— Кира, мне вызвать врача? — спросил Дмитрий, вернувшись домой посреди ночи.

— Куда делась твоя решительность? — огрызнулась. — Не трогай меня. Должно пройти.

И он действительно не стал ко мне прикасаться и ушел. Только снизу что-то гремело.

Спустя неделю жизнь снова нормализовалась. Я стала заезжать за Дмитрием, гулять с Чарой, делать покупки, встречаться с Анастасией. Как-то летом она даже пригласила меня к себе, говоря про какой-то праздник. Тогда я снова встретилась с голубоглазым блондином по имени Аристарх и даже испытала некоторое чувство удовлетворения, увидев как тот сторонится остальных из-за прижавшей его к стулу голубой догши. Дмитрий не соврал, действительно отдал одну своему другу. Аристарх назвал малышку Черепахой и по какой-то странной случайности, та действительно выросла ленивой и неповоротливой, то и дело прижимая хозяина к тем или иным поверхностям.

В их шумной компании я уже не чувствовала себя такой отдаленной. У нас с Анастасией было собственное дело, личные разговоры. Её муж уже не казался мне таким страшным, хотя временами давал знать, чтобы я не приближалась, если ему хотелось пообниматься с супругой. Единственным неприятным моментом был Дмитрий. Мы жили хорошо, почти каждый вечер устраивая домашние посиделки перед телевизором, заканчивающиеся отличным сексом, но во всем это не было никакой определенности. Это же бросало странную тень на мой статус за столом, выставляя обычной сожительницей и хотя дружба с Анастасией была мне дорога, в своих мыслях я хотела цепляться именно за Дмитрия.

В августе, на день рождения Насти офис компании по разработке игр был открыт. Среди приглашенных было много наших общих знакомых-фрилансеров, которым мы предложили работу в первую очередь. Мы ели, пили, смеялись. Наверное, именно такой "алкогольной" подпитки требовало моё решение, раз именно в тот день я взяла с собой все накопленные деньги, чтобы сложить их в торговом центре. Остальную часть плана, однако, пришлось отложить, так как наутро я почувствовала сильную неуверенность, но теперь горевать мне было попросту некогда: Анастасия так и осталась работать на дому, оставив весь офис на моих плечах. Никогда бы не подумала, что найду себя в кресле начальника. Работа оказалась несложной, но требовала определенной технической подготовки, которую восполнял приставленный к нам из Права юрист. Поразмыслив на досуге, я поняла, что ничего не потеряю если поступлю на заочный в ОмГУ. Услышав моё решение, Дмитрий сначала воспротивился, затем помолчал и развел руками:

— Кому-то же все должно после меня достаться. Семья потомственных юристов — звучит гордо.

Уже не помню собственную реакцию на эти его слова, но они ещё не раз мне снились.

За год работы в "OmGames" я стала свидетельницей сотни незначительных казусов, которые, сложившись в одну картинку, вызывали не самые приятные ощущения. Приходя с работы, уставшая, я не раз замечала, что повелительные замашки Дмитрия и его "я так решил" стиль уже совсем не выводят меня из себя, более того, радуют. В выходные мы часто просто отлеживались дома, Дмитрий помогал мне с универом.

— Что-то ты опять какой-то помятый, — как-то заметил Аристарх, когда мы пришвартовались на парковке рано утром.

— А ты попробуй завести себе первокурсницу, — усмехнулся мой юрист.

В тот решающий день, который я уже никогда не забуду, предшествовал символической дате — трём годам с момента нашего знакомства в Любинском. Дмитрий, пришедший с работы, поглощал сделанный мной лимонный пирог, рассказывая что-то про Рика (бедный парень, походу являлся козлом отпущения в их компании) и совершенно ничего не подозревал о грядущем. Протерев стол, я поставила перед юристом кружку и принялась ждать. Дмитрий не заметил подвоха и поднес сосуд к губам, но очень удивился, что жидкости в нем нет. Растерянный, он заглянув в кружку и ничего не поняв, нагнул её. На стол упала маленькая бархатная коробочка квадратной формы.

Надо признать, за два года совместной жизни, внешность Дмитрия часто изменялась. Из-за ежедневных соревнований на турнике и ухода за огородом сильно забугрились руки и пресс, загорела кожа, частично подтянутая и вышлифованная после постоянного использования крема, как-то юрист даже пришёл домой черноволосым, мотивируя каким-то старым спором среди своих. Изменения не обошли и любимое лицо, будто что-то тяжелое, что порой можно было заметить во взгляде любого человека, стремительно таяло, каждый раз проявляясь в меньшей степени, пока не исчезло совсем. Дмитрий превратился в человека безтревожного, спокойного и уверенного в следующем шаге, но не сухого или смиренного. Не смог растерять ни чувство юмора, ни весёлости. Как-то он даже бросил за столом, что не против организовать выезд на пляж вместе с Паньковым и хотя таковым оказался противоположный от городского пляжа берег Иртыша, мы отлично провели время. Ну, или почти. Настя заходила в воду лишь по грудь, воображая сильные течения и водовороты, а чтобы окончательно склонить супругу в сторону безопасного лежания на солнце, Панькову было достаточно лишь поддакивать в нужный момент. Примерно так же закончилась наша "женская" вылазка в Динамит. Оказавшись на месте, я принялась инструктировать Настю относительно скалодрома, который поддерживал её в состоянии интриги уже несколько недель. Но стоило нам размяться и пролезть один метр, как на горизонте нарисовался здоровенный-высоченный супруг и отлепил жену от агрегата как какого-то мелкого зверька. У нас даже состоялся серьезный разговор, пока художница отошла в душ. Выставки, кино и рестораны — можно, а вот развлечения или спортивные занятия хотя бы с минимальнейшим риском для здоровья — забыть и никогда не вспоминать. Не знаю уже, что меня заставило согласиться, собственная усталость, слишком низкий бас Панькова или осознание того факта, что Анастасия действительно слишком хрупкая и физически слабая девушка для скалодрома… так или иначе, больше мы с ней в Динамит не ходили, хотя не раз вспоминали физиономию двухметровой скалы, когда он разглядел супругу в метре от земли.

— Кира?

Лицо Дмитрия, такое красивое и родное, застыло, подобно каменной скульптуре.

— Открывай.

Наверное, без моей команды он бы справился лучше. Протянув загорелую руку, юрист почти взял коробочку, но в последнюю секунду резко отстранился, облокачиваясь на спинку стула. Закрыл ладонью глаза, как стал часто делать, когда понимал, что начинал раздражаться:

— Я не хочу это открывать, — выпалил, — Не буду.

Такая перемена настроений вызвала во мне двоякие чувства. С одной стороны, к этому разговору я готовила себя куда больше года, с другой — так и не достигла нужной кондиции для стопроцентного эмоционального отстранения. Слова Дмитрия ранили.

— Без проблем, — выпрямила спину, облокачиваясь на столешницу руками. — Наверняка, ты знаешь что там. Просто скажи, да или нет.

Когда вместо ответа, Дмитрий заиграл желваками и отвернулся, я поняла, что где-то просчиталась. Жаль.

— Я финансово стабильна, — начала вспоминать заученный текст, — неплохо знакома с твоими лучшими друзьями, скоро получу диплом о высшем образовании, а завтра у нас с тобой три года. Два из них — совместная жизнь. Хоть что-то из этого ты учитываешь?

— Давай просто забудем, что я только что видел, — отчеканил. — Убери это и будем жить дальше.

— Видимо ты не расслышал. Я финансово стабильна, что значит, могу жить отдельно.

— Ты не станешь…

— Стану. Скажи нет, я соберу вещи и уеду.

Губы юриста исказились в ужасной гримасе, он ждал что я скажу что-то ещё, но это был конец заученной речи. Поняв, что больше ничего не услышит, Дмитрий отодрал руку от лица, ударяя той по столешнице, затем вовсе вскочил на ноги и перегнувшись через стол, вцепился мне в плечи:

— Ты в своем уме, женщина?! — заорал так, что во дворе откликнулась Чара. — Ваш удел — посылать тонкие намеки, а не раскидываться кольцами! Совсем что ли отчаянная?! Финансовая стабильность! Бумажка из ВУЗа! Что за психодромная шкала пригодности, Кира?!