Она была в ярости. Она бросала многих мужчин, но еще ни один не сказал ей «нет». Но ни ее слезы, ни ее гнев не могли заставить Колина изменить решение. Даже когда Джин пообещала отказаться от работы в Вашингтоне и вернуться на старую, он не отступил.

Никто из них даже не рассматривал возможности переезда Джин в Эдилин.

Они расстались большими врагами, чем того бы хотелось Колину, и ему понадобилось много времени, чтобы перестать о ней думать. Он скучал по ней, сильно скучал. Часто он был на грани того, чтобы позвонить ей, о чем-то рассказать.

Колин нашел самый приемлемый для себя выход — с головой окунулся в работу. Он поехал к окружному шерифу Тому Уайлдерсону и долго с ним говорил. Поскольку в Эдилине своего шерифа не было, то лучшее, что мог для него сделать окружной шериф, — это делегировать Колину полномочия своего заместителя в полицейском участке Эдилина.

— Но округ не может позволить себе второго шерифа, — начал Том.

— Это не беда, — сказал Колин. — Все издержки — мои.

Когда Том наконец оправился от шока и смог закрыть рот, он согласился на предложение Колина, потому что ему нравился этот молодой человек. Но он также знал, что семья Колина богатая, поэтому Том решил, что Колин бросит эту затею через пару месяцев. Кто захочет ссориться с домашними, вместо того чтобы сидеть возле бассейна и наслаждаться жизнью?

Но Колин не бросил работу ни через пару месяцев, ни через пару лет, и за эти годы Том сумел по достоинству оценить и ум своего молодого коллеги, и его спокойную рассудительность — бесценные для шерифа качества.

Но если профессиональная жизнь Колина развивалась успешно, то личная жизнь сильно хромала.

И после нескольких лет неудач в личной жизни Джин вернулась в его жизнь.

Примерно год назад, находясь в здании окружного суда и просматривая папки со старыми делами, он поднял голову и увидел ее. Он забыл, как она красива и как ладно сидит на ней одежда.

Уже через несколько минут они вместе обедали, и она рассказала ему, что вернулась на свою прежнюю работу в юридической фирме в Ричмонде.

— Я решила, что мне больше нравится быть крупной рыбой в Ричмонде, чем офисным планктоном в Вашингтоне, где таких, как я, пруд пруди.

Через час они уже были в номере отеля.

По его первому впечатлению, Джин изменилась. Она казалась менее напряженной, менее нацеленной на победу любой ценой. Она теперь меньше была похожа на женщину, способную все смести на пути к вершине.

— Я поняла, что в жизни по-настоящему важно, — сказала она, потягивая вино. — И ты! Похоже, ты наконец повзрослел.

Джин обладала способностью придавать оскорблениям видимость комплиментов.

— Я через многое прошел за последние несколько лет, — сказал он.

— Надеюсь, я не причинила тебе боль, когда порвала с тобой.

Колин не стал ее поправлять. Он пощадил ее гордость. Если хочет верить в то, что это она его бросила, пусть так и будет.

Колин и сейчас не понимал, как это случилось, но не прошло и двух недель, как они снова оказались вместе. Джин очень старалась продемонстрировать ему свое желание идти на компромиссы и делать все, чтобы их совместная жизнь ничем не омрачалась.

«Я так по тебе скучала, — говорила она. — Я не знала, что могу так сильно по кому-то скучать».

После этого у них еще несколько раз был секс, но прежние ощущения ушли. Колин больше не был несчастным юнцом, как прежде. И его больше не ослепляла Джин, ее работа и даже ее красота.

Она была права, когда сказала, что он наконец повзрослел.

Он знал в глубине души, что надо окончательно порвать с Джин, но не мог этого сделать. Когда она не пыталась чего-то от него добиться, с ней было приятно и интересно. Клиенты дарили ей билеты на концерты и театральные постановки, и ему нравилось и то и другое. Да и остальные Фразьеры ее обожали. Они с Ланни поддразнивали друг друга, обмениваясь скабрезными шуточками, и Джин отправлялась по магазинам вместе с миссис Фразьер. Они вместе, его мать и Джин, обставляли и украшали гостевой дом. Джин покупала для Шеймаса книги по искусству и доставала для мистера Фразьера букинистические книги по истории автомобилей.

Колину не хотелось лишать свою семью всего этого, но он был по горло сыт своим одиночеством. Кроме того, никого другого в его жизни не было.

Ради сохранения своего душевного равновесия он исключил секс из их отношений. Они были вместе, но он больше ее не любил и не хотел внушать ей ложные надежды.

Примерно три месяца назад Том сообщил, что он видел Джин в Ричмонде с мужчиной, которого она представила как своего брата. «Интересный молодой человек по имени Эллиот».

Колин знал, что у Джин нет ни братьев, ни сестер и что из родственников у нее одна мать. И если бы он стал ревновать к молодому человеку, которого она представляла как своего брата, это означало бы, что он по-прежнему испытывает к ней чувства. По правде говоря, он был рад за нее, это означало, что пришло время им окончательно расстаться, положить конец всему, что их связывало, в том числе и дружбе. Он с содроганием думал о том, сколько слез прольет его мать. Она привыкла к мысли, что Джин предстоит стать ее невесткой, но Колин ничего не мог поделать.

Когда Колин встретил Джемму, он почувствовал, что его мольба была услышана. Можно было подумать, что камень исполнил его заветное желание.

То, что он разглядел в ней за то недолгое время, что провел в ее компании, заставило его почувствовать себя… почти счастливым. Она была скромной и тихой в отличие от Джин с ее постоянными перепадами в настроении, в ее вечном стремлении к чему-то остро возбуждающему. Даже готовила Джин исключительно ради того, чтобы произвести впечатление. Он прекрасно знал, что в обычной жизни она ни разу даже яичницы не поджарила. «Как это скучно! — говорила она. — Закажи пиццу на дом».

Но Джемма приготовила ему омлет и предложила принять душ у себя. Она отправилась с ним в продуктовый магазин, вела его машину, которую Ланни превратил в настоящего зверя, и помогла ему спасти ребенка. Колин видел в ее глазах страх в тот день, но этот страх не помешал ей влезть к нему на плечи и удержать мальчика. Колин ни за что не стал бы никому об этом говорить, но он пятьдесят раз просмотрел тот ролик на ю-тубе.

А что касается того утра, честно говоря, он вначале ничего не помнил о том непродолжительном постельном эпизоде. Однако помнил о том, что в то утро спал беспокойно и что ему снилась Джемма.

Увидев ее вновь, Колин поразился охватившей его радости. Когда Джемма посмотрела на него так, словно он был куском грязи, он почувствовал себя очень несчастным и… озадаченным. Чем он заслужил такое презрение?

Он пытался добиться от нее объяснений, но Джемма демонстративно его игнорировала. Еще до того как он успел что-то прояснить, явилась Джин, кстати сказать, без приглашения, и ему захотелось сказать ей, чтобы она немедленно уехала и никогда больше не возвращалась.

Когда Майк попросил Колина помочь с большим щитком, Колин с радостью согласился, лишь бы быть от нее подальше. Но радость его была недолгой — ей пришел конец, когда Джемма заметила, что она «сообразительная и храбрая».

В тот момент Колин разом вспомнил все и пришел в ужас. Он думал, что в одном из своих сладострастных сновидений он затащил Джемму в ее собственную кровать и… Она чисто физически не смогла бы от него сбежать. Потом она, конечно, стала бы переживать, что если расскажет о произошедшем, то потеряет работу, которую так хотела получить.

Она не хотела ни видеть его, ни говорить с ним, но он обязан был дать ей знать, что насилие над женщиной никому не должно сходить с рук. Даже если это означало, что карьере Колина и всей его прежней нормальной жизни придет конец, он все равно должен был поступить с ней по чести.

Когда она сказала ему, что ее никто не принуждал, он едва удержался от того, чтобы не схватить ее и не расцеловать. Она сама легла с ним.

Как только она это сказала, он начал вспоминать подробности.