— Но как сделать все это, ведь прошло почти триста лет со времен Иисуса Христа? Диоклетиан приказал уничтожить все рукописи и свитки христиан; огромное число их проповедников — среди них самые преданные и знающие — сидят в тюрьмах или сосланы на каторгу.

— Освободи их, прикажи собрать лучших из лучших, дабы восстановить книги. Предложи христианским епископам союз, сделай их своими единомышленниками. Через меч ты осуществляешь власть над физическим существованием людей, а через веру в единого Бога и Его Церковь ты будешь владеть их душами.Без этого единство империи, к которому ты стремишься, останется несбыточной мечтой.

— Хорошо, — вдруг с решимостью в голосе сказал Константин, — я принимаю твой план. Езжай в Ершалаим и сделай все, что нужно. А я тем временем соберу всех христианских епископов в Никее. Настало время положить конец разногласиям и дать народам империи новую надежду! Решено, вере сей — быть!

По прибытии в Ершалаим царица Елена без промедления взялась за выполнение намеченного плана. Она вовсе не случайно остановилась в доме ершалаимского епископа Макария, который был знаменит нетерпимостью к языческим культам. Он видел своей прямой целью искоренить сам дух язычества и давно мечтал об уничтожении всех языческих храмов в городе. Первой жертвой должен был стать храм Венеры. Мало того, что это совершенно неуместное языческое капище находилось в самом сердце Ершалаима, так оно еще было построено на месте еврейского кладбища, о котором говорили, что как раз там и был похоронен Христос. Опираясь на поддержку царицы, храм Венеры снесли в течение считанных дней, и под ним рабочие Макария действительно обнаружили несколько гробниц в виде вырубленных в скале склепов с закрывавшимися каменными плитами входами. Одна из плит имела округлую форму и откатывалась при необходимости войти внутрь. Именно она и была тотчас же объявлена Макарием гробницей Иисуса, поскольку, как утверждал епископ, ее устройство соответствовало тому месту, что было описано святыми апостолами. Присутствовавший при раскопках историк Церкви епископ Евсевий Кесарийский пробовал было оспорить утверждение Макария, указывая на Елеонскую гору и пещеру неподалеку от этой горы как на почитаемые христианами места и призывая тщательно все исследовать. Но ершалаимский епископ, будучи твердым и непреклонным, поспешил обрадовать великолепной находкой самого императора. Тот, довольный хорошими новостями, тотчас приказал построить на месте языческого капища Храм Гроба Господнего. Позднее Евсевий все же пробовал переубедить Константина не спешить с освящением Храма ввиду недоказанности связи этого места со Спасителем, но тщетно.

Тем временем поиски святых реликвий продолжались. Вскоре среди христианского населения Ершалаима и за пределами города прокатились вести одна радостней другой. Говорили, что неподалеку от гробницы по предвидению царицы Елены была найдена заброшенная каменоломня, а в ней — три креста, из которых один оказался животворящим: возложенный на него покойник ожил. Там же обнаружились заботливо сбереженные кем-то гвозди, которыми был прибит распятый Спаситель, а также табличка, которую по приказу палачей прибили над его головой. Количество найденных реликвий множилось день ото дня, и происходящее воспринималось христианской общиной Ершалаима как настоящее чудо. На базарах и площадях шептались, что на царицу Елену, очевидно, снизошло особое благословение Господне, раз ей удалось обнаружить так много святых реликвий, и все население города начало приветствовать ее как святую. При ее содействии были заложены и другие церкви, в числе которых храм на Елеонской горе, где, как было объявлено, находилось место вознесения Иисуса Христа, и в Бейт Лехеме, на месте его рождения.

Новости из Ершалаима доходили до Византии и наполняли радостью и новой верой все земли между Иудеей и столицей империи. Повсеместно стали говорить также об исторической военной победе армии Константина над многократно превосходившей его армией Максеция у Мульвиева моста, которая случилась еще в 312 году. Эту легенду шепотом передавали из уст в уста, дивясь могуществу христианского Бога. На базарах и площадях знающие люди рассказывали, что якобы накануне той битвы наблюдалось явление в небе крестного знамения, посланного самим Господом. Особый крест «лабарум» и надпись «Сим победишь», пылавшие на небосклоне, предсказали тогда победу Константину. Воины Константина нанесли сей крест на свои щиты и бесстрашно пошли в бой. Говорили, что именно в благодарность за ту победу и издал Константин Миланский эдикт. В результате всех этих усилий число христиан множилось, что не могло не радовать императора. Ему оставалось лишь заключить государственный пакт с епископами, искоренить ересь и установить правила будущей вселенской христианской Церкви. Именно этим он и был занят поздней весной и летом 325 года от Рождества Христова.

Сергей Михайлович Трубецкой пристально всматривался в разложенные на столе бумаги. Сейчас в них таился не только научный смысл, но и свобода, а может, и жизнь его супруги Анны Шуваловой. Из-за волнения он никак не мог сосредоточиться и ему лишь с большим трудом удалось взять себя в руки. Несколько из присланных Анной листков представляли собой фотокопии какого-то манускрипта — коптского, судя по алфавиту, а также записки, сделанные на выдранных из блокнота листках. Тут уж ошибки быть не могло — почерк был самый что ни на есть Анин. То есть никакой.

«Ей бы врачом работать с таким почерком, — бурчал про себя Трубецкой, — это было бы в самый раз. Ну где это видано, чтобы писать как курица лапой: ничего понять невозможно». Он взял лупу и стал рассматривать как копии страниц манускрипта, так и иероглифы Шуваловой буквально буква за буквой. Наконец закорючки, из которых состоял текст записок, начали складываться в слова, слова — в предложения, а те — в текст, так что становилось понятным следующее.

В средние века, то ли уже в XV, то ли еще в XIV столетии, предположительно среди обломков потерпевшего крушение у берегов северной Африки или где-то в Средиземноморье британского судна был найден некий деревянный ларец. В нем находился тщательно запечатанный сургучной печатью стеклянный сосуд с древним коптским манускриптом внутри, являющийся, как теперь стало ясно, более поздней копией оригинала, датированного чуть ли не IV–V веком нашей эры. Много лет он хранился нетронутым в монастыре Святого Георгия на Святой земле. Как он туда попал и когда — одному Богу известно, но можно предположить, что в монастырь его завезли кочующие арабские племена. И вот теперь Анна Николаевна с помощью местных монастырских специалистов умудрилась частично прочитать его. Написанное там было настолько ошеломляющим, что Анна спешила поделиться своим открытием с Трубецким. С этой целью она сняла копии с сохранившейся части манускрипта и тоже приложила к письму, чтобы Сергей Михайлович, а он все-таки профессор-лингвист, проверил и по возможности дополнил сделанный ими в монастыре перевод. «Легко сказать, — подумал Трубецкой. — Где это я в Киеве найду им специалиста по коптским рукописям?» И стал читать дальше.

Неизвестный коптский автор утверждал, что римский префект Иудеи и Самарии Гай Понтий по прозвищу Пилат вовсе не казнил Иисуса Христа, а спас его и отпустил, благодаря чему новая вера быстро распространилась далеко за пределами Земли Обетованной. Утверждалось также, что сделал он это потому, что сам уверовал в Иисуса Христа и в Новый Завет с Всевышним, который тот принес в мир.

Дальше — больше.

В манускрипте говорилось, что вместо возрождения и развития истинной, первоначальной концепции христианства, в основе которой лежали идеалы всеобщей любви, высокой духовности и самопожертвования, император Константин и его мать царица Елена способствовали становлению выгодной им веры, которая опиралась на императорскую волю и власть. Якобы именно с этой целью и был созван Никейский собор, на котором утвердили основные догматы христианства, включая символ веры, церковные правила и композицию писаний Нового Завета. Это благодаря им в христианстве появилась неведомая доселе традиция, связанная с поклонением разнообразным реликвиям, возникновением мест особой святости типа Гроба Господня и повсеместным строительством молельных домов и храмов. Тем самым Константин и Елена сознательно создали систему взаимоотношений, которая предусматривала теснейший союз Церкви и государства с целью сохранения и приумножения как императорской власти, так и самой империи. В этой конструкции не было места инакомыслию, да и какому бы то ни было «мыслию» вообще. Все вольнодумцы типа александрийского пресвитера Ария были объявлены еретиками и изгнаны за рамки создаваемой государственной христианской Церкви. При этом сам Константин принял крещение лишь на смертном одре, оставаясь до конца своих дней язычником.