидела в кресле в гостиной и наслаждалась обжигающим напитком, глядя в окно.

Ей нравилось любоваться ночным небом, когда в вышине загорались, словно тысячи светлячков, звезды, а полная луна лениво плескалась в сверкающих искрах. Фрея могла часами рассматривать какое-нибудь созвездие.

– Никогда не понимал, что может быть привлекательного в разглядывании того, чего нельзя потрогать рукой. Бессмысленное, на мой взгляд, занятие… – протянул Джоэл, и Фрея, вздрогнув, резко обернулась.

Очевидно, муж довольно долго наблюдал за ней. Он стоял в дверях, небрежно облокотившись о косяк и скрестив холеные руки на груди.

– Ты всегда стремишься обладать всем, на что падает твой взор, и даже не задумываешься, насколько это этично, – сдержанно заметила Фрея, не желая показывать, что внезапное появление Джоэла испугало ее.

О смятении могла свидетельствовать лишь задрожавшая в руке чашечка. Но она быстро поставила ее на столик.

– Этично? – Мужчина изобразил удивление. – Дорогая, у каждого человека свое представление о том, что правильно, а что нет. Например, с моей точки зрения, твое поведение с момента нашей встречи просто выходит за рамки приличий. Запирать дверь в спальню перед носом собственного мужа, это этично?

– Я ненавижу тебя.

– А я, наоборот, обожаю. И как определить, кто из нас прав? – Джоэл подошел и стал перед Фреей, глядя на нее сверху вниз. – Лично для меня есть только один критерий: сила. Я сильнее тебя, а значит, ты обязана мне подчиняться. Впрочем, излишнее милосердие – один из моих недостатков. Так и быть, можешь выбирать, где мы займемся сексом: прямо здесь или наверху, в твоей спальне.

– Ты – животное, – процедила сквозь зубы Фрея и, прежде чем он успел что-либо осознать, оттолкнула его и выскочила в холл.

Из гостиной донеслись приглушенные ругательства мужа, а затем следом выскочил он сам. Желая сбить его с толку, Фрея направилась не к лестнице, как, по ее мнению, решил бы Джоэл, а кинулась в противоположную сторону, к входным дверям. Но она просчиталась.

Холодный февральский воздух обжигал кожу ледяным дыханием. Не позволяя себе останавливаться, Фрея мчалась сквозь виноградники, а сзади, продолжая сыпать проклятиями, ее преследовал Джоэл. Молодая женщина чувствовала, что задыхается от быстрого бега, но страх гнал ее все дальше и дальше. Хотя не было никакой надежды на спасение.

Габриель вышел из дома, поднял воротник пальто и решительно зашагал в сторону «Дюфера». Он твердо собирался выяснить у Фреи, что происходит. Неожиданно появившийся в доме возлюбленной иностранец, в первый же вечер оказавшийся в ее постели, вызывал множество вопросов.

Кто он? Имеет ли какое-то отношение к покрытому завесой тайны прошлому любимой? Что он значит для нее?

Габриель долго думал, есть ли у него право вторгаться в жизнь Фреи и требовать каких-либо объяснений. И решил: есть! Это право ему дали ее губы, одарявшие нежными ласками руки, сладостные стоны и выгибавшееся навстречу распаленное страстью тело. Нет, не могло все это быть ложью, умелой игрой! Сердце нельзя заставить лицемерить. А он неоднократно читал в глазах Фреи искреннюю любовь.

Погруженный в размышления Габриель пересек границу своих владений и вышел к виноградникам «Дюфера». Блестящие в лунном свете ветви лозы, пока еще лишенной яркой листвы, придавали винограднику сходство с зачарованным лесом. Холодные звезды, изредка прочертив сверкающую дорожку по темному небу, скатывались к горизонту, спеша исполнить чье-нибудь желание. Поймав взглядом одну из них, Габриель усмехнулся и мысленно загадал встретиться с Фреей.

Тотчас, откуда-то сбоку, на него стремительно, словно тень, вылетела хрупкая женская фигурка. Он поймал ее и, разглядев залитое слезами лицо, не смог сдержать удивленного возгласа:

– Фрея, что с тобой? Почему ты в таком виде?

– Джоэл!… Он убьет меня!… Спаси… Майкл… – Молодая женщина была на грани нервного срыва.

Заметив, что она слишком легко одета, Габриель сбросил пальто и заботливо укутал ее. Ноги Фреи подкосились, и он усадил ее на землю, а сам, опустившись рядом, продолжил расспросы:

– Успокойся, любимая. Кто такой Джоэл?

Ответа Габриель не расслышал. Не успел. До его слуха донеслись быстрые шаги и отчаянная английская брань, из которой стало ясно: сюда направляется преследователь Фреи. Габриель встал, готовясь встретиться с неведомым врагом. Его руки инстинктивно сжались в кулаки. Выскочивший на залитое матовым светом луны пространство незнакомец был высок ростом и телосложением ничем не уступал Габриелю. В следующий миг он повернулся. Это был тот самый мужчина, которого Габриель видел в спальне Фреи. Только сейчас его лицо было искажено от ярости.

Заметив Габриеля, заслоняющего собой дрожащую то ли от холода, то ли от ужаса женщину, незнакомец решительно шагнул вперед.

– Уйди с дороги! – угрожающе прошипел он. – Не вмешивайся, это не твое дело!

– Ошибаешься. По какому праву ты преследуешь ее?

Возможно, английский Габриеля оставлял желать лучшего, а может, незнакомец просто не желал вдаваться в какие-либо объяснения. Не теряя ни минуты, он коршуном налетел на заступника Фреи. Габриель словно ожидал этого, так как вовремя успел отразить нападение.

Сцепившись, мужчины закружились на месте, осыпая друг друга весьма болезненными ударами. Фрея, уже немного пришедшая в себя, распахнутыми от волнения глазами следила за этой молчаливой «пляской».

Однажды, давным-давно, когда она была еще маленькой девочкой, отец взял ее с собой в Лондон на выставку норвежской живописи. Оставив родителя в компании таких же, как и он, любителей искусства, Фрея долго бродила по залам, умирая от скуки, пока не увидела полотно, заставившее ее застыть на месте.

На огромном холсте была изображена битва двух ангелов: темного и светлого. Светлый явно побеждал, поскольку в глазах темного застыли отчаяние и обреченность. Но, несмотря на это, он продолжал сопротивляться. Отчего-то симпатии девочки были именно на его стороне.

Сейчас, наблюдая за схваткой, разворачивающейся перед ее глазами, Фрея поняла, что верно угадала замысел художника. Темный – не всегда зло, а светлый – добро!

Глядя, как темноволосый Габриель бьется с блондином Джоэлом, молодая женщина, затаив дыхание, следила за своим «ангелом». Вот Джоэл, изловчившись, поставил подножку сопернику и тот упал. Фрея взволнованно вскрикнула, опасаясь за него, но он тут же вскочил и нанес ответный удар.

Голова Джоэла мотнулась в сторону, кулак Габриеля последовал за ней, в результате под носом образовалась кровавая дорожка. Запах собственной крови привел мужа Фреи в бешенство. Он взревел, стремительно повалил противника на землю и, оседлав, принялся душить.

Габриель тщетно пытался скинуть его с себя. Озверевший Джоэл не давал ему такой возможности. Переживая за возлюбленного, Фрея мгновенно забыла свои страхи. Схватив с земли тяжелый камень, она подскочила к мужу и ударила его по голове. Джоэл с тихим стоном повалился в сторону, точно куль с мукой. Освобожденный от душивших его рук Габриель, хрипло дыша, приподнялся на локтях и усмехнулся.

– Даже в драке ты оставляешь последнее слово за собой.

Фрея плача бросилась поднимать его. Ей хотелось быстрее уйти с этого страшного места. Джоэл мертв, она убила его!

– Подожди. – Габриель подошел и склонился над поверженным врагом. Затем с явным облегчением произнес: – Жив. Ты просто оглушила его. Он потерял сознание, но, думаю, скоро придет в себя. Надеюсь, теперь я могу узнать, кто это такой.