Расслабив руки и не поворачиваясь, я ударила мужика в лицо и сходу заехала локтем в ребра. Городской резко выдохнул, но клешню не отпустил. Пришлось ещё наступить ему на ногу для верности. В кафе все притихли. Еле как растолкав зевак у выхода, я оказалась на улице, но тут же была снова схвачена за шею.

— Иди на…

— Не дёргайся, — судя по голосу, он был раздражен не меньше моего.

— Отпусти.

— Ногами двигай.

— Отпусти, сказала.

— А я сказал, двигай палками!

Захват усилился. Я была знакома с последствиями, поэтому подчинилась. В такой нетрадиционной парной позе мы зашли в соседнее кафе, больше похожее на общественную столовую. Тут городской убрал руки и подтолкнул меня к одному из столиков в углу. Пока он заказывал еду, я достала ключи и отцепила брелок-нож под столом.

— И так, — плюхнулся на стул напротив. — Покажешь дизайны плакатов?

Я быстро вытащила флешку из кармана и положила на стол:

— Теперь я могу уйти?

— Нет, поешь, — медленно кивнул на картошку фри.

Некоторое время я тупо следила за тем, как этот шатен, со шрамированной рожей, жевал собственные губы. Зрелище не для детских глаз. Пялился мужик куда-то впереди себя, наверное, решал на что меня подсадить.

Попала так попала. Видок у него был более цивильный, в отличии от нашей последней встречи. Взять ту же одежду, но пару минут назад даже со всей атрибутикой приличного мужчины картинка была один в один: маска недовольства и надменности. Почему-то я и думать не могла, что история с наркобароном продолжиться. Не собирался преследовать? Какого черта я вообще ему поверила? Он ведь городской — дояркам не понять!

— Ты Кира, так ведь? Кира Рождественская. По отчеству Геннадьевна.

Решив, что нервные клетки не восстанавливаются, я придвинула тарелку с картошкой и начала есть. Городской наблюдал, сложив руки на груди:

— Забавно. Это совсем выпало у меня из головы. Игорь говорил, что в Риарте высокий конкурс. Там не работают наркоманки. Как ты прошла? Выглядишь нормально. Успела бросить наркоту?

Весь букет эмоций по этому поводу отразился у меня на лице. Мужик спросил это с такой наивной заинтересованностью, что мне стало не по себе.

— А я с ней когда-то сходилась?

Вопрос был задан в небо. Откуда ему знать? Судя по всему, меня опять не собирались убивать на месте. Деньги значит, были не нужны, драгоценности тоже… Всего-лишь плакаты? Но он ведь платил за них… над этим надо было подумать тщательнее и не здесь. Городской, слава Богу, пока ни с кем не успел связаться. В зоне видимости я его мобильного не наблюдала.

— Так ты не принимаешь или что? — озадачился.

— Или, — ответила.

Мужик пристально всмотрелся мне в лицо. Будто задался целью сосчитать все поры. В своем уме или под кайфом? Наверное, второе.

Не прошло и минуты, как он, неудовлетворенный тем, что увидел, схватил меня за руки и задрал рубашку до локтей. К счастью, обедающие здесь были слишком заняты едой, чтобы задаваться вопросом, зачем взрослому мужчине растягивать руки молодой девушки на столе.

— Слушай, — я отвоевала конечности и спустила рукава. — Всё очень здорово и обдурил ты меня классно, но хватит. На флешке одиннадцать вариантов. Выбирай любой. В отдельной папке вариации со шрифтами. Всё. Я не хочу иметь с вашим контингентом ничего общего и у меня нечего предложить, это очевидно.

Я убрала выбившиеся из хвоста волосы за уши и встала из-за стола.

— Сядь.

— Нет. Я совершенно никаким боком не связана с этой парашей и не собираюсь. Найди другую…

— У нас произошло недопонимание, — перебил, гладя переносицу. — Сядь.

Несколько долгих секунд я смотрела на городского сверху вниз. Он выжидал, сминая руками салфетку. На какой-то момент мне даже показалось, что я вижу растерянность. Ничего. Я ему ничего не должна. Нельзя угодить всем, а этот мне ясно добра не хотел.

По набережной я бежала на полной скорости. Ветер бил в лицо, вокруг оборачивались люди, но я чувствовала невероятную легкость. Мужик нёсся следом. Мы синхронно забежали в троллейбус и пронеслись по салону. Упитанная кондукторша вовремя поменяла своё местоположение в пространстве. Я успела выбежать в самую последнюю секунду. Смотреть городскому в лицо даже не хотелось. Помогла один раз и что теперь? Сюжет развился не в мою пользу. Уже несколько месяцев я думала, что лучше бы не затаскивала в дом никаких раненых. Не только ради себя, но и ради Кати. Ведь теперь я даже не знала где она, хотя полгода назад мы буквально делили один огород! И когда эгоизм стал скрываться за желанием помочь?

Я огляделась по сторонам и перешла через дорогу. Побыстрее бы добраться до Андрея. С ним было сравнительно безопасно. Наркобарон был в курсе моего дома в Любинском и однокомнатной квартиры. Повторять ночь с бегалками от большого внедорожника не хотелось. Интересно все же, зачем ему было наводить беспорядок в квартире? Что искал? Из его машины в ту ночь я ничего брала. При мне даже сумки не было.

Зазвонил телефон.

— Сейчас уже приеду, — выдохнула. — Встретишь, ладно?

— Где?

— У входа. Ты сейчас работаешь?

Андрей долго молчал. Я села в свой автобус и расплатилась.

— Алло?

На экране высвечивался скрытый номер. Чёрт! А ведь этот бандюк мне ещё смс-ки слал с паспортными данными! Теперь не мудрено, как он получил и информацию о квартирном договоре! Юрист! Наркобарон-юрист!

Я пересела на заднее высокое сидение у окна и сгорбилась. И так… что теперь? Мобильный я тут же выключила, волосы распустила, рукава рубашки закатила. Все действия были произведены в автоматическом режиме. Мне ещё не доводилось избегать преследования в крупных городах. Что делать, чёрт возьми?!

Наркобарон знал… дофига он знал! И где я работала и в каком семейном положении состояла. Выудил все, что только мог, кроме адреса.

Андрей! Если подумать, то все было не так радужно. Охранник знал наркобарона, курсирующего на мотоциклах и ещё, чёрт знает сколько, дружков. Рассказывать ему о произошедшем в квартире было небезопасно, как и о самом… городском.

Как можно жить рядом с человеком, с которым чувствуешь себя небезопасно?

В санаторий я подъехала к девяти: слишком большой оборот желающих выбраться из города. Ещё полчаса на длинную аллею и я оказалась в номере. Ирина спала у себя в комнате. Андрей смотрел телевизор в зале. За стеной было тихо, но свет горел — видела, когда подходила.

— Что случилось? — спросил Андрей, — Выглядишь потрепанной.

Я вытащила книжку со списком направлений и нашла тренажерный зал с утра. То, что надо.

— Кира? — Андрей встал с дивана и посмотрел на обводимые мной строки, — Решила лишний вес скинуть? Все же в порядке.

— Ничто не бывает в порядке.

Забрав книжку с собой я пошла в ванную, где продолжила думать над тем, как дам отпор врагу в первый рабочий день. Какому-то наркобарону из города даже не снилось на что способна сельская доярка!

— Кухня чисто, гостиная чисто, туалет… ты забыла щетку.

— Пусть лежит, новую куплю.

— Хорошо. Детская…

Мы с Ириной стояли в общем коридоре. Все сумки были на мне. Двадцать четыре календарных дня прошли неплохо. В последние три недели я только и делала, что водила нас с малышкой по залам. Пока девочка прыгала на батутах и кидала мячи, мне удалось подкачать руки и живот. Со времен Любинского я немного забросила своё тело, и даже отжиматься поначалу было сложновато.

— Всё, пошли.

Андрей взял самую тяжелую сумку и мы выскочили из корпуса. Его босс отправился домой вчера утром с другим сопровождением, поэтому мы имели свободный от служебных обязанностей день. Андрей заметно преобразился и вчера до ночи таскал нас по кафе и барам в нижней части санатория, где было вырыто искусственное озеро. Мы даже немного загорели на пляже. Удивительно, что в конце дня он снова поднял тему работы. Я и на этот раз ответила отказом: сидеть дома с ребенком для меня было слишком дико.